По восьмому пакету санкций ЕС кажется, что Евросоюзу больше нечего нам запретить.
Ответом на расширение территории России более чем на 100 тысяч квадратных километров стало расширение черного списка на нескольких певцов — от Олега Газманова до Юлии Чичериной, гибкий "потолок цен на нефть" с еще более гибким "коридором цен на газ", "расширенный запрет" на поставки пластика и сигарет. На такие новости нынче клик тратить жалко, пишет колумнист РИА Новости Дмитрий Бавырин.
Однако есть в этом пакете и по-настоящему значимое высказывание. Оно важное, крепкое, ксенофобское. Может быть, даже историческое в плане перехода красной черты, после которой разговоры прекращаются в пользу других действий — разрыва всех контактов, суда или драки.
Это черта, за которой, как еще недавно считалось в самом Евросоюзе, приличных людей не бывает. Только расисты, нацисты, фашисты, etc.
Речь идет о запрете для россиян иметь кошельки на европейских криптовалютных платформах. Важно то, что это касается любых сумм и всех граждан России, даже если они сами живут в Евросоюзе, на родине не были десятилетиями и используют криптовалюту для благотворительности. Нельзя — и все.
Это блокирующее ограничение по национальному признаку, которое не предусматривает вообще никаких исключений. Даже Польша, Финляндия и страны Балтии, где зашли в борьбе со всем русским дальше прочих и закрыли границы для россиян с шенгенскими визами, предусмотрели целый ряд исключений. Но теперь абсолютно все россияне одинаковые, даже если живут в разных странах, говорят на разных языках и верят в разные ценности.
Это и есть расизм. Точнее русофобия. В своей речи, посвященной приему в состав России четырех новых регионов, президент Владимир Путин поставил между русофобией и расизмом знак равенства.
Это общеизвестная табличка "Собакам и китайцам вход воспрещен", висевшая перед входом в обустроенный англичанами общественный сад Шанхая. С разницей, что такая табличка — миф из фильма с Брюсом Ли: китайцев в сад действительно не пускали, но английский колонизатор имел представления о публичных нормах приличия.
А вот запрет криптокошельков не миф, эта табличка реальна и зафиксирована в документах ЕС.
От восторга до ужаса: ЕС боится ответа России на теракт на Крымском мосту
Собакам, кстати, криптокошельки тоже не заводят. Золотой стандарт соблюден.
Дело, разумеется, не в крипте, дело в принципе. Автор вообще не знает, как эта санкция отразится на россиянах, но уверен, что на нем лично не отразится никак. Зато она, возможно, отразится на тех, кто от собственных страхов сбежал из "России Z".
По иронии судьбы многие из них для Европы должны быть классово и идейно близкими — но нацией не вышли, чтоб пускать их во все общественные сады. А вдвойне иронично то, что в этой группе россиян немало и тех, кто, живя по принципу "мое отечество — все человечество", вообще не верит в существование русофобии в Европе.
Мол, все, что происходит, — это естественная, вынужденная, закономерная реакция на действия России на Украине, которую недопустимо сравнивать с "настоящим" расизмом, а русофобия — это просто штамп государственной пропаганды.
Интересно, сравнивали ли жители бандустанов себя с рабами хлопковых плантаций Диксиленда, находя режим апартеида логичным, гуманным и наставительно произнося: "Это совсем другое дело, нужно понимать разницу". Скорее всего, нет: образование не позволяло. А ряду наших соотечественников и современников даже наличие образования позволяет отрицать очевидное.
"Русский мир — это раковая опухоль, которая представляет смертельную угрозу для всей Европы. Поэтому недостаточно поддерживать Украину в ее военной борьбе с Россией. Мы должны полностью искоренить эту чудовищную новую идеологию", — говорит премьер Польши Матеуш Моравецкий.
Поставьте на место слова "русский" слова "еврейский", "армянский", "черный", "исламский" — тогда высказывание однозначно и всеми будет идентифицировано как ксенофобное и/или расистское. Но для русских опять сделано особое исключение, как и с криптокошельками.
Впрочем, проблема давно не в словах, борьбу с некондиционными высказываниями можно оставить для "Твиттера". Проблема в конкретных нормативно-правовых актах, отделяющих арийцев от унтерменшей с делением последних на категории и поражением их в правах по принципу происхождения.
Это не закон общежития типа "нарушил — плати". Это системная дискриминация "по паспорту" для тех, кто вообще ничего не нарушал.
Ошибочно представлять себе ксенофобию как свойство одной социальной группы или политической силы. Она гораздо шире. Не всякий, кто был антисемитом в Европе 1930-х, был нацистом. Антисемитов хватало и в более либеральных партиях, антисемитизм бытовал в среде рабочих и промышленников, интеллигенции и бродяг.
