Жизнь в Париже оказалась не сахарной ватой. Помню, как рвалась сюда пять лет назад с горящими глазами и наполненная мечтой о светлом будущем.
Вместо этого, свой диплом юриста пришлось запихнуть подальше и пойти работать кассиром в супермаркет.
Рабочий день с 9.00 до 14.00 либо с 14.00 до 19.00, график два через два и зарплата смешные восемьсот евро в месяц. Иногда премия к зарплате в сто евро, но что для Парижа эти деньги, когда тебе надо заплатить за квартиру, купить одежду и как-то жить еще целый месяц? Ладно хоть еду можно было брать в магазине за полцены, а обед бесплатно, и на том спасибо.
Правильно говорила моя мама: "За мечты тоже приходится платить".
Хорошо, что она и половины не знает того, что у меня тут происходит.
Я никогда не мечтала выйти замуж за иностранца, да и вообще, мне французы никогда не нравились. Слишком чопорные, чересчур медлительные и не любят работать. Работать во Франции вообще никто не любит. Существует определенный свод правил, касающихся работы, например, дурным тоном считается, если ты позвонишь человеку в его выходной и будешь говорить о работе. Обед строго по расписанию и ни минуты позже. Все эти правила вызывали во мне раздражение и некую тоску по дому, но назад дороги не было. Пройдя огромный путь, чтобы оказаться здесь, я не могла просто так сдаться.
Несмотря на все минусы жизни в Париже, я любила этот город. Да, он слишком распиаренный, в нем нет того, что показывают в фильмах и пишут в книгах. Прожив здесь пять лет, я до сих пор не поняла, почему его называют городом любви, когда любовью тут и не пахнет.
Моя коллега Эллен была трижды замужем. У нее много любовников, хотя ей уже пятьдесят три года. Она каждое утро рассказывает нам о свободной любви и все ей аплодируют стоя. Мой начальник Жан Франсуа меняет женщин, как перчатки, каждый Божий день и при этом, для него это абсолютная норма. Я уже не говорю о других, ныне модных течениях, связанных, с так называемой любовью.
Я же, мечтала просто найти мужчину по душе. Долго сидела на сайтах знакомств, ходила на свидания, но не один из них не запал мне в душу.
Я намеренно фильтровала, избегая французов. В Париже, как в любой другой стране мира много приезжих. Это и русские, украинцы, белорусы и другие выходцы бывшего СССР. Глупо, конечно, искать мужчину среди своих же, это можно было сделать и на Родине, но я хотела жить именно в Париже, а свои мне как-то роднее и ближе.
Однажды, я познакомилась с Каем. Он приехал из Эстонии в Париж по работе. Кай прекрасно говорил на русском языке, был очень умен и хорошо воспитан.
Полгода наши отношения были наполнены романтикой, чувствами, страстью и совместными планами на будущее.
Он каждый день провожал меня домой, дарил цветы. Мы ходили по магазинам, кафе и ресторанам. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что наконец-то нашла того, которого так долго искала.
Мы даже съехались и начали жить вместе, но неожиданно приехала его мама. Женщина сразу меня не влюбила. Она придиралась буквально ко всему, что я делала.
То ужин слишком жирный, то спагетти сырые, в квартире грязно, постельное белье плохо поглажено.
Кай пытался нас примирить и делал все возможное, я охотно шла на контакт и пыталась сгладить углы, но Грета была непреклонна.
Однажды вечером, я уставшая пришла домой после вечерней смены. Грета готовила ужин, но неожиданно почувствовала себя плохо и попросила меня приготовить любимое блюдо Кая. Она любезно предоставила мне рецепт, и я начала творить свой кулинарный шедевр.
Когда приехал Кай и мы сели ужинать, то Гретта внезапно покрылась красными пятнами по всему телу. Оказалось, что у нее аллергия на арахисовое масло, которое я добавила в блюдо.
Разразился крупный скандал, и в тот же вечер Кай приказал мне уйти из его дома.
Я собрала вещи и отправилась прямиком в магазин, так как пойти мне больше было некуда.
Мне было стыдно и неловко, но та самая Эллен мне предложила пожить у нее, пока я не найду квартиру, разумеется за определённую плату. Я прожила в ее квартире около месяца, а потом нашла маленькую комнату недалеко от работы за скромные триста пятьдесят евро в месяц.
Это действительно был подарок судьбы, так как в Париже трудно найти что-то стоящее за маленькие деньги. Первую мою квартиру мы снимали на двоих за восемьсот евро, но когда я съехалась с Каем, моя соседка быстро нашла мне замену.
Так я снова осталась одна. Порой меня одолевали мысли вернуться домой, чтобы жить, а не выживать, но мое упорство всегда брало верх над этими мыслями.
Чтобы пойти работать по своей профессии, мне требовалось подтвердить диплом, фактически обменяв его на французский. Денег на учебу у меня не было, поэтому я откладывала с переработок, чтобы накопить нужную сумму.
Иногда я брала заказы в составлении заявлений и судебных исков у русских клиентов. Мне обычно подкидывала их мама, которая работала в больнице и рекламировала меня, как хорошего юриста.
После Кая мои отношения ни с кем больше не складывались и я смирилась со своим одиночеством, пока однажды не встретила Поля. Он был коренным парижанином, и на момент встречи со мной ему было пятьдесят девять лет. Мне же, едва исполнилось тридцать пять.
Я не могу сказать, что это была большая любовь, но чувства между нами разгорались быстро, как костер.
Я не любила французов, ему не нравились русские эмигрантки, но звезды совпали именно так, что мы встретились, и между нами возникла какая-то химия.
Поль был разведен, его трое сыновей жили в Америке и никак не интересовались жизнью отца. Бывшая жена счастливо жила во втором браке. Поль был умен, начитан, богат и очень обаятелен. Мне всегда нравились мужчины постарше, поэтому, когда я рассказала о нем своей лучшей подруге, Наташа ничуть не удивилась.
Поль возил меня по дорогим курортам на Лазурном берегу, одаривал украшениями, дорогими вещами. Помню время, как я постоянно ходила в салоны красоты, потому что он хотел, чтобы я была красивой всегда.
По его настоянию, я уволилась с работы и переехала жить к нему в дом спустя месяца три, как мы познакомились.
Со временем я вообще отвыкла работать и вела себя как типичная француженка, выпивая в обед бокал вина для улучшения аппетита.
Год мы прожили душа в душу и все было прекрасно. На Рождество Поль сделал мне предложение и мы поженились. Свадьбу сыграли в узком семейном кругу без лишних глаз. Через некоторое время я получила гражданство и окончательно укрепилась в своей французской жизни.
Брачный контракт, который мы составили перед свадьбой я естественно не читала. Спустя два года хождения по всем медицинским учреждениям и лабораториям мне все же удалось забеременеть.
Этого ребенка мы ждали, как чуда. Особенно Поль. Он хотел, чтобы родился сын и он его воспитал по своим правилам, а не так, как получилось с другими детьми, где всем процессом руководила жена.
Я была уже на третьем месяце, когда Поль умер. Внезапная остановка сердца. Для меня, будучи беременной, это стало настоящим ударом.
Я не знала куда себя деть и на несколько дней попала в клинику с угрозой выкидыша, а когда приехала обратно домой, то в моей жизни начался самый настоящий ад, о котором не то, что говорить сложно, я даже вспоминать об этом боюсь.
Сначала приехала бывшая жена Поля. Она искала завещание или какие-то другие документы, указывающие на ее причастность к этому дому.
Она приехала не одна, а с юристами, адвокатом и еще каким-то мужчиной, которого она мне не представила.
Затем, прилетели сыновья Поля из Америки. Они не общались со мной и первое время думали, что я вовсе какая-то прислуга. Узнав, что я законная жена, их неприязнь сменилась на безразличие.
Все это время я жила, как на иголках, не понимая, что вообще происходит. Когда все дела с наследством были решены, ко мне подошла бывшая жена Поля и вежливо попросила покинуть дом.
Я поначалу не понимала, о чем идет речь, но адвокаты мне объяснили, что согласно брачному договору, составленному между мной и Полем, я могу претендовать в случае развода или его смерти, только на те вещи, которые принадлежат исключительно мне, а именно предметы личного пользования, украшения и тд. То есть, никаких прав у меня не было. Законные наследники Поля-это его сыновья. Мой ребенок мог претендовать на долю, но он был еще не рожден, поэтому мне предстоял долгий путь и борьба за свои права, но это в отдаленном будущем, не сейчас.
Я попросила Аделину дать мне время, чтобы подыскать жилье и перебраться, она любезно согласилась и дала срок ровно одну неделю.
Я не знала, что мне делать. Я беременна, у меня нет ни работы, ни жилья, но есть некоторые сбережения, которые позволили бы некоторое время пожить спокойно, но возникал вопрос, что же делать дальше?
За время брака, у меня появились новые знакомые, с которыми я проводила время. Я начала звонить каждой из них, прося о помощи, но эти женщины либо не брали трубку, либо выслушав мой рассказ, извинялись и говорили, что ничем помочь не могут.
Моя беременность проходила достаточно трудно, и постоянно возникала угроза выкидыша.
Больше всего я боялась потерять своего ребенка.
Я обратилась на биржу, но беременную никто не хотел брать ни на какую работу.
От отчаяния у меня начались панические атаки. Я рыдала сутки напролет на фоне того, как сыновья Поля вывозили имущество, выбрасывали его вещи.
Попав в клинику в очередной раз, я случайно встретилась с пожилой женщиной. Ее звали Элизабет. Она всю жизнь проработала врачом и часто приходила навестить своего племянника, работающего в этой клинике. Мы познакомились, когда мой лечащий врач выписывал меня и назначал препараты. Элизабет вмешалась в разговор, сказав, что эти лекарства нельзя назначать на таком сроке. Она сделала замечание врачу и порекомендовала нужные препараты.
Я рассказала ей свою историю, и она прослезилась.
Элизабет предложила мне помощь. Женщина жила одна и ей требовался уход и работа по дому. Она предложила мне пожить у нее бесплатно, в обмен на то, чтобы я занималась домашними делами.
Деваться мне было некуда и я приняла ее предложение.
Я перевезла все свои вещи, забрала принадлежавшие мне драгоценности и жила в квартире Элизабет. Спустя несколько дней, мне позвонила Аделина-бывшая жена Поля, и попросила приехать подписать какие-то бумаги. Я несколько раз спросила какие, но она толком так и не смогла мне объяснить.
Вечером я поехала в свой бывший дом, где мы счастливо жили с Полем. Аделины дома не было. Я позвонила ей несколько раз, но телефон не отвечал. Спускаясь по лестнице, я поскользнулась, но мне казалось, что меня кто-то толкнул. Я кубарем покатилась вниз и потеряла сознание.
Очнулась я уже в больнице, где надо мной стояли врачи с недоумевающим взглядом.
Я спросила в чем дело и услышала то, что боялась услышать больше всего:
"Сожалеем, но у Вас случился выкидыш. Ребенка больше нет".
Это были самые страшные слова, которые я услышала в свое жизни. Мой ребенок, мой кроха, я несколько месяце ощущала его под своим сердцем, а теперь там пустота. Глубокая рана на всю оставшуюся жизнь.
Продолжение следует.
