Привычный нам капиталистический мир разрушается, несмотря на большую инерцию процессов, скорость деградации нарастает, ранее относимые к конспирологии темы и вопросы становятся мэйнстримом и даже элементами государственной политики. Одной из важнейших в новых условиях делается тема планирования
По ходу обострения и активной фазы торгово-экономической войны России против Запада (начала 2022 года) стали нормой публичные разговоры о необходимости возрождения Госплана. Вопрос общегосударственной системы планирования является крайне важным и актуальным не только в среднесрочной перспективе ближайших лет, он составляет одну из основ экономики будущего, посткапиталистического периода.
Данный материал был ранее размещен в виде заметок в тг-канале «Геостратег», после чего, для более удобного использования в будущем, был собран в отдельную статью.
Государственное планирование
В ближайшие десять лет (до начала 2030-х) из-за общемировой катастрофы, следствием которой будет распад глобального мира Pax Americana, падение мировой экономики до 50%, технологическая деградация и значительные изменения в расстановке сил в мире, основной задачей станет максимальное сохранение и восстановление. Происходящее будет похоже на кризис 90-х в бСССР и распространится на всю планету – с утратой безопасности, уровня и качества жизни и без всякой надежды обнаружить где-то островки стабильности.
Методы управления в этот период в России, да и по всему миру, будут переосмыслением и повторением опыта и принципов мобилизационного времени (преодоление обвала) и экспансии/взрывного роста влияния (интеграция территорий в панрегионы). С середины же 2030-х годов возникнет потребность перехода к новым принципам управления, одним из которых будет отход от примата, первичности экономики и переход к работе со всей общественной сферой.
Традиционно государственное планирование ведется каскадом. На верхнем уровне определяют ключевые параметры прогноза (ВВП, инфляцию, курсы валют, численность и т.д.), исходя из макроэкономических моделей, где в основе всего лежит экономика. Далее эти параметры спускаются на уровень отдельных отраслей, регионов и т.д., каждый делает свои прогнозы и планы, чаще всего не связанные с другими и противоречивые. Доходит до смешного, одни и те же прогнозы по росту потребности в энергии учитываются, например, в рамках развития электрогенерации и атомной отрасли. Про стратегии развития регионов даже говорить смысла нет – сплошные «столицы за/под что-нибудь» и перетягивание ресурсов у соседей. Горизонтальная координация и организация обратных связей снимают, конечно, самые широкие зазоры, но не более, ресурсы используются недостаточно эффективно, всегда присутствует дублирование или дефициты.
В рамках замкнутой экономики (к 2030-му году панрегионы выходят на свои границы) необходимо будет переходить к единой модели/цифровому двойнику общественной сферы. Это потребует ограничения свободы управленческих решений у крупнейшего, крупного и части среднего бизнесов и не затронет остального. Данная модель должна будет динамично перестраиваться и при любых изменениях обеспечивать прогноз достижимости стратегических долгосрочных целей.
Вышел, к примеру, из строя мост, перестал работать завод и т.д. – можно сразу увидеть влияние события на всю экономику в целом. Фактически перед нами динамическое стратегирование – любые серьезные изменения оцениваются по средне- и долгосрочному комплексному влиянию практически в режиме реального времени.
В условиях повышения связанности и сложности общественного сознания необходимо отказываться от примата экономики и оценивать все факторы. К примеру, сейчас планирование нового завода идет снизу – рисуется бизнес-план и ни шатко ни валко учитываются экономические последствия для экологии, государства, населения и т.д. При новом подходе логика иная – создание нового завода помещается в модель/цифровой двойник, после чего сразу же оцениваются отрицательные эффекты от закрытия старых производств, переезда людей, потребности в переобучении, поддержки развития других отраслей, изменения перспектив регионов и т.д. Экономически все может выглядеть выгодно, логично и почти безупречно, но при этом, в социальном плане, несколько тысяч человек потеряют перспективы, часть из них раньше выйдет на пенсию и т.д., – т.е. в результате может оказаться резонным и необходимым данный проект переработать.
Появляется новая технология или даже есть лишь прогноз её появления – учитывается, где и в каких объемах она будет внедряться, нужно ли это делать сейчас или через несколько лет, предварительно запустив образовательные программы, создав инфраструктуру и условия для жизни и т.д. Пришли фактические данные – они загружаются в модель, и ее изменения отслеживаются.
В новых условиях функцию планирования придется централизовать в руках государства и обеспечить ее директивный характер. При этом планирование подразумевает именно выпуск нужного количества, не больше и не меньше, так как перевыполнение плана ведет к потребности аналогичных действий по всей цепочке, и, если этого нет, то появляются избыточные запасы и/или тратятся неэффективно ресурсы.
Уточним еще раз, речь идет о государственном планировании, здесь не затрагиваются индивидуальные планы людей на жизнь, т.е. свобода предпринимательства на среднем и нижнем уровне сохраняется. Создаются правила/ориентиры, внутри которых можно проявлять свободу воли и предпринимательства. Нельзя директивно планировать действия и судьбы отдельных людей, небольших групп и коллективов, никакого «цифрового концлагеря» не должно быть и в помине. Разделение между планами и свободой волей должно быть подобным тому, как в физике разделяются теория относительности (крупная экономика и часть средней) и квантовая теория (все, что меньше), при этом обе части не пересекаются и рассматриваются с разных позиций.
И, да, описан только верхний, государственный уровень планирования, при внешнем сходстве от Госплана он отличается значительно – динамичным характером стратегирования и отходом от примата экономики.
Таким образом, в ближайшие 10 лет государственное планирование останется во многом в привычной форме директивного и каскадного формирования планов, что будет вполне работоспособно в период мировой катастрофы, последующего восстановления и экспансии метрополий панрегионов до реальных границ своего влияния.
