В 1973 году началась кампания публичной травли академика Андрея Сахарова.Решение о необходимости дать гневную отповедь опальному академику принималось на высшем уровне. Десятки гневных "разоблачительных" публикаций практически одновременно появились во всех крупных газетах страны. Ставилась задача создать Сахарову в глазах советских людей образ откровенного врага, предателя родины и "недоумка". "Заслуживает всеобщего презрения" 28 августа 1973 года в политбюро ЦК КПСС приняли решение о публикации "письма ведущих академиков СССР, осуждающих клеветнические выпады академика Сахарова". Игнорировать его активность уже было невозможно. Написанная им "антисоветская" статья "Размышления о прогрессе... " широко распространилась на Западе и в самиздате в Советском Союзе. 29 августа письмо напечатала газета "Правда". Сорок коллег по цеху заклеймили позором академика Сахарова, назвав его "орудием враждебной пропаганды". Это письмо дало старт массовой травле: в прессу полились потоки осуждающих заявлений от писателей, художников, рабочих и хлеборобов. "Только человек, оторвавшийся от жизни народа и предавший его интересы, может встать на позорный путь очернения нашего государственного строя" ("Известия", 31 августа, 33 подписи членов ВАСХНИЛ). "Мы, хлеборобы, единодушно поддерживаем осуждение Сахарова и выражаем резкое возмущение его поступками и словами" ("Правда", 2 сентября, работники колхоза им. XX съезда КПСС, 12 подписей). "Отщепенец Сахаров заслуживает всеобщего презрения" ("Правда", 3 сентября, рабочие ленинградского Кировского завода). В хор осуждающих голосов включились все творческие союзы СССР - писателей, музыкантов, художников, кинематографистов. После перестройки многие из тех, чьи подписи значились под осуждающими заявлениями, уверяли, что ничего не подписывали. ("Дилетант") Особое место занимали письма "оскорблённых" ветеранов-фронтовиков. "Я видел и познал все тяготы и ужасы войны, четырежды ранен в боях с фашистами... и решительно осуждаю позицию, действия Сахарова ... направленные на подрыв и дискредитацию гуманной, благородной политики нашей партии" - это выдержка из телеграммы бывшего партизанского командира Платона Воронько, которую ТАСС включило в своё заявление от 8 сентября 1973 года. Первая волна травли Сахарова как бурно началась по распоряжению свыше, так же внезапно прекратилась. Но не надолго. За 30 сребреников Древней Иудеи Вторая волна дискредитации Сахарова поднялась в советской печати после присуждения ему Нобелевской премии мира в 1975 году. И снова политбюро ЦК КПСС приняло секретное постановление: "О мерах по компрометации решения Нобелевского комитета о присуждении премии мира Сахарову". Партия поручила президиуму Академии наук написать открытое письмо от имени возмущённых советских учёных. Редакции газеты "Труд" - опубликовать фельетон, показывающий, что премия - это всего лишь "подачка Запада" за клевету на СССР. В западной печати продвигать материалы, в которых высмеивать "абсурдность присуждения премии мира изобретателю оружия массового поражения". Фельетон в "Труде" под названием "Хроника великосветской жизни" появился 28 октября 1975 года. Его тон- глумливо-развязный. Его краткое содержание: Сахаров - "научный импотент", пресмыкающийся перед Западом, Нобелевская премия - плата за предательство родины. "Сахарову обещано более ста тыс. долларов. Трудно сказать, в какой мере это соответствует по курсу 30 сребреникам древней Иудеи. Квалифицированный ответ на этот вопрос может, вероятнее всего, дать г-жа Боннэр, весьма сведущая в этих вопросах" - так, недвусмысленно намекая на национальность Елены Боннэр - второй супруги Сахарова, заканчивается фельетон. "Нобелевская премия - плата за предательство!" С того момента "еврейская тема" стала одной из ведущих в кампании по очернению. Она была рассчитана на "возбуждение самых низких чувств - зависти, злобы, инстинктов погромщиков", - констатировал позже сам Сахаров. Распущенная девица Люся Б. Чем известнее становилось имя Сахарова, тем грязнее делались публикации о нём. В 1983 году после выхода на Западе его статьи "Опасность термоядерной войны" в советской печати его начали обвинять - ни много ни мало - в желании разжечь ядерную войну против СССР! В июле - сентябре 1983 года на имя Сахарова поступило более четырёх тысяч писем и телеграмм с проклятиями от советских граждан. В начале того же года вышла книга историка-пропагандиста Николая Яковлева "ЦРУ против СССР", дополненная разделом о Сахарове и Боннэр. Главы из книги перепечатали СМИ с миллионными тиражами. Никаких границ приличия больше не осталось: с печатных страниц в адрес Боннэр (её называли "распущенной девицей" Люсей Б.) и Сахарова лились прямые оскорбления и ложь. Вот несколько цитат из тех многочисленных публикаций: "Боннэр в качестве методы убеждения супруга взяла в обычай бить его чем попало... Вдовцу Сахарову навязалась страшная женщина... Сахаров стал заложником сионистов, которые через посредничество вздорной и неуравновешенной Боннэр диктуют ему свои условия". По словам самого Андрея Сахарова, из этих публикаций складывался такой его образ: "Я - свихнувшийся на бредовых идеях мирового правительства, технократии и ненависти к социализму недоумок". После 1983 года массовых антисахаровских кампаний в прессе больше не было. СССР был на краю глубокого политического и экономического кризиса. Близилась новая эпоха. "Мы покажем тебе и твоей еврейке!" Пропаганда сделала своё дело: ненависть со страниц газет выплеснулась в реальную жизнь. Из воспоминаний Сахарова (1983 год): "15 июля ко мне подошла с разгневанным видом неизвестная мне женщина. Сразу начала кричать: "А, Сахаров, я тебя целую неделю выслеживаю! Мы, женщины, разорвём тебя на кусочки, повесим за... Мы, фронтовички, покажем тебе и твоей еврейке Боннэр, как призывать к войне... ". 19 августа, выйдя из дома, я обнаружил, что все стёкла машины и капот были оклеены вырезками и плакатами "Сахаров - провокатор", "Позор предателю"".