Рубежи времён - будто психологические кризисы человечества, ставят перед ним особые задачи развития, попутно подвергая коллективную психику глобальным изменениям. Эти перемены в канве реальности требуют сознательную установку, коллективную или индивидуальную, перестроиться и преобразоваться навстречу новому единству. Однако кризис - не продукт лишь внешнего, но формируется также изнутри, являясь результатом вскрытия назревшего в психическом и уже не способного быть сдерживаемым напряжения.
Распространённым способом работы с художественным произведением в аналитической психологии является взгляд на него, как на динамику, разворачивающуюся в психике отдельного субъекта. Именно к такому подходу я предлагаю прибегнуть при рассмотрении сюжета сериала "Sandman", посвященного Вихрю. Однако, ввиду такого свойства психического как фрактальность, а именно репликации психических процессов, свойственных индивидуальной динамике на групповом и коллективном уровне, мы сможем, в некоторой мере, экстраполировать этот анализ и за пределы условного, отдельно взятого индивида.
Нил Гейман даёт вполне чёткое определение тому, что подразумевает под "Вихрем" в канве повествования Песочного человека: это некий, появляющийся раз в эпоху, смертный, который временно становится центром Сновидческого. Прежде чем Вихрь открыто проявится, его присутствие привлечет блуждающие сны; он также влияет на причинно-следственные связи, приводя к ряду роковых синхроний, возникающих вокруг него.
Наступает момент, когда смертный больше не может сдерживать эту силу, и тогда вихрь начинает разрушать барьеры между спящими разумами, нарушая «упорядоченный хаос» Сновидного мира. Когда мириады сновидцев попадают в ловушку одного общего сна, вихрь обрушивается сам на себя, разрушая их разум, повреждая само Сновидение и потенциально опустошая целые миры.
Способность вихря быть посредником лиминального, переходного пространства и способствовать пересечению границ Реального, Воображаемого и Символического (привет Лакану) - история не новая. Стоит хотя бы вспомнить Дороти и Тотошку, которых ураган инициировал для начала странствия по дороге из жёлтого кирпича, став проводником к героическому путешествию. Таким образом, уже на данном этапе мы видим родственность этого образа с Гермесом, который, единственный из всех богов-олимпийцев, мог перемещаться между мирами, а потому являлся идеальным проводником.
Однако, прежде чем делать выводы о сущности Вихря, я предлагаю обратиться к истории его носителя, героине сериала "Sandman", Роуз Уокер. Довольно быстро мы понимаем, что она - девушка непростой судьбы, сирота, единственный родной человек которой, оставшийся на всём белом свете, - младший братишка. С ним Роуз разлучена много лет назад, когда они с мамой уехали, чтобы обосноваться, планируя затем забрать его. Брат остался с отцом, после чего его отдали в приют, а затем и к приёмным родителям. Первое наше знакомство с Роуз происходит именно на этом моменте расщепления семейной системы. Далее сюжет картины предлагает сопутствовать Роуз в её поисках и попытках соединиться с братом, одновременно наблюдая увеличение её потенциала разрушить границы миров. Интересным моментом является и то, что важную роль в происходящем играют брат и сестра Повелителя Сновидений, близнецы Отчаяние и Желание.
В оригинале все имена в этой архетипической семье начинаются на D - Dream, Despair, Desire. В русском переводе подобрали все имена, начинающиеся на букву С - Сон, Страдание и Страсть. Однако, я намеренно используя другие переводы, которые кажутся более точными, при этом нисколько не умаляя важности оригинальной версии, где через первую букву демонстрируется некий их общий источник. Желание и Отчаяние - будто противоположные края одного спектра и их объединение в чьей-то психике рождает напряжение амбвивалентности, внутренний конфликт. Отчаяние - замыкание в себе, состояние ангедонии, когда личность не находит в себе сил направлять либидо вовне и реализовать свой Эрос, желание, в объектах внешней действительности. Это созвучно идее Гантрипа об "антилибидиозном" Эго, атакующем "либидиозное" и даёт дополнительный смысл их близнецовости в сериале. Переводы "страдание" и "страсть", на мой взгляд, не раскрывают этой динамики в полной мере.
Чтобы понять, каким образом происходящее в семье отражает динамику травмы в индивидуальной психике, я предлагаю обратиться к книге Дональда Калшеда "Внутренний мир травмы". Синтезировав в своей концепции взгляды Ференци, Кохута и Винникота, он описывает процесс травматизации как приводящий к расщеплению психе. В попытках спастись перед витальной угрозой, душа будто отделяет детскую часть, неспособную справиться с переживанием. Эта регрессировавшая часть Эго становится вместилищем того, что можно отнести к истинным потребностям ребёнка, сохраняя при этом элементы травматического переживания. Но выделяется и другая часть, так называемый архетипический охранник или "даймон", основной функцией которого становится, посредством защитных механизмов (в частности, избегание и изоляция в мире фантазий) уберечь ранимую детскую часть от повторной травматизации. Калшед объясняет, что намерение этой силы состоит в том, чтобы предотвратить любой ценой перепроживание ужаса, проистекающего из травмирующей ситуации. Нечистые духи внутреннего мира, как храмовые львы на входе в сакральные пространства, служат для того, чтобы удержать на расстоянии неподготовленных. Они будут «рассеивать (личность) на фрагменты (диссоциации), или заключат в капсулу правды и вымысла (шизофрения), или ошеломят опьяняющими субстанциями (склонностями), или будут преследовать личность, чтобы отнять у неѐ надежду на жизнь в этом мире (депрессия)». Таким образом рождается совершенно особенная динамика между заботящимся Я и его инфантильным объектом. Данная бессознательная стратегия довольно эффективна и действительно помогает многим людям выживать в ситуации столкновения с непереносимым страданием, однако и цена её применения высока - разрыв с реальностью вплоть до риска безумия. В самом крайнем своём проявлении мы наблюдаем работу данного механизма на примере историй людей с множественной личностью, когда тяжелейший травматический опыт приводит к тому, что психика буквально отделяет от сознания детскую часть, формируя при этом другие, целые отдельные личности внутри системы, способные взять на себя это напряжение ради защиты исконного Я.
Героиня Роуз предстаёт здесь как репрезентация Эго. Факт того, что незадолго перед этим она потеряла родителей намекает на момент сепарации и перехода. Времена кризисов, как известно, несут в себе мощный потенциал трансформации. Теперь, когда необходимо стать родителем самой себе, стать центром собственного бытия, девушка хочет найти брата. Симптоматика Роуз вполне типична: чувство одиночества, отсутствие денег (то есть ресурса, если переводить с метафорического), а также, конечно, постепенно нарастающая неспособность к удержанию границ с бессознательным, что выражается через прорыв в психику его содержаний - это свидетельство того, что психика находится на грани психоза, как последствия сильнейшего расщепления, травмы. Это часто является моментом прихода человека в терапию: человек вдруг осознаёт острый недостаток какой-то частички души. В этом внутреннем ребёнке могут содержаться спонтанность и творчество, радость жизни и проявления, искренность, способность быть уязвимым и целый спектр других качеств, которым, по каким-то причинам, не нашлось места в той среде, что повлекла внутренний раскол.
Начав поиск брата, героиня получает приглашение в Англию, где встречает свою пра-прабабушку с говорящим именем Unity - единство. Она олицетворяет собой хранителя рода, образ Самости как проводника к целостности души. И именно эта трансцендентная, связывающая функция даёт психике ресурсы для интеграции утерянных частей. Все мы стоим на чьих-то плечах, учимся у своего рода, учителей, близких. И когда-нибудь становимся опорой для других. Часто это знание страшно и тяжело принять, наше сознание может отворачиваться от него, избегать встречи и целостного видения. Но где-то там на глубине, оно таится и ждёт своего часа, нашей готовности взглянуть в глаза своим ранам и увидеть нечто за ними.
Образ отщепленной детской части, бережно спасаемой от реального мира, но при этом вынужденной снова и снова проживать цикл травмы, потому как ситуация так и не получила завершения и высвобождения аффекта, в сериале показан очень удачно. Мальчик прячется в своих сновидениях, где его пытается оберегать посланник мира бессознательного, сбежавший от Повелителя снов, дух-кошмар, который проникся к ребёнку. Это аспект того самого архетипического стражника. Как и всем кошмарам, Голт поручено помогать смертным противостоять их страхам через сны, используя свои силы, чтобы принимать форму того, чего больше всего боятся назначенные ей "клиенты". Однако Голт устает внушать страх и, воспользовавшись отсутствием своего создателя, попытаться вселить надежду. Она организует символическое пространство, в котором ребёнок может сам контролировать происходящее и, хоть и продолжает сталкиваться с пугающими образами, получает возможность, в мире безопасных грёз, найти способ к совладанию с ними, один за другим. Мальчик и сам начинает идентифицироваться с Песочным человеком, одалживая у него эту, наивысшую форму доступных контроля и силы. Ведь наша детская, играющая часть ближе всего находится к источнику либидо.
