забыть её, забыть её, забыть её, забыть её
кого?
Так плохо Илье не было еще ни разу в жизни, даже в тот день, когда он принял какое-то запрещенное вещество в ночном клубе. Будет весело, — сказал одногруппник, которого потом отчислили за неуспеваемость, — всего один раз. Тебе понравится, вот увидишь.
Но ему не понравилось. Сейчас все было гораздо хуже. В тот раз Илья по крайне мере понимал, что с ним происходит, знал, что сон вернет его в нормальное состояние. Сейчас же происходило что-то не поддающееся логическому объяснению. И это длилось, длилось и длилось. Он как будто наблюдал за собой со стороны, но в то же время был самом собой, чувствуя тошноту, боль и головокружение. Это был сон во сне, так объяснял происходящее внутренний голос, но Илья не понимал, что означает эта странная фраза.
Нечто подобное он испытывал в тот далекий день, когда хоронили Жанну. Или этого никогда не было на самом деле? Илья не знал. Сейчас он не был уверен вообще ни в чем.
Стоя у её гроба, Илья обдумывал как поступить, если вдруг почувствует, что начинает терять сознание, а он был близок к этому. Схватиться за край гроба, чтобы удержаться на ногах? Нет. Нет, нет и нет, конечно, нет.
Он смотрел на заплаканную, ничего не соображающую от горя и успокоительных Алису и думал над словами лучшего друга, не испытывая при этом ничего. Они — Вадим и Алиса — были вместе, когда Жанна умерла, ну, и что?
забыть ее, забыть её
Кого? О ком он думал, находясь в душной темноте? Илья понятия не имел.
Какие-то неясные силуэт в тумане, чьи-то голоса, сливающиеся в неясный гул… потом встревоженный голос Сергея.
— Малыш, ты как? - прикосновение прохладной ладони к пылающему лбу. Это принесло облегчение. Дышать стало гораздо легче. Снова все тот же голос. Знакомый. Сдавленные всхлипы Алисы.
— Хорошо… — пробормотал Илья, — не убирай руку.
— Не уберу.
— Папа?
— Да, я здесь, малыш.
— Не убирай руку.
— Всё хорошо, не буду…
— Соня…
Единственное, что сейчас имело значение и смысл. Его любимая студентка, которая больше не была его студенткой, которая теперь была просто любимой.
— С ней все хорошо, малыш. Она рядом.
— Папа.
— Да?
— Я и Алиса. Ничего не было. Никогда.
— Знаю, малыш, знаю.
Темнота.
— Илья, слышишь меня, малыш? Илья.
— Где… — пауза, — …Соня?
Илья с трудом узнал собственный голос.
Он открыл глаза и застонал от боли.
— Опять она, — проговорила Алиса сквозь слёзы.
— А ты думала, он будет звать тебя? — спросил Сергей.
Илья застонал и перевернулся на бок, чтобы не видеть мачеху.
— Хватит, — прошептал он, — хватит уже. Хватит… Алиса, хватит...
— Всё хорошо, малыш, успокойся… она больше не будет, — голос папы из плотного тумана, в который превратилась реальность Ильи.
Снова темнота, потом голос Сергея, а потом ещё какие-то голоса, которые могли быть реальностью, но могли и просто померещиться ему. Илья не знал и знать не хотел, что это было на самом деле.
Когда он окончательно пришёл в себя, в комнате было светло, но по-дождливому серо. Сергей курил в открытое окно.
— Папа? — неуверенно позвал Илья. Соня лежала рядом. Она или спала, или была без сознания. Илья больше склонялся ко второму, но надеялся на первое.
— Готов выслушать меня? — спросил Сергей.
— Что с Соней?
— Спит.
Взгляд Ильи упал на руки девушки. Несколько секунд он смотрел на длинные рваные царапины, потом резко сел и зажмурился от головной боли, сдавившей виски. К горлу снова подступала тошнота.
— Илья, на надо, — начал Сергей, но не очень уверенно.
Не обращая на него внимания, Илья закатал отвороты её джинсов и увидел на лодыжках тёмные кровоподтёки — следы от пальцев… холодных, скользких пальцев мертвеца.
— Это не сон, — потрясено проговорил Илья, — это все правда. Это не сон.
я схожу с ума
Но царапины на её руках и синяки на лодыжках говорили о другом. Он не сходил с ума. Случившееся с ними было жуткой реальностью.
— Пусть поспит, — снова заговорил Сергей, — Илья, ей надо отдохнуть и набраться сил. Тебе тоже.
— За что? — прошептал Илья, — папа… за что? Что мы сделали не так?
— Вы тут не при чем.
— Да? — он показал отцу разбитые пальцы, — не при чем? А это что? — Илья кивнул на Соню, — а это?
Он приподнял спящую девушку и прижал к себе, судорожно гладя её по голове, плечам, спине. Соня негромко застонала и открыла глаза, сонно огляделась и попыталась высвободиться из его объятий. Потом притихла, почувствовав состояние парня, чуть плотнее прижалась к нему и обняла за шею, пытаясь успокоить.
— Я здесь, я рядом, всё хорошо.
— Соня прости, — шептал Илья, понятия не имея, за что просит прощения, — я не знал… я понятия не имел. Я…
Мог потерять её этой ночью навсегда.
Илья понимал, что плачет, но ничего не мог с собой поделать.
Вошла Алиса. При виде плачущего Ильи она болезненно поморщилась и отвернулась, уже в который раз признавая своё поражение. Никому другому, кроме Сони, он не позволил бы утешать себя.
— Оставим их, — сказал Сергей и вышел из комнаты. Алиса молча последовала за ним.
(продолжение)