Блестящий дипломат и полиглот, свободно говоривший на 10-ти языках, виртуозный пианист и композитор, выдающийся поэт и драматург. О его кругозоре и начитанности ходили легенды. А великолепное чувство юмора и острый ум восхищали всех, кто имел удовольствие с ним общаться.
В короткую жизнь Грибоедова вместилось невероятное количество событий и столько же загадок, которые до сих пор не дают покоя историкам.
Случилось так, что Саша появился в семье, где оба родителя принадлежали одному древнему шляхетскому роду Гржибовских. Мать - Анастасия Федоровна Грибоедова из его смоленской ветви, а отец - Сергей Иванович Грибоедов - из владимирской.
Однако, об истинной дате рождения Александра, историки спорят до сих пор. Разбег нешуточный: от 1790 года до 1795 года.
Многие полагают, что главная причина такой путаницы в том, что Грибоедов был незаконнорожденным. Слишком уж неожиданно и поспешно богатая наследница Анастасия Грибоедова, вышла замуж за отставного майора вдвое старше себя, да еще пьяницу и заядлого картежника с пустыми карманами.
Существует интересная версия, что рожденного вне брака Александра «легализовали» через 5 лет, записав дату рождения умершего в младенчестве брата. Исследователями были найдены записи о крещении 18 января 1795 в церкви Успения сына Сергея Ивановича Грибоедова, 5-ти дней от роду, нареченного Павлом. Об этом ребенка более ничего не известно.
Но это лишь предположение. Однако, и сам Грибоедов указывал в послужных списках разные годы рождения: то 1795-й, то 1793-й, а то и вовсе 1790-й.
Как бы там ни было, Саша родился невероятно одаренным ребенком. Еще в детстве в совершенстве освоил английский, французский, немецкий, итальянский и греческий языки. Позже к ним добавились латинский, грузинский, турецкий, персидский и арабский. Великолепно играл на фортепиано и сочинял свои первые стихи.
Согласно историческим документам, на словесный факультет Московского университета, Александр поступил в 1806 году. Если верить официальной версии, в 11 лет. А в 13, с успехом его закончил.
Считается, что к 17-ти годам за плечами юного дарования было уже 3 факультета: словесный, нравственно-политический и физико-математический. И он даже готовился держать экзамен на степень доктора права, получить которую помешала Отечественная война. К сожалению, не сохранилось ни одного документа, это подтверждающего.
Юный Александр отправился добровольцем на фронт. Но по дороге простудился и слег, так и не добравшись до полка. Вместо поля брани, благодаря хлопотам матушки, он оказался в Брест-Литовске, где и прослужил до окончания войны, спасаясь от скуки хулиганскими выходками. Мог тайком пробраться в костел, сесть за орган, заиграв торжественную фугу Баха, закончить ее залихватской «Камаринской». Или, поднявшись на лошади по бальной лестнице, ввалиться прямо на коне в бальную залу.
По завершении службы, получил место в Коллегии Иностранных дел (опять же благодаря матушке), приехав в Петербург с репутацией отчаянного повесы, а очень скоро снискал себе еще и славу отъявленного волокиты, не смущавшегося ухаживать даже за чужими женами. Ни одна дама не могла устоять перед галантным острословом и эрудитом, великолепным музыкантом и поэтом.
Да и карьера складывалась весьма успешно. Обладавший незаурядным умом, он мог достичь невероятных высот. Но, не случилось.
Его давний приятель, Василий Шереметев, страстно влюбился в балерину Авдотью Истомину. Ту самую, о которой Пушкин писал:
Графиня Шереметева, боясь, что сын женится на плясунье, попросила Александра помочь отвадить Василия от любовницы. Грибоедов согласился. Приглашение Авдотьи Ильиничны отужинать в его квартире, знакомство с графом Завадовским и его ухаживания закончились знаменитой четверной дуэлью. Шереметев стрелялся с Завадовским, а секунданты, Якубович и Грибоедов - между собой.
Условия дуэли, сходиться с восемнадцати шагов, стреляться - с шести, обрекали участников на неминуемую смерть.
Для сравнения: дуэль Пушкина и Дантеса проходила на условиях 20 и 10 шагов.
Шереметев получил ранение в живот и скончался на следующий день. Всем участникам дуэли грозила тюрьма. Матушке вновь пришлось хлопотать о прощении сына, а заодно, и о новом назначении.
И все же, отложенная дуэль секундантов состоялась. Через год, направляясь на службу в Тегеран, они встретились с Якубовичем на Кавказе.
Памятью о ней стала искалеченная кисть левой руки, которую прострелил Якубович.
Казалось бы, наконец жизнь вошла в нужное русло: проконсул Иберии, генерал Ермолов, ему благоволил и всячески продвигал по службе. И он же, фактически, спас Александра от неминуемой каторги, когда его заподозрили в причастности к восстанию декабристов.
Грибоедов не состоял в тайном обществе, но часто становился курьером, сообщения от Северного общества Южному. Этого было уже достаточно, чтобы провести остаток дней на каторге. Только благодаря генералу Ермолову, он успел уничтожить бумаги, которые могли его скомпрометировать, а благодаря стараниям матери - освобожден из- под стражи и возвращен на службу в Персию.
К тому моменту, главой миссии уже был генерал Паскевич: недалекий вояка и никудышный дипломат. По сути, миссией управлял Александр Грибоедов. Без него не подписывался ни один приказ, ни отправлялась ни одна реляция. Даже личная переписка Паскевича была делом его рук. В Петербурге лишь разводили руками: откуда у недалекого генерала столь блистательный стиль письма?!
Безусловной заслугой Грибоедова стал и Туркманчайский мирный договор, по которому персы выплачивала огромную контрибуцию, согласились на возвращение русских подданных, попавших в плен, присутствие русского флота в акватории Каспийского моря, отдали России Эриванское и Нахичеванское ханства (Восточную Армению).
Не удивительно, что в награду молодой дипломат получил не только орден Святой Анны в алмазах и чин статского советника, но и беспрецедентную премию в один миллион рублей.
Грибоедова вновь закружила светская жизнь, по которой он так скучал на Кавказе. Вновь замелькали женщины, а сам Александр Сергеевич всерьез задумался об отставке, чтобы, наконец-то посвятить себя любимой литературе и музыке. Но опять не случилось. Русской миссии в Персии вновь требовался руководитель. Кандидатура Грибоедова идеально подходила.
Однако, покидать Петербург Грибоедов не хотел, потому убедил министра иностранных дел, что России, как и Англии, в Тегеране нужен чрезвычайный полномочный посол. Он был уверен, статского советника послом не назначат, не тот масштаб. Через два дня указ о его назначении был подписан императором.
Александру Сергеевичу ничего не оставалось, как ехать в Персию. А по пути, он неожиданно женился.
Нина Чавчавадзе, 16-летняя красавица-княжна. Они были знакомы всего пару недель, проводя все время за фортепиано, играя в четыре руки. Когда же Грибоедов подхватил желтую лихорадку, девушка его выхаживала. Вот и вся предыстория, уместившаяся в одну строчку письма Грибоедова матери:
«Нина не отходила от моей постели, и я на ней женился».
Если отбросить весь романтический флер, которым так любят окутывать «историю любви» Грибоедова и Нины Чавчавадзе, в сухом остатке следующее:
Грибоедов делает предложение Нине и она отвечает согласием, свадьба назначается на следующий год. А через месяц, без необходимых, в те времена, одобрения императора и благословения отца, не оправившийся от болезни Александр и юная Нина спешно венчаются. Причина банальна - невеста беременна.
Вскоре Александр уже направлялся в Тегеран, сказав Нине на прощание:
«Не оставляй костей моих в Персии, если умру там. Похорони меня в Тифлисе, в монастыре Святого Давида».
Читая исследования ученых, пытавшихся докопаться до истинных причин тегеранской резни, трудно поверить, что долгое время живший на Востоке, прекрасно знавший традиции, а главное, блестящий дипломат и умнейший человек, Грибоедов, прибыв в Персию, не пожелал нивелировать назревающий конфликт из-за унизительных условий мирного договора, осознанно допустил те бестактности по отношению к шаху, в которых его обвиняли, и демонстративно пренебрегал обычаями. Тем не менее, по сей день, главной причиной трагедии называют именно неуважительное поведение полномочного посла.
Невольно поверишь в мистическую версию о том, что Александр Сергеевич был обречен на смерть, которую еще в 1817 году ему нагадала знаменитая прорицательница мадам Кирхоф, предсказавшая гибель Пушкина и Лермонтова. В своем дневнике Грибоедов в этот день написал, что хочет навсегда забыть о том, что услышал.
За несколько дней до трагедии, к русскому посольству пробрались две армянки из гарема шаха. Грибоедов не только принял их, но и оставил ночевать, что по законам ислама было чудовищным преступлением. Присланному наутро евнуху возвращать женщин отказался.
Несколько десятков персов кинулись к российскому посольству с требованиями вернуть жен шаха, бывших, по законами ислама, его собственностью. Грибоедов распорядился дать по толпе залп холостыми зарядами. Неожиданно один из персов упал замертво. Как это случилось и кто его убил - загадка. Но зато вполне разумно объясняет случившееся на следующий день. Муллы потребовали джихада.
Разъяренная толпа обезумевших фанатиков ворвалась в здание русского посольства и растерзала всех, кто в нем находился. Обезображенное до неузнаваемости тело посла, прежде, чем сбросить в общую яму, несколько дней носили по площадям и базарам города.
Нина узнала о гибели мужа перед самыми родами, случайно подслушав чей-то разговор. Появившийся на свет в этот же день сын Александра Грибоедова, умер через час после рождения.
Считается, что прибывший в Петербург принц Хосрев-Мирза, вручил Николаю I алмаз «Шах», как компенсацию за убийство Грибоедова. На что император ответил:
«Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское происшествие».
Попросив лишь вернуть тело Грибоедова на Родину. Но это - официальная версия.
По Туркманчайскому договору, Персия обязана была выплатить контрибуцию в 20 миллионов рублей золотом. Именно за остатками контрибуции и направился в Персию Грибоедов, но был зверски убит.
Внук шаха же приехал вовсе не для того, чтобы «замолить грехи». Он выторговал уменьшение долга на 2 миллиона и отсрочку на 5 лет, передав России уникальный алмаз в 88,7 карат.
С трудом верится и в то, что вдове возвратили останки именно Грибоедова. Слишком уж обезображены были тела и слишком уж долго они пролежали в яме.
Нина похоронила останки мужа в Тифлисском монастыре, как и обещала. Юная вдова, не успевшая толком побыть женой, 28 лет носила траур по погибшему супругу, до самой своей кончины.