Темнота. Плотная штора, занавесом, с лязгом подвесных колец об карниз была бессильна против движения маленькой женской руки. Теплый свет фонаря пробился к пространству кухни, упал на аккуратно застеленный столик с вчерашними цветами, остался тенью от люстры, отметил старый скрипучий стул, раскрыл показания настенных часов о начале ночи и острым орнаментом окаймил тонкую фигуру девушки. Она почти бегала по комнате, пытаясь остаться в двух местах одновременно: налить себе чаю и не отводить глаз от улицы.
— Может он уже и не придет? — прошептала практически в пустоту — Нет, он бы мне сказал, я его все-таки жду.
Последним шансом она глядела в окно еще несколько секунд, на переливающийся на свету и с дороги ливень и на случайного прохожего, выскочившего из-за угла и спеша забежавшего в соседний дом. Разочаровавшись и в нем, она сделала полшага назад и только потом отвернулась от окна, устроившись на подоконнике к нему спиной.
— Ничего бы он мне не сказал. А ведь и не должен был. Я… Если бы я ему была хотя бы… — она тяжело вздохнула и спряталась в собственную ладонь, проводя ей по щеке — Что я такое говорю, он приехал сюда всего на недельку, по работе, а я ему… Только и всего, что разрешила ночевать у меня. Это не больше чем старая, обветшалая с годами, но дружба, а я… — растворяясь в общей атмосфере и переходя границу между голосом и мыслями, она пыталась разглядеть что-то, даже больше сквозь, чем в кружке чая.
Дрожащим дыханием, борясь с желанием спать, девушка зевнула. Она молчаливо покачала головой, на прощание через плечо взглянула на улицу и не переменившись в лице, задернула шторы. Темнота. Только и слышны аккуратные шаги в теплых носках по холодному полу в направлении ее комнаты.
— Не буду же я его ждать. Я… У него есть ключи, справится. А если скоро придет, то может и я пока уснуть не успею. — садясь на кровать, убеждала себя — И выйду к нему, чуть заспанная, по домашнему милая… Или нет, усну и все.
Она упала в подушку, холодную и отчего-то даже колючую, легла на бок и справилась с одеялом. Вся ее комната, в привыкшим к темноте взгляде, казалась синеватой. Пианино напротив кровати, стоящий рядом стол с незаконченной работой и с уймой всевозможных кружек, мишка с ладонь, охраняющий ее кресло, пока она не в нем, все, днем излучает уют и спокойствие, но сейчас казалось чужим, будто принимавшим ее как гостя. Придя к этой мысли она еле заметно улыбнулась и закрыла глаза.
Лодку кинуло в сторону, в такт бьющему по ушам гудению. Волна чудовищного шторма разбилась об нос маленькой шлюпки. Сердце упало в пятки, а руки на весла. Вдалеке, за стеной ливня мелькал свет, и похоже, ей кто-то там машет, зовет к себе, осталось совсем ничего. Низкий зов оглушил новым тактом, встав во главе общего шума. Она сцепилась за весла, всего минуту назад они казались намного легче и послушнее, но с каждым рывком к маяку, с каждым ударом летучей рыбы об борт, с каждой волной и каплей в спину, лодку все дальше тянуло в океан. Первый рывок, второй, нет, ничего не меняется. Последняя волна приходит с боку и захлестывает девушку с головой.
Белый потолок. Обои с узором цветка, того самого, что дался нелегким выбором. Пианино и мишка. Она и не могла быть нигде, кроме как в своей постели, так же как и слеза на щеке не может быть ничей, кроме как ее собственной. Вернуться ко сну определенно хотелось, но сидящая на краю кровати девушка, и не думала о таком исходе. Несколько минут она провела вместе с шумом дождя и тонким ручейком на футболку, пытаясь собрать свои мысли и разобраться в кошмаре.
Первый оборот, второй. Входная дверь медленно и почти беззвучно приоткрылась и он наконец вернулся. Немного позже из комнаты вышла девушка, заспанная и взволнованная.
— Ой, прости, я тебя разбудил? — с той же осторожностью прошептал.
— Что-ты, мне и без тебя не спится.
— Даже если так. — на его лице мелькнула улыбка — Мы с ребятами решили заглянуть…
— Не надо, где был, там был, мне то… Главное что вернулся.
— Обратно никак?
— Обратно что?
— Ну как же, спать. Даже если и не я разбудил, ты до этого определенно спала.
— Никак. — облокотившись на стену и зацепившись взглядом за плинтус, отрезала.
— Тогда у тебя… — мужчина показывая на себе обратил ее внимание на заплаканный образ. Она медленно кивнула и снова спряталась, но через секунду выглянула.
— Знаешь, а ты и сам не лучше, смотри не заболей.
Тихий щелчок и кухонный свет разлился по всему коридору. На столе появились новые сладости, а на синем газовом цветке стоял чайник. Молодой человек в ожидании наслаждался биением дождя по подоконнику, сцепив одну сторону штор на кнопку.
— Хазяйничеешь? — подловила девушку, насмотревшись на эту картину.
— Так и делаю, тебя разбудить второй раз уже не выйдет. — сказал, не отводя взгляда, но когда повернулся, он увидел ее в новом образе.
— Ты… Какая ты… Даже не знаю. По домашнему милая.
— Что, правда?
— Специально?
— Само так получилось. — они оба неловко улыбнулись и в ответ наигранного приглашающего жеста, будто принцессу на бал, девушка заняла лучшее место за столом.
— Расскажешь?
— А почему вы ничего не предлагаете? — кокетливо продолжила она, проигнорировав вопрос.
— Конечно-конечно. Чаю? Конфет?
— Будьте любезны. — Мужчина потянулся за кружками, но не успел и открыть шкаф — Последнюю я к себе унесла, пока не привыкла.
— Я зайду? — он дождался одобрительного сигнала и отправился на это дело. Пара мгновений и она сама выключила чайник, после, обратив внимание на шторы, решила открыть и вторую половину — Расскажешь почему проснулась?
— Мне приснилось, что я была посреди огромного моря. Был сильный шторм и меня кинуло в воду. Просыпаюсь, а уже плачу.
— На плавание записалась?
— Я вообще-то серьезно. — надув щеки и грозно взглянув на него, протянула.
— Наверное тонешь в быту, или в работе?
— Ничего из этого. По крайнем мере мне так кажется…
— Видимо я ничего не понимаю.
— Ну если продолжишь перебирать глупости, может быть они когда-нибудь кончатся, а там и до просьбы рассказать не долго.
— Да я всего-то хотел тебя подбодрить. — он вздохнул и будто с чистого листа продолжил — Тебя что-то беспокоит?
— У тебя было такое чувство, что стоишь за закрытой дверью, знаешь, ну или очень веришь, что зайти и сразу все станет хорошо, но ты все еще стоишь, в страхе. — в удаленном взгляде, помешивая ложечкой девушка не заметила, что он сел рядом с ней.
— Я так сегодня к тебе опаздывал. А если серьезней… Было, определенно было. Глупая история, но я бы тут и не сидел в ином случае. Еще в школе, я был не самым заинтересованным учеником и от безделья на уроках занимал голову рисованием, сначала я обводил клетки в тетради, дальше начал срисовывать картинки из учебников, потом уже рисовал с натуры: стоящие на окне цветы, прилежных учеников и даже учителей. В один прекрасный день девочка, сидящая рядом начала это дело расхваливать, спрашивать где и как учился, давно ли рисую и все такое. А я нигде и не учился, хоть мне это дело и правда нравилось, это больше маленькое хобби, куда мне то. Видимо для нее было принципиально, раз она начала меня уговаривать нарисовать что-нибудь и после каждый раз настаивать на том, что такое умение нужно развивать и пошел бы я учиться. По итогу я все-таки пошел в художку, чем тебе и благодарен.
— Ты бы и без меня пошел учиться. Да и не об этом я. — смущенно ответила на такие благодарности.
— Главное что с тобой я точно решился на это.
— На самом деле, я понимаю о чем твоя история, но я говорила про нечто, может, глубже. Как будто стоишь на крыше в попытке сделать шаг, наверное… А тут ты больше ждешь подходящей погоды.
— Тогда другая история, эту ты кажется и не слышала. Я был в классе пятом, нас только пустили на верхние этажи, где учились старшеклассники. Время от времени я начал замечать одну девушку, кажется она тогда была в одиннадцатом. Высокая, стройная, ходила в пышной юбке, это подходило ее рыжим волосам. Видел я ее раза три, и то краем глаза, не позволял таращиться, странно бы это было. Под конец года, я понимал, что она сейчас выпустится и я ее никогда не увижу, хотел подойти, признаться, хотя бы обнять ее и убежать, но не решился.
— Милый ты был ребенок.
— Думаешь? Ладно, не важно. Такая история уже ближе?
— Да, ближе, похоже по настрою. Я на самом деле ждала от тебя какой-нибудь глупости о пропущенной остановке — на что он развел руками, признаваясь, что и не пытался искать другой пример — Это была твоя первая любовь?
— Может и так, не знаю. Не думаю, что в таком возрасте я сильно понимал что чувствую, так что смотря как назвать, с тем же успехом это может быть первой заинтересованностью или просто проявлением чувства прекрасного. — прервавшить, хмыкнул — Чувство прекрасного женского вида.
— Уверена она лучше чем ты описываешь, ты не самый внимательный и проницательный мужчина.
— В этом ты определённо права, но даже так, некоторые факты не уйдут от меня. Например то, что насладиться чувством прекрасного женского вида можно и в твоей компании.
— Рада тогда составить тебе такую компанию. — сказала, отметив попадание в самую точку, смущенной улыбкой — Какая тогда у тебя была первая любовь? — пытаясь поймать зрительный контакт, она еле заметно повернулась к нему. Взгляды пересеклись и она сразу же убежала разглядывать стекающие капли по стеклу.
— Хочешь еще одну историю? — переходя к шепоту, спросил он, все также смотря как девушка заворожена уличной картиной — Тут я ничего не могу тебе рассказать, просто нечего, прости. А тебе?
— И я тебе тоже ничего не расскажу. Даже если бы хотела… Знаешь, я тут думала, и кажется, что первая любовь не так и важна, как это кажется. Куда важнее последняя. Бывает, что первая любовь еще и последняя, тогда первой на самом деле называть ее нет смысла, без второй, какой бы красивой она не была… Но если называть ее последней, совсем грустно становится. Понимаешь о чем я?
— Честно, не совсем. Логика конечно интересная, но даже историей пятого класса я дорожу, хотя и любовью, я бы это назвал только с натяжкой. — наступила тишина и он задумчиво взглянул на ее лицо — Хотя кажется, что-то я понял. Ты права, что нельзя выделять первую любовь, любая из них может быть целостной и всеобъемлющей… Как бы это сказать. Если сфокусироваться на самом чувстве, что живет в тебе, то счет последнее, чем хочется заниматься. Получается все зависит от того, что для нас любовь… Что бы ты могла назвать так?
— Сейчас скажу банальностей, прям как ты, и ты надо мной смеяться будешь, еще чего.
— Пожалуйста, с кем как не с тобой можно обсудить такое. — девушка недовольно увела головой в бок, будто пытаясь выиграть время на раздумья.
— Хорошо, только дай мне секунду. — он понимающе опустил голову и девушка в мыслях прикоснулась к своим губам — Возьми мою руку.
— Даже так?
— Прошу тебя. — мужчина чуть промедлил, но все-таки отдался ее идее — Теплая? Хорошо. Представь себе как идешь поздней ночью домой.
— Ну это просто. — Девушка сжала его руку покрепче, и только увидев как довольство шуткой прошло ослабила хватку.
— Идешь домой, темной зимой в снегопад, все дороги либо в глубоком снегу, либо в ледяной корке. А по всей дороге два-три фонаря, и идти тебе еще долго… И вот ты, выходишь из тьмы и с радости проскальзываешь и падаешь под этот фонарь, в сугроб. Первые секунды ты пытаешь понять где ты и что произошло, а потом просто смотришь на падающий в свете снег, забываешься и вдруг понимаешь, что сугроб мягкий и на самом деле теплый, снежинки тают на твоей коже и совсем испаряются на языке. Если бы не дом…
— Можно было бы уснуть.
— Да… Спящий в сугробе влюбленный.
— Я бы лежал в этом сугробе пока не помру.
— Не лежал бы. — девушка отпускает его руку — Нет, скажу даже больше, ты и не упал бы. — глубокий вздох, полный мыслей и обветшалых надежд — Да и я, наверное тоже… Встала бы и пошла домой, уже осторожнее. Странные мы люди.
— Не хотелось бы, чтобы это было правдой…
— В том сне, был маяк, громкий и яркий, а с ним был ты… Ты махал мне, звал к себе… Но волны были сильнее меня, уводя все дальше и дальше
— Я больше не буду опаздывать.
— А я ведь на самом деле ждала тебя. — в четверть голоса сказала она.
— Тебе не стоило… Но ты ведь не могла не ждать? — с нежностью он взял ее руку.
— Не могла.
— И сильно переживала?
— И сильно переживала… — продолжала за ним повторять, пытаясь справиться с наступающими слезами и смущением.
— Какая же ты милая. — он прижал ее к груди. — Я понимаю, что ты чувствуешь, я больше никогда не буду опаздывать.
— Ага, всего несколько раз вернуться осталось, ничего сложного. — говоря, ерзая выбралась из объятий.
— После этой неделе я бы мог…
Начинало потихоньку светать, а прежний ливень теперь больше легкий дождичек, чем ливень. Между ними повисла неловкая пауза. Лучшей секунды, чтобы зевнуть, было не найти.
— Пойдем спать, что-то я сильно устала, да и ты, должно быть не спал. — Девушка, встала из-за стола и спешно начала собирать кружки, после чего направилась к выходу из кухни.
— Постой… — он взял ее за руку и не собирался отпускать — Мы… Я бы хотел тебе кое-что сказать, мне кажется… — она выскальзывает из его руки и уже из коридора отвечает.
— Не сейчас, прошу, давай потом поговорим. — слышится на кухне голос, вбегающий за дверь собственной спальни, девушки.
Темнота. Пианино, рабочий стол, мишка в кресте и девушка сидящая под дверью. Горящие капли обжигают лицо и падают все ниже, пока не разбиваются об холодный пол. Тихий щелчок раздался где-то за дверью и он, точно он, зашел в соседнюю комнату. Наверное он чувствует тоже, что и она. При одной только мысли об этом ее бросало в тихий, близкий к истерике плач. Несколько минут потребовалось, чтобы резкие вздохи и слезы превратились в размеренное дыхание. Глубокий вдох, еще один и девушка встает с пола, стирает слезы и теплый свет восхода очерчивает ее тонкую фигуру. Она вышла в коридор, зажмурила глаза и раздались пару ударов небольшим кулачком по двери.
— Я зайду?
Решил переписать ночь.
Большое спасибо Алине Хардиной, автора "hart", за иллюстрацию:
https://vk.com/plesnyvstakanchik