Россия XIX века. Отучившись в европейских университетах, в 1806 году Гааз приезжает в Россию для работы по контракту. Он родился и вырос в провинциальном немецком городке Бад-Мюнстерайфель, несколько лет занимался врачебной практикой в Вене, а затем перебрался в Россию.
Причиной отправки в Россию стала связь с князем Николаем Волконским, который приехал в Вену вылечить рану, полученную в боях с армией Наполеона. Молодой доктор Гааз помог русскому дворянину, да так, что Репнин-Волконский пригласил его в Москву – стать врачом семьи.
Молодой доктор не скрывал радости от предложенной суммы и легко согласился на предложение. Он ещё не предполагал, что жизнь в Москве затянется на солидный срок. Сначала Фридрих становится семейным врачом Репниных, а потом и главным врачом Павловской больницы.
Главная проблема заключалась в том, что он совсем не знал русского языка, в его языковом арсенале был родной немецкий и латынь. По этой причине рядом с ним постоянно располагался переводчик, который детально переводил для пациентов необходимую информацию. Важно отметить, что лекарь очень ответственно подходил к своей работе.
Фридрих был из тех людей, для которых в голове должно быть постоянное движение и совершенствование, поэтому помимо полученной работы он исследовал целебные свойства минеральных вод на Северном Кавказе и активно изучал русский язык, а в Отечественную войну 1812 г. присоединился к русской армии в качестве полкового лекаря, дойдя вместе с солдатами до Парижа, где был крайне полезен и важен.
Спустя год он получил новое имя: Федор Петрович. Именно с ним он стал известным в высшем обществе. У доктора интенсивно рос доход, который позволял ему вести светскую жизнь и купить особняк.
1825 год становится для Гааза важной датой, он занимает пост главного врача Москвы. Но с новой должностью пришли новые конфликты. Фёдор был в ужасе от того, как медицинский персонал относится к работе, который концентрируется больше не на пациентах, а на спиртном. В свою очередь, он был филантропом, который бесплатно лечил бедных.
Конечно, изменить в умах персонала то, что давно уже вошло в привычку не представлялось возможным и только усугубляло положение: на него жаловались, писали доносы и заявления. В итоге он добровольно уволился и решил некоторое время отойти от всякой рабочей деятельности.
В 1828 году по предложению князя Голицына Фёдор стал секретарем тюремного комитета. С этого момента для лекаря началась другая жизнь. Он хоть и предполагал примерное состояние московских тюрем, но когда своими же глазами увидал, как живут заключённые, был просто поражён.
Пугающая антисанитария, болезни, голод, насилие и полная безысходность — вот что тогда было в голове у врача. «Гааза окружали косность равнодушия, бюрократическая рутина, почти полная неподвижность законодательства и целый общественный быт, противоположный его великодушному взгляду на человека» – отмечал эмоции и переживания Гааза российский юрист и биограф Анатолий Кони.
Но Фёдор был не тем человеком, кого может охватить слабость и отчаяние. Он понимал, что всё начинается с малых перемен. Сначала доктор взялся за переустройство московских тюрем. Он оборудовал камеры нарами, разделил узников по полу и предъявленным им статьям в соответствии со степенью тяжести содеянного.
Организовал при тюрьмах больницы и церкви, школы и приюты для детей осужденных, а также гостиницы для визитеров. Помимо прочего, он настоял на том, чтобы кандалы, в которых заключенные отправлялись в Сибирь, были значительно легче, чтобы заключённые не падали от боли.
Гааз часто посещал местные тюрьмы и разговаривал с осужденными. Он привозил необходимые вещи и получил большую поддержку по ту сторону решётки. «Они любили его, как Бога, верили… не было ни одного случая, чтобы мало-мальски грубое слово вырвалось у ожесточенного и «пропащего» человека против Федора Петровича» - добавлял Кони.
Конечно, далеко не всё давалось доктору просто. Многие не могли понять энтузиазма Фёдора Петровича, говоря о том, что он защищает не тех людей. Но Гаазу было всё равно на все эти возгласы, он продолжал помогать бедным и несчастным до самой смерти.
К концу жизни он отдал почти все свои деньги, продал недвижимость и отныне жил в скромной комнате без жены и детей. Гааз умер в 1853 год и был похоронен на городской бюджет. На его похороны собралось порядка 20 тысяч человек, которые были благодарны ему за огромную любовь, доброту и человечность, дающую надежду на светлое будущее.
Заключенные же соорудили вокруг его могилы ограду из кандалов.