Одна из выставок в нашем отделе - "Пётр I. Новая азбука. История в писаниях, кунштах и ваяниях" - рассказывает о жизни и деяниях Петра Великого и об их отражении в русской литературе. Именно в произведениях М.В. Ломоносова, А.П. Сумарокова, А.С. Пушкина, А.Н. Толстого и других наших классиков продолжил жить Пётр I, но что после его смерти осталось не в художественном мире, а в реальности? И что вообще мы знаем об уходе императора из жизни? По сей день обсуждаются версии об отравлении Петра, о разных болезнях, которые привели к летальному исходу, и о прочих трагических событиях. Но где отыскать правду? За ответом обратимся к книге "Пётр Великий. Воспоминания. Дневниковые записи. Анекдоты".
Пётр умер 28 января 1725 года. В Манифесте об этом говорилось: "Понеже по воле всемогущего Бога всепресветлейший, державнейший Пётр Великий, император и самодержец всероссийский, наш всемилостивейший государь сего генваря 28 дня от сего временного мира в вечное блаженство отъиде..."
Вокруг смерти Петра распространено немало легенд и слухов, и замалчивание их в литературе лишь способствовало их широкому хождению (наиболее точные выводы о смерти императора сделали специалисты Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова, см.: Яковлев Г.М., Аникин И.Л., Трухачёв С.Ю. "Материалы к истории болезни Петра Великого, Военно-медицинский журнал, 1990. №12, с.57-60 - прим.ред.).
Смерть Петра стала важным политическим событием жизни России и всей Европы. Вместе с великим реформатором в прошлое уходила целая эпоха жизни русского общества, неповторимость которой вполне оценили современники.
В день похорон Петра Феофан Прокопович, передавая ощущения многих, восклицал: "Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем! Не мечтание ли се? Не сонное ли нам привидение? Ах, как истинная печаль! Ах, как известное наше злоключение!"
Нет сомнений, что проникновенные слова блистательного оратора, впечатляющие даже сквозь два с половиной столетия (на данный момент - уже сквозь три столетия - прим.ред.), как и вся невиданная ранее длинная и пышная церемония похорон, сопровождались слезами и глубокой скорбью многолюдных толп, провожавших Петра в последний путь до Петропавловского собора.
Но люди, как и всегда, оставались людьми. Они скорбели об утрате и в то же время, присутствуя на многочасовой церемонии, вероятно, мёрзли, уставали, разговаривали о пустяках, думали о дне насущном, о будущем. Можно с уверенностью сказать, что не все рыдали на похоронах и не все проливали искренние слёзы, а лишь, "послюня глаза", больше рассматривали собравшееся общество, чтобы потом подробно рассказать домашним, позлословить и посмеяться. Вкоре после смерти Петра по стране пошёл гулять лубок с характерным пространным названием: "Небылица в лицах, найдена в старых светлицах, обверчена в чёрных тряпицах, как мыши кота погребают, недруга своего провожают..."
В этом лубке, чаще известном под названием "Мыши кота погребают", изображения мышей, идущих возле погребальных саней, на которых лежит замечательный, подчёркнутой усатости кот, сопровождаются рифмованным текстом, в котром видно отчётливое стремление безымянных авторов высмеять лицемерную скорбь одних, показать неприкрытую радость других и, вообще, воспеть освобождение всех обиженных и гонимых при жизни кота мышей. Тонкий знаток лубка И.М. Снегирёв отмечает неслучайность этого образа и, соответственно, популярности лубка:
Как волк в отношении к овцам, так и кот в отношении к мышам издревле занимали в баснях (https://vk.com/@zubovsky15-basnya-slovarliteraturoveda) и притчах свойственную им роль: тот и другой - утеснителей и мучителей, а овцы и мыши - утеснённых и страждущих... Кот поступает с пойманною мышкою подобно опытному кату-палачу (кат - народное, главным образом южно-русское и западное название палача, сближаемое со словом "каторга" (называемая и "катовщиною"). Часто встречается в пословицах, напр. "кто не слушался отца-матери, тот послушается ката", "не на каждого вора по кату держать" и др., см. ЭСБЕ - прим. ред.), который сперва вымучивает у жертвы своей медленными пытками признание в содеянных и даже несодеянных преступлениях, потом так исторгает у неё жизнь, чтобы чувствовала, как умирает <...> Мыши - это подданные, утеснённые котом - своим владыкою. Свойства и действия людей перенесены на этих животных".
- Снегирёв И.М. Лубочные картинки русского народа в московском мире. М., 1861, с. 125.
Исследователи лубка, наиболее крупным из которых был Д.А. Ровинский, находят в этом глубоко народном, окрашенном грубоватым, но, как всегда в анекдотах, метким и беспощадным к властителям юмором немало реалий петровского времени, да и просто элементов процессии похорон первого императора. Здесь и восьмёрка мышей, пародирующих восьмёрку коней траурной колесницы Петра, здесь и мышь "от чухонки Маланьи везёт полны сани оладьев", сама же Маланья - пародия на Екатерину I - "ходит по-немецки, говорит по-шведски". Среди мышей, собравшихся на похороны со всей страны, много "местных": из Карелии, Шлюшина (народное название Шлюссельбурга), с Охты.
А вот за санями идут обиженные котом: "Старая подовинная седая крыса смотрит в очки, у которой кот изорвал жопу в клочки... Мышь - охтенская переведёнка, несёт раненного котом своего ребёнка... Идёт мышонок - отшиблено рыло, несёт жареную рыбу". А вот идут довольные мыши с окраин: "Тренка с Дону, из убогого дому, весёлые песни воспевает, без кота добро жить возвещает... Мышь татарская Аринка тож наигрывает в волынку", - и т.д. (см. Ровинский Д.А. Русские народные картинки. СПб., 1881. Кн.1., с. 391-401; Кн.4., с. 256-269; Кн.5., с. 156-157).
Но участникам похорон из правящей верхушки было, конечно, не до уличного юмора. Проснувшись на следующий день после смерти Петра, они не смогли не ощутить, что ситуация коренным образом изменилась, что отныне так, как было при Петре, уже не будет никогда, ибо всё, что делал Пётр, правильно или неправильно, было освящено его огромным авторитетом, его поистине безграничной властью, полученной им давно и по праву рождения не нуждавшейся в доказательствах и обоснованиях. Самые близкие к нему сановники были под сильным влиянием личности реформатора, они смотрели на мир его глазами, поэтому многие недостатки и пороки системы ими приуменьшались или казались им легко исправимыми, а решения даже самых сложных проблем - простыми, так как всегда всю ответственность за последствия брал на себя Пётр - истинный руководитель страны, мозг и душа начатого им же грандиозного дела. После смерти его всё переменилось. Но это уже другая и длинная история...
Источник: Пётр Великий. - М.; Пушкинский фонд. Третья волна, 1993. - С. 42-44. - (Серия: Государственные деятели России глазами современников).