Как и в Европе 1930-х, для современного Евросоюза существует народ или общность народов, неприязнь к которым столь сильна, что превратилась в обязанность. Это мы — и для нас уже появились аналоги нюрнбергских расовых законов. Подобное сравнение может показаться неуместным, но мы сейчас подошли именно к такому уровню.
Китай и США меряются кризисами
Холокоста еще нет, но запреты на профессию уже есть. Право на идентичность пока сохранено, но имущественное право оспорено: собственность конфискуют без суда просто по принципу твоего происхождения.
Расизм в отношении россиян столь показателен, что для реплик "так ЕС поступил бы с каждым, кто…" не должно оставаться места.
Не с каждым. Только с россиянами. И это связано с тем, что они — россияне, а не с тем, что "действия России немыслимы в Европе". С точки зрения расиста, он всегда ненавидит и дискриминирует не просто так, а чтобы купировать исходящую от унтерменша угрозу. Угроза — имманентное свойство унтерменша и остается приоритетом расиста даже при наличии более очевидных угроз.
Еще недавно Европу сотрясал миграционный кризис, когда жители государств Ближнего Востока штурмовали границы ЕС в поисках лучшей жизни. Многих их них пропускали без документов, давали убежище. Некоторые впоследствии стали исполнителями терактов.
Широко ли тогда обсуждалась идея разом аннулировать визы, законно выданные всем гражданам Сирии, Ирана, Ливии, заодно лишив их доступа к деньгам на их банковских счетах? В случае россиян этот путь уже пройден.
Чернокожих периода сегрегации не пускали в автобусы, кинотеатры и банки "для белых" — пользуйтесь, мол, своими. Россиян периода спецоперации снимают с рейсов, отрезают от финансовых услуг, блокируют по месту регистрации аккаунта — пользуйтесь, мол, своими.
В Эстонии гражданам России запретили иметь оружие, ранее по эстонским же законам им выданное. Видимо, чтобы на следующем этапе национальной гармонизации у русских не было возможности отстреливаться.
Запрещали ли британцы ирландцам на фоне проблем Ольстера владеть оружием, оставив это право всем остальным?
Какие санкции были введены против турецких бизнесменов после оккупации севера Республики Кипр?
Много ли компаний лишили израильтян доступа к своей инфраструктуре после официальной аннексии Голанских высот?
В какой степени было зачищено общественное пространство Европы от арабского языка и культуры в силу всего того, что случилось в арабском мире за последние сто лет?
Доказательств расизма в отношении русских теперь хватит на несколько диссертаций. Но интереснее не то, что есть, а то, что дальше будет.
Следующий шаг, который в юридическом отношении даже дотошные немцы Третьего рейха не успели оформить, это пересмотр для унтерменша базового права на жизнь. На такое скептик (необязательно даже из Тбилиси) уверенно возразит, что этого-то, конечно, в Евросоюзе не будет ни за что и никогда, потому что такого не может быть по определению.
На практике "ни за что" и "никогда" упрутся во времена, когда Леонид Якубович уже вел "Поле чудес", а власти Хорватии еще благословляли этнические чистки сербов. Это наверняка нуждается в каких-нибудь "решительных и разрушительных" санкциях, но вместо этого Загреб взяли в Евросоюз. Подумаешь, какие-то там сербы.
Нобелевский комитет упустил возможность промолчать
Что же касается россиян, дискуссия о неотъемлемости их права на жизнь только-только открыта. Это сделал президент Украины Владимир Зеленский — весьма влиятельный и уважаемый в Евросоюзе человек, предложив НАТО нанести по территории России превентивный ядерный удар по принципу "чтоб неповадно было".
На следующий день произошел теракт на Крымском мосту, как минимум трое погибших, все гражданские. Все россияне.
"Эстония, безусловно, приветствует это", — заявил от имени всей страны глава МИД Урмас Рейнсалу.
Рейнсалу, впрочем, верифицированный нацист — член ультраправой партии, который приветствовал марш эстонских легионеров СС фразой "Эти люди спасли честь нашего народа".
Кстати, "Моя честь — это верность" — это лозунг не только СС, но и всей партии Гитлера.
Но ксенофобия, как уже было сказано выше, шире идеологий и страт. Для польского депутата-левака Роберта Бедроня — политика-гея в очень консервативной стране — теракт стал "бальзамом на сердце".
Впрочем, до этнических чисток за пределами Украины дело, скорее всего, все-таки не дойдет. Европа — колыбель расизма, где официально ненавидят расизм и русских, но ее современная ксенофобия имеет пределы и подчиняется инстинкту самосохранения.
Однако все известные истории институциональных расизмов учат примерно одному и тому же: если кто-то ведет себя так, будто ненавидит тебя, — держись от него подальше, не прикидывая на глазок чужую "цивилизованность".
Вера в цивилизованность тех или иных расистов подчас слишком дорого обходится. Дороже биткоина.