Никифор позвал старшего сына Ивана. Тот зашел высокий статный, волосы черные как смоль, брови густые , лицо неулыбчивое.
- Вы хотели видеть меня, отец.
- Присядь на лавку, послушай что скажу.
Иван сел на лавку и серыми, как сталь, глазами внимательно посмотрел на отца.
- Женить я тебя надумал. Девочка из хорошей семьи, спокойная, домовитая, приданное за нее хорошее дают.
Начало.
Иван молча кивнул. Казалось, что новость его совершенно не касается.
- Ульяну Безрукову знаешь? Падчерица Егора Безрукова.
Иван удивленно поднял бровь:
- Так она еще совсем девчонка.
- Ей пятнадцать уже будет по лету, в возраст входит, это хорошо. Из нее получится хорошая жена, я вижу, а то что худая - не беда, откормим.
Иван пожал плечами. Слово Никифора - закон. Не ему законы нарушать. Сказал отец - жениться, значит женится.
- Какое твое слово будет, Иван? - спросил Никифор, хотя итак все было ясно.
- Как вы скажете, папа, так и поступлю.
- Вот и славно, - незаметная улыбка коснулась губ Балабанова старшего. - Свадьба будет перед днем Купалы.
..Два месяца до свадьбы Ульяну не пускали со двора. Егор боялся, что девка наделает глупостей или вовсе сбежит в Крупцевым. Балабанов Иван ни разу не пришел, даже знакомство с невестой его не интересовало. Казалось он был холодный как лед, и безразличный к своей жизни.
Впрочем, Ульяне было не до него. Она лелеяла в себе надежду на предстоящий побег. За работой, которой ее нагрузили под самую макушку, она не переставала мечтать о будущем. Ей оно представлялось безмятежным и полным любви с обожаемым Андрейкой.
Спокойствие падчерицы Егор расценивал как должное. Он всегда считал ее странноватой и слегка пассивной, так что и нынешние состояние его не настораживало.
Конец весны и начало лето пролетели незаметно. В деревне всегда много работы, в уж в посевную, да огородную пору забот полон рот. В Сибири зима длинная, весна затяжная, осень ранняя, а лето короткое. И за теплые деньки надо столько всего переделать, подготовиться к зиме. Летний день - год кормит.
Приближался день свадьбы, а Ульяша ходила себе спокойная, будто и ни ее замуж выдают за незнакомого парня. Работа в ее руках кипела. Работа тем и хороша, что помогает дурные мысли из головы прогнать, кручину из сердца выпустить. Ждала Ульяна дня свадьбы, чтоб скорее со своим любимым Андрейкой встретится.
Мать Лизавета была вся озабоченна сбором приданного для дочери и времени на то, чтобы хотя бы словом с дочкой перекинуться не находилось. Как она переживала за свое дитя! Но редко кого выдают по желанию замуж. Остается Господа Бога молить, чтобы будущий муж был ласков и добр. А любовь..а что любовь? Сама без любви сколько лет прожила с Егором, ни разу дурным словом ее не обидел, ни взглядом. Стерпится - слюбится. Так рассуждала Лизавета.
День свадьбы у Ульяны в памяти остался размытым и нечетким. От непонятных для нее обрядов кружилась голова. От количества народа звенело в ушах. Когда увидела, наконец, Ульяна кого ей в мужья отчим подобрал, показалось что сердце девичье от страха остановилось. Она и раньше видела Ивана, мельком да и внимания не обращала.
Иван и в день собственной свадьбы был серьезен и неулыбчив. В серых глазах его невозможно было прочитать ничего. На свадьбу явилась и вся его родня. А у Ивана только родных братьев было четверо, и все как на подбор: высокие, широкоплечие, все чернявые со стальными глазами. Все похожи меж собой, как капли воды в ручье. Только по нраву все разные. Данила - весельчак, Тимофей - добряк, Константин - такой же как и Иван, неулыбчивый молчун, а самый младший - молодой задорный парнишка Алексей.
Молодых посадили рядышком за стол. Наряженная Ульяна была как кукла: белое платье, светлые волосы, заплетенные в причудливую прическу, с разноцветными лентами и цветами, вплетенными прямо в волосы. Мать купила девушке туфельки черного цвета. Таких туфелек никто в деревне отродясь не видАл. Ульяна сидела как статуя: белая, как снег, лишь васильковые глаза выделялись на лице. Иван даже ни разу голову в ее сторону не повернул.
Девушка витала в своих мыслях, ей не было дела ни до кого. Ожидала она только удачного момента, когда гости наконец захмелеют и пустятся в пляс. Одно тревожило ее - отчим Егор пил мало и искоса поглядывал на падчерицу, не давая ей расслабиться. Вот и Егору хмель вскружил голову, и он видя, что Ульянка сидит на месте, как вкопанная, пошел в пляс. Быть на свадьбе - и не поплясать, совсем никуда не годится.
Девушка этого и ждала. Только отчим отвлекся, Ульяша потихоньку встала, и чуть дыша направилась на задний двор.
- Ты куда пошла, женушка? - окликнул ее Иван.
По спине невесты пробежал мороз. Но она взяла себя в руки, спокойно обернулась и безмятежно махнула рукой в сторону дворовых построек:
-Так отойти мне нужно.
Иван кивнул и занялся поеданием гусиной ноги.
Как ветер, Ульяна вмиг оказалась вне поле зрения гостей. В сарае уже были приготовлены ею заранее обутки. Скинула она туфельки,сунула их в небольшую котомку, прыгнула в старые ботинки и дух ее простыл.
Бежала девушка, будто за ней черт гнался, как в жизни никогда не бегала. Огороды закончились и пошли луга. Ног под собой Ульяна не чувствовала, летела как ветер. Вот поле осталось, а там и лесок начинается прибрежный. В том леске ждет ее Андрейка.
Как гром среди ясного дня, услышала Ульяна стук копыт за спиной.