Нина приехала через неделю. Она вошла без стука и прислонилась к косяку. Семейство заметило её не сразу. Все сидели и ужинали за столом. Наташа сидела на коленях у бабушки Таси и с аппетитом ела толчёную картошку с куриной котлеткой. Костя с отцом - борщ со сметаной. Бабушка Софья уже поужинала и смотрела телевизор. Костя первый заметил гостью:
- Наташа, глянь: мамка приехала!
- Здравствуйте, - тихо произнесла Нина.
- Здравствуй, коль не шутишь, -сказала Настасья. -Ты где же шлялась -то, девка? Ребёнка бросила и не появляешься. Ну что ты за мать! Тьфу на тебя.
-Я не просила вас,- тихо произнесла Нина.
- Не просила она... А то мамку свою не знаешь: загуляла она, ребёнок грязный и голодный.
Нина подошла к Наташе и хотела взять её на руки. Девочка прижалась к Настасье и заплакала.
Костя, молча наблюдавший за происходящим, наконец, заговорил:
- Что дальше делать собираешься?
- Не знаю я, - по её щекам текли слёзы. - Ребёнка отдайте.
- Бери, кто тебе её не даёт. Только ведь шарахается она от тебя.
Сейчас мать её искупала и накормила. Пусть она ночует здесь. Завтра решим, что делать.
Настасья унесла Наташу в спальню.
-А мы пойдём, прогуляемся и поговорим заодно.
О чём беседовали Костя и Нина, мать не слышала, но утром сын сказал:
- Мать, вечером пойдём свататься.
Настасья охнула и присела на табуретку:
-Сыночек, милый, ты хорошо подумал? Ведь не будет из Нинки жены путней. Вот даже дочку не пожалела, бросила.
-Она же матери её оставила.
Мать махнула рукой и заплакала:
- Куда ж ты голову свою суёшь? Долгой жизнь тебе покажется.
- Поживём, увидим. Я люблю её, мама.
Вечером принарядившиеся мать с отцом и Костя с бабушкой отправились в дом к Нине.
Их встретила совершенно трезвая Нинина мать. Костя уже знал, что зовут её Праздник Карындашевна. В те годы, когда алтайцев приобщали к советской власти, они называли своих детей понравившимися русскими словами. Так и появилась и жила на свете алтайская девочка по имени Праздник, а по отчеству Карындашевна, потому что её отца звал Карындаш. Однажды, на седьмое ноября в село приехал из района большой начальник. Он делал доклад. Позднее об этом она рассказывала так:
- Пальшой нашальник каварит: " Прасник, прасник, а я фсял та саплакал. Чо я иму стелал?"
"Палшой нашальник", конечно же, имел в виду седьмое ноября, но бедная девушка, которая плохо понимала русский язык, думала, что он ругает её.
Никто в селе не знал, от кого она родила Нинку, хотя у неё был муж, которого звали Акчаш. К моменту рождения дочери его уже не было в живых. Поговаривали, что с непривычки сгорел от русской водки. Однако, отчество дочери мать дала Акчашевна. Злые языки утверждали, что родила она Нинку от приезжего узбека. Впрочем, не зря говорят, что от смешения кровей рождаются красивые дети. Нина, и вправду, получилась очень миловидной, совсем не похожей на мать, брата и сестру.
Праздник хорошо ездила на лошади, пасла десяток своих коров. Сидя в седле, могла на веретене спрясть руно с целой овечки. Вечером приезжала с пастьбы и привозила огромный клубок шерстяных ниток. Могла за день остричь десять овец из своей отары.
Сегодня она встречала сватов. По этому случаю вытащила из сундука новую шаль красного цвета с огромными голубыми цветами. Поверх тёмного платья она надела чегедек - традиционное национальное одеяние. В доме было прибрано.
- Прахатите, кости таракие! - пригласила она вошедших.- С чем пашаловали?
- У вас товар, у нас купец, -произнёс отец заготовленную фразу. - Свататься пришли.
- Нинку штоли? Тавайте. Он хороший, толька турной маленька. К сталу итите.
Гости прошли к столу и выставили бутылку вишнёвой настойки и большой круг копчёной колбасы.
Там у хозяев уже стояли крупные куски разваренной конины, сырчик, лепёшки, печёные в золе и бутыль арачки - молочной самогонки.
Спиртное налили в фарфоровые пиалы. В такие же пиалы с традиционным алтайским узором , только побольше, разложили мясо и налили бульон.
- Ну что - давайте за молодых,- предложил отец.
Дружно выпили: женщины вишнёвки, мужчины - арачки. После выпитого в ход пошли закуски, и разговор сделался гораздо оживлённее. Теперь уже никто не обращал внимания на то, что Праздник плохо говорила по-русски, все понимали друг друга с полуслова. Тем более, языки у русских тоже стали заплетаться.
Позднее Галина - сестра Нины предложила гостям чай с талканом - мукойиз жаренного ячменя со сливочным маслом и шарики из толчёных кедровых орехов с мёдом.
Костя и Нина посидели ещё немного за столом и потихоньку вернулись домой. Подвыпившие родственники не заметили отсутствия молодых. Наташа крепко спала, разрумянившись во сне. Костя поправил соскользнувшее одеяльце. К этому времени они уже перенесли кроватку девочки на новое место жительства.
На следующий день все дружно отправились в сельсовет, и там, без лишней волокиты объявили Костю и Нину мужем и женой. Бабушка Софья перешла жить к старшей дочери, освободив молодым комнату.
...И началась другая, теперь уже семейная жизнь...