(По материалам книги «Родословная лжи Солженицына» https://solzhenitsyn.net)
18 октября сорок первого Солженицына призвали в армию. Все предшествующие месяцы он уклонялся, как мог. Еще в июле вместе с женой он укатил из Ростова-на-Дону в Морозовск. Там сменил несколько адресов. Переезжал из одного дома в другой. А ближе к сентябрю, устроившись учителем школы, старался больше времени проводить на сезонных работах по уборке урожая в ближайших колхозах. И сытно, и от военкомата подальше…
Между тем, изучая письма, которые его жена отправляла из Морозовска по адресу своей мамаши, всплывает интересное. Как, например, после мобилизации Солженицына, его жена самостоятельно налаживала хозяйство. Вот фрагмент из ее письма от 3 февраля 1942 года.
«…Мы, по-видимому, очень продешевили на продаже Саниных вещей. Таисия Захаровна надеется продать пиджак за 400 р. А мы всего на 500 р продали и пиджак, и бумажные брюки, и туфли коричневые и белые (во время паники, собираясь эвакуироваться), несколько носков и рубашек. Пиджак и брюки я имела глупость продать, не дождавшись ответа от Таисии Захаровны, так как должны были вот-вот уехать и я не надеялась до отъезда получить ответ от Таисии Захаровны. Из Саниных вещей у меня остались черные полуботинки, костюм, гамаши, 6 рубашек, 6 пар носков. Белье и носки его мы получили от вас, но вряд ли они к нему попадут. Хоть он пишет, что обязательно будет ехать через Морозовск, но это произойдет, должно быть, после моего отъезда. Впрочем, он там выменял полотенце на новые шерстяные носки».
Тут невольно вспоминается новелла Михаила Зощенко «Преступление и наказание» про завмага Григория Ивановича, наживающегося на спекуляции дефицитом. Однажды к нему приходит милиционер и просит следовать за ним. Решив, что мужа посадят, а имущество конфискуют, жена начинает спешно распродавать барахло своим же родственникам. Тем временем, оказавшись в прокуратуре, завмаг выясняет, что его пригласили просто в качестве свидетеля по делу, с ним не связанному. Поэтому уже через час он возвращается домой, где застает сцену разграбления, а грабители — его же родня.
Вот к чему приводит паника.