9 октября 2022 года состоялся юбилейный спектакль "12 разгневанных мужчин" по пьесе Р. Роуза. Вспоминает Алексей Викторович МИХАЙЛОВ.
— Когда в планах театра впервые возникло это название, я абсолютно не представлял себе, что это за пьеса. Начал узнавать — что существует фильм; что появился уже даже его римейк с участием чернокожих артистов; наконец, что Никита Михалков ставил спектакль в вахтанговском училище (сейчас Театральный институт им. Б. Щукина), когда защищал свой режиссёрский диплом. Я прочёл "12 разгневанных мужчин"... и был немного растерян. На сцене двенадцать человек, мало действия, идёт общий диалог... как это будет? Перспективы этого материала представлялись несколько призрачными. Более того, театр тогда ещё только-только начинался в своём новом качестве — это был второй спектакль Вячеслава Васильевича {Долгачёва}, и мы ещё не очень освоились в новой художественной парадигме. Были приглашены артисты МХАТа — Вячеслав Михайлович Невинный, Владимир Терентьевич Кашпур...
А мне сказали: "Вы пока посидите!" Я сел... сидел и смотрел (Смеётся). Вы сами понимаете, Невинный есть Невинный... как это могло быть не интересно? Кашпур в какой-то момент из-за проблем со здоровьем выпал из репетиций, а Вячеслав Михайлович играл своего хамовитого Третьего, и смотреть было увлекательно невероятно. Самому... вроде как и хотелось на сцену, естественно, но было страшновато. Вообще, всегда опасно засидеться в зале. У тебя создаётся иллюзия, что всё знакомо, ты уже всё знаешь, ко всему готов! Но стоит выйти из-за кулис — сразу понятно, что это "знакомое" пока ещё не стало твоим. В первый раз я прошёл уверенно, но сразу услышал: "Не-е-ет, Алексей Викторович, это не то!.. Дело в том, что у вас главная роль. Именно ваш персонаж тянет за ниточку — и вытягивает всё к правде..." Вот с этой установкой я уже и начал работать. И знаете, что мне открылось?
Пьеса такова, что сколько её ни играй — не проходит азарт, желание копаться во взаимоотношениях персонажей, искать новые интонации, нюансы. И зрителю она тоже интересна тем, что развитие этих отношений происходит здесь и сейчас, будто бы в реальном времени. Правда, был случай... я как-то позвал на спектакль Ирину Павловну Карташёву, народную артистку, ныне уже покойную. И она сделала замечание: "Мне кажется, вы упускаете из виду, что это — двенадцать разгневанных мужчин!" Я задумался: возможно, мы недостаточно транслируем агрессии, неприятия позиций друг друга? Может, мы и правда не очень-то гневаемся? И сейчас, когда уже было столько вводов, эта мысль иногда ко мне возвращается... С другой стороны, наш спектакль как раз больше всего интересен зрителю, который любит докапываться до глубоких смыслов, а не идти по поверхности, по очевидному прямому пути.
Мы как-то играли спектакль для сотрудников Прокуратуры. Они сказали: "Очень интересно, но такого быть не может!" (Смеётся). И не только потому, что действие пьесы происходит в Америке, у нас же тоже теперь есть суды присяжных. Им показалось, что для полной достоверности текст нужно актуализировать. Что, собственно, и сделал Никита Михалков в фильме "12". Прописал на основе оригинала "современные" реалии, узнаваемые социальные типы, посадил всё на чеченскую проблематику. В нашем театре этого не потребовалось — режиссёр доверился автору.
Мне очень интересно наблюдать за партнёрами, за Мишей Калиничевым, который как начал Восьмым — так и продолжает; за Димой Светусом, который играет Второго с первых своих дней в театре... С Мишей у нас вообще были замечательные "завязки", подсказки... вспоминаю об этом, и сразу так хочется снова поиграть вместе! Что касается молодых ребят — конечно, они стараются, учатся, осваивают рисунок, выдают какие-то эмоции, но с момента каждого ввода должно пройти время, чтобы появилось что-что ВНУТРИ, и новый артист наполнился содержанием. Хочется надеяться, что у всех всё получится, и конструкция, видоизменяясь, будет сохранять устойчивость. Повторюсь, ввод — это ВСЕГДА трудно, всегда риск. Есть ещё и этический момент: вроде ты старше, опыта чуть больше, и можешь что-то подсказывать молодым, но имеешь ли право это делать? Воспримут ли они, нуждаются ли в этом?
Когда смотришь спектакль из зала после стольких лет участия в нём, ощущение странное... Ты мысленно там, вместе со всеми, а физически — здесь, и видишь всё как бы со стороны. "Болеешь" за всех, переживаешь, когда внимание зала ослабевает. Но это естественно, люди привыкли к динамике, бесконечной смене картинок, быстрому монтажу, клипам, шоу... Радует то, что театру всё-таки удаётся эту привычку преодолеть. И нравственные проблемы, которые поднимаются в этой истории, живут и звучат... И разгневанности публике, обществу всё ещё хочется!
Расскажу ещё один случай. Однажды во время спектакля, где-то в середине действия, под потолком появилась бабочка. Было начало осени, тепло. Яркая бабочка с тёмным кантом по краю крылышек. Она летала — а я думал: "Боже, зритель следит за ней — или всё же слушает и смотрит нас?" Вы же знаете, любое животное или насекомое на сцене — катастрофа, их не переиграешь. А бабочка, как объект НЛО, всё летала и летала, а потом спустилась и села мне на руку! Именно мне. Я не то что бы растерялся, просто решил, что это знак... У меня как раз проход через сцену с монологом, я иду к Жене Рубину, у которого в руках смартфон. И тихо прошу его: "Сними!" Он сфотографировал, и она улетела. Признание бабочки было тоже приятно...
Билеты на спектакль "12 разгневанных мужчин" можно приобрести ЗДЕСЬ.
Наш адрес: Москва, ул. Проходчиков, д. 2