И в реальности, нам часто снятся повторяющиеся, наполняющие страхом сюжеты, проигрывающие то, что казалось бы хочется забыть и вычеркнуть. Мы продолжаем убегать, отворачиваться: наше Эго ведёт себя также как и в дневной жизни. Чудовища в сновидениях - наша собственная агрессия, не находящая выхода. И только встретившись с этой частью собственной души лицом к лицу мы можем наладить с ней контакт, присвоить её и получить доступ к тому массивному объему энергии, что кроется за ней.
Чем ближе подходят Роуз с братом к возможности объединения, тем больше нарастает напряжение. В бессознательное извергается массив ужасающих и опасных для психики содержаний, здесь предстающих в виде серийных убийц и маньяков всех форм и расцветок. Но попутно с этим происходит и ещё один интересный процесс: дневная жизнь становится беременной от бессознательного. Это происходит через процесс горевания, даже несмотря на соблазн остаться в сладком отрицании и комфорте эскапизма.
Проводник и защитник Роуз в путешествии к брату, никто иной как Fiddler's Green (на русский переводят как Зеленый рай или скрипач в разных версиях). Это разумная часть мира Сновидений, которую все путешественники (особенно моряки) мечтают когда-нибудь найти. Долгожданный оазис надежды, который жаждут увидеть, скитаясь по солёной морской пустыне. Несмотря на то, что он принимает форму человека (бесподобного Стивена Фрая), это вовсе не персонаж, а место. Заветный потерянный рай, манящая мечта о земле возрожденной, ощущении дома и всех тех возможностях, что даруют новообретенные земли. Наша героиня тоже ищет, тоже скитается по пустыне души в поисках дома, того места в психике, что даст опору и ощущение плодородной почвы под ногами для выстраивания нового единства.
Кульминацией развязки сюжета становится прямое столкновение Роуз с разворачивающимся в её бессознательном Вихрем. Важной точкой здесь становится готовность Эго к смерти и, следовательно, перерождению, фундаментальной трансформации психе. Однако, именно Юнити и была носителем этой изначальной родовой травмы. Именно она должна была стать и источником Вихря. И здесь мне хотелось бы обратиться к концепции о парадоксальности Самости. Любой архетип полярен: потенциально неся в себе пары противоположностей, архетипическое может раскрываться для нас как в своих созидающих, так и в разрушительных аспектах. На любой Эрос находится свой Танатос. И Самость - не исключение. Ведь, как известно, чем грандиознее объект, тем более массивную тень он способен отбрасывать. Французский психоаналитик Жак Лакан описывает агрессивную энергию, направленную к эго, не как защиту идеального единства Самости, а скорее как восстание против него. Лакан видит идеальное единство личности как проблему, попутно отмечая, что идея эго – это искажение действительности. Стантон Марлан пишет: "идея Самости никогда не может быть отделена от своего невидимого двойника, He-Самости, из которой она получает свой смысл… Это гарантия того, что идея не будет взята буквально и напомнит нам, что идеи продолжат распространяться через время и культуры. Никакая концепция, или метафора никогда, в конце концов, не сможет завершить игру или целостность души, которая, как Меркурий, всегда ускользает от нашего понимания". Так и здесь мы можем предположить, что Тенью Юнити, единства и целостности, является тотальное расщепление и уничтожение. Вихрь притягивает к себе сновидения. Создавая общее пространство сновидной реальности и разрушая границы индивидуального, он будто делает область всеобщего психического и бессознательного единым целым. Но за этим кроется огромная опасность: где появляется новое единство, неизбежно обнаруживает себя и его противоположность, требующая принести в жертву Героя - эго, уже не способное вместить в себя всю полноту unus mundus (мира единого).
Смерть персонажа в конце сказки часто символически говорит о том, что данный аспект психики был успешно интегрирован и больше нет необходимости вынесения его в отдельную субличность. Смерть Юнити говорит о том, что этот отдельный контейнер образа целостности уже не нужен. Вместе с пониманием истории формирования травмы и её механизмов, а также возвращением отщеплённой детской части, Эго становится способным к перестройке. Вихрь стихает, давая обновлённой душе возможность насладиться этим новым единством.
Till next time ;)
Литература:
Д. Калшед "Внутренний мир травмы. Архетипические защиты личностного духа";
Ж. Лакан "Четыре основные понятия психоанализа. Семинары: Книга XI";
К. Г. Юнг "Либидо, его метаморфозы и символы";
М. Стантон "«Черное Солнце: Алхимия и Искусство Тьмы».