Переход в 6-й технологический уклад потребует качественной перестройки системы, перехода к планированию всей общественной сферы и формирования её единой модели/цифрового двойника. Экономика, отрасли и крупные компании будут серьезно ограничены в рамках принятия решений, их развитие будет подчинено общественным интересам. Часть среднего и малый бизнес останутся в рамках свободы предпринимательства, но и для них будут очерчены некие границы, позволяющие продолжать общий рост за счет разделения знания и повышения эффективности.
Индивид в мире планирования
Развитие цифровых технологий создало соблазн и возможность через тотальный сбор информации взять под персонифицированный контроль каждого индивида. На модели «цифрового концлагеря» построено множество антиутопий, публично озвученные принципы «инклюзивного капитализма», борьбы с глобальным потеплением и принудительной медицины ведут ровно к нему, т.е. к формированию неокастового общества.
В ответ возникает резонный порыв – полностью запретить цифровизацию! Это – увы! – невозможно: ящик Пандоры открыт не первый день, и его содержимое стало привычным атрибутом нашей жизни. Искоренить недуг уже не выйдет, но можно его ограничить, обходясь без жестких перегибов. И, главное: совершенно необходимо четко держать границы применения методов директивного государственного планирования, выведя из-под их действия свободу воли человека.
В настоящее время нормировка объемов потребления происходит за счет наличия денежных средств – универсальной меры стоимости для большинства населения, простейшего социального рейтинга. (Невозможность получения только за деньги, без связей и статуса, отдельных категорий благ, оставим за скобками. Любую идею можно выхолостить или довести до абсурда, будем исходить из рационального в будущем подхода к статусам, не допускающего сильных перегибов).
Жизнь в замкнутой экономике, развитие которой происходит преимущественно за счет разделения знания/углубления труда (начиная с середины 2030-х годов), будет строиться на примате повышения эффективности расходования ресурсов. Например, сейчас мы привыкли к большому ассортименту и выбору товаров в магазине, и нас нимало не заботит тот факт, что чуть ли не половина продуктов никем не покупаются и по окончании срока годности утилизируются. Вариант дефицита, когда продукты просто сметаются с полок, тоже, естественно, не проходит.
Нужны иные подходы к планированию – вы можете купить все, что хотите, но обязаны заранее запланировать эту покупку, чтобы в некой точке распределения оказалось ровно столько продуктов питания, сколько будет куплено и использовано. В советские времена так работали столовые в домах отдыха, где надо было заранее выбирать еду на следующий день. Условно говоря, вместо магазина надо будет делать заказ «доставки» за несколько дней или же приобретать путевки на популярный маршрут, забыв об опции «горящие путевки» даже в теории.
Предварительное планирование покупок при изначально широком ассортименте станет в будущем нормой, оттачивая дисциплину и навыки планирования. Стоимость «срочного» заказа будет в разы больше, так как он будет формироваться из небольших резервов на случай форс-мажора, а то и вообще окажется несбыточным. Подобный подход будет применяться во многих сферах жизни – индивид свободен в праве выбора, но обязан делать его заранее, чтобы его предпочтения были учтены в общих раскладах. Любое изменение после контрольной точки будет обходиться во много раз дороже, так как будет требовать перестройки планов и функционирования резервов. Подобные примеры, кстати, давно присутствуют и в нашей текущей жизни – отработка после института, срочный контракт и т.д.
И, да, умение принимать решение и потом отвечать за последствия замечательно тренирует волю, навыки планирования и самодисциплину, очень многим это бы не помешало здесь и сейчас…
Таким образом, следует исходить из того, что, несмотря на реальную, создаваемую цифровизацией угрозу превращения общества в «цифровой концлагерь», полностью отказаться от новых технологий не получится. Необходимо на уровне общества жестко ограничить вторжение информационного контроля в жизнь человека, а потребность в повышении эффективности использования ресурсов решать за счет предварительного планирования даже на индивидуальном уровне, что для многих пока еще очень непривычно.
Резюме
Исходя из надвигающейся общемировой катастрофы, распада глобального мира и снижения связанности, до начала 2030-х годов возможно существование экономики, базирующейся на привычных методах планирования, но с большей горизонтальной связанностью. В дальнейшем, при переходе к замкнутой, практически не имеющей пространства для расширения общественной системе, потребуется качественная перестройка: планирование всей общественной сферы и создание её единой модели/цифрового двойника.
Крупные субъекты будут серьезно ограничены по части принятия стратегических решений и будут обязаны подчиняться общественным интересам, средний уровень будет работать в рамках определенного и рекомендованного коридора, а нижнему будет предоставлена свобода поиска, а также пространство для риска и самовыражения.
Планирование общественной сферы – сложная и тонкая затея, так как механистическое регламентирование и ограничение свободы выбора индивида в пределе ведет к «цифровому концлагерю». С другой стороны, подход к данному вопросу «с холодным умом» позволит сократить избыточное потребление, при котором значимая часть продуктов не доходит до конечного потребления и попросту уничтожается. Самый простой способ разрешить коллизию – вводить планирование для конкретного индивида, когда можно выбирать и приобретать всё, но только заранее, чтобы в рамках производственных цепочек не скапливались излишки и, одновременно, не формировался дефицит.
Феномен цифровизации не мог не вызвать у элит стремления, а затем и реально осуществленной попытки (история с ковидом) значительно усилить контроль за обществом и все плотнее приблизиться к границе, переход которой при отсутствии ограничителей вроде «Скрытого основания» уже грозил бы постройкой очередной, и отнюдь не просто книжной, антиутопии.
И, да, автор завершает небольшой цикл статей по экономике, рассчитывая, что описанных принципов читателям вполне хватит для понимания и самостоятельных размышлений над экономикой посткапитализма.