Глава четвертая.
На Кудыкиной горе, во глубокой во норе.
Внутри, если бы не огонь в печи, лежал отпечаток какой-то безнадёги. Виталику показалось, что избушка тосковала по хозяйке. Вроде и гостей приняла радушно, а сама не посветлела.
- Скучает.- подтвердила его мысли Настя. - Не горюй, голубушка, вернётся баба Яга, никуда не денется. Ты бы нам открыла секреты да тайны оставленные Ягой для путничков. Очень нужна ее помощь, да как поможет, коли в темнице она. А без ее снадобий да заговоров, сама понимаешь, не то, что Тридевятое спасти, ее вызволить не сможем.
Виталику показалось, что избушка услышала Настю, скрипнула стенами, словно вздохнула да устелился вдруг стол скатертью самобранкой. А на ней кушанья все разные да неведомые. Виталик громко сглотнул голодную слюну.
- Чего стоишь? К столу иди. Изба угощает - Настя, откинула толстую косу, присела на лавку, да меч на колени положила.- Чем богаты, тем и рады.
- Это точно, - улыбнулся во весь деревянный рот Пенек, да запустил корни свои в бочонок с квасом шипучим.
- Ну, что ж, угощайтесь, пока время есть, да стол ломится от снеди.- Настя налила молока из глиняного кувшина и взяла огромный ломоть пирога с грибами. Виталик, долго не думая, разломил запечёную птицу и вонзил в нее зубы, урча от удовольствия.
- Хороша куропатка, раз руки к ней потянулись.- усмехнулся Пенек. Для него скатерть-самобранка выставила на стол жирный чернозём и родниковую водицу.
- Не завидуй, Пень богатырский,- набитым ртом ответил Виталик.- А это что?- держа в одной руке кусок куропатки, а а другой кусок пирога, он кивнул на странные пирожки.
- Это калитки. Пирожки такие открытые.- Взглянула на него Настя, оторвавшись от кружки с молоком.- Все. Поели?
- С собой надо взять еды,- набив рот пирожком с трудом проговорил Виталик.
- Ни к чему.- возразила Настя.
- Ты же говорила, что путь не близкий. Если будем голодать, значит сил не будет сражаться . - Виталик не понимал, почему так категорично была настроена девушка.
- Тащить с собой лишний груз? Надо идти налегке.
- Я, думал, полетим в ступе. - вздохнул Пенёк.- А то, если Витослав так будет наедаться, вряд ли смогу долго быть в качестве коня богатырского. Сбегу или уйду по самые ветки в землю.
- Очень смешно, - скривил губы Виталик и посмотрел на Настю. Та сделала вид, будто не слышала их перебранку и была занята разглядыванием пучков трав, висевших под потолком. Сама же с трудом сдерживала смех.
- А... ну, да... пойдем налегке.- едва сдерживая смех, с трудом сказала она.
- Да идите вы...в...
- В меня не надо!- загоготал Пенёк. Виталик, с грохотом отодвинув скамейку, встал из-за стола и шагнул к двери. Но дверь, как он не старался, не поддалась.
- Не понял. А ну, откройте дверь,- глядя зло на девушку и на Пень, взорвался от обиды Виталик
- Так это не мы. Это изба не выпускает.- примирительно отозвалась Настя.-Успокойся, Витослав, и не злись. Нет нашей вины ни в чём.
- Ага, нет! - обида ожгла лицо.- Вы только и делаете, что прикалываетесь надо мной!
- Это все от того, Витослав,- проговорил Пенек, - что ты ну, ни в какую, не хочешь принять ни сказку, ни Тридевятое, ни то, что ты сам отсюда.
- Да кто доказал, что это так! - крикнул Виталик, отшвырнула ногой скамейку.
- Хорошо. Доказательств хочешь?-обернулась Настя.- Тогда потерпи немного. Дойдем до горы Кудыкиной, там и доказательства получишь, что ты сын Финиста ясного сокола и решишь, наконец, на чьей ты стороне и куда тебе дальше. Назад в Запределье или останешься в Тридевятом царстве. Где, окромя тебя не осталось ни одного богатыря. Всех извели Руслан с Людмилой.
- Да ты-то, кто такая? Откуда тебе-то это все известно?- Виталик тяжело опёрся на стол и посмотрел на девушку исподлобья. Недоверчиво.
- Дочь я Финиста да Марьи-искусницы. Стало быть сестра твоя.
- Вот так новость, - Виталик как стоял, так и сел на пол.- Отродясь сестры у меня не было. А я думал...
- Знамо, чего ты думал.- дал ему подзатыльник Пенёк.- А ты, Настасья, умолчать не смогла. Дошли бы до Кудыкиной, там бы и сказала, теперь пуще испугается и с места не сдвинется. Изнеженный богатырь-то, гляди, как бы вспять не повернул от истины твоей.
- Чего мне поворачивать-то?- поднялся с пола Виталик.- Зря сюда пришел, что ли?
- А, ить, кто тебя знает.- Пенек примостился с ним рядом…
- Да, чего вы мне тут голову морочите? Какая дочь у Финиста и Марьи искусницы? Они, вообще нигде и никогда не пересекались! И не было у них никогда ни сына, ни дочери!- заявил, подбоченившись, Виталик.
- Как это не пересекались?- опешил Пенёк.
- Как это не было ни сына, ни дочки?- возмутилась Настя.- С чего вдруг такая знань?
- Знань? Что это? Что за слово такое неадекватное?- ухмыльнулся Виталик.
- Знань- это знание по-вашему.- ответила Настя.
-Так вот, знань, как ты говоришь, из сказок. Обычных детских сказок, в которых ничего подобного не было.- Сказав все это, Виталик выдохнул и, налив из кувшина молока в кружку, залпом ее осушил. Пенёк, после его слов как-то весь съежился и пригорюнился, подперев подбородок самой толстой веточкой. В углу, на печке вдруг возник и с удовольствием потянулся сытый, черный кот и громко замурлыкал.
- Да, будет тебе, Баюн.- Настя подошла и почесала его за ушком.- Не надо баюкать.
Кот словно понял ее, развернулся, прошел по краю печки, перепрыгнул на полку, висевшую на бревенчатой стене, лапами поскидывал несколько глиняных пузыречков и громко мяукнув, вскочил на подоконник и выпрыгнул в окошко. Уходя в лесную чащу, несколько раз обернулся, сверкнув загадочными кошачьими глазами. Настя видела его некоторое время, а когда он растворился в темноте леса, быстро собрала в сумку сброшенные им с полки пузырёчки.
- Ладно.- решительно сказал Виталик. - До Кудыкиной, значит, до Кудыкиной. Говорите, что делать надо.
- Вот и дело,- обрадовался Пенёк.- Вот и хорошо. Ты только скажи, а Пень богатырский тут, как тут. Что скажешь, Настасья?
- На утренней заре отправимся дальше.- согласно кивнула головой Настя и полезла на печь. Витослав, взяв со стола калитку, устроился на сундуке у самой двери, а Пенек расположился у окошка и не прошло и пяти минут, как сладко с вызовом захрапел на всю избу.
- Пень!- швырнула в него валенком Настя.
- А, чего, кто?- встрепенулся он, моргая спросонья.
- Не храпи, как пьяный под забором.
- И то дело говоришь, - согласился Пенёк, сладко зевнув, перевернулся на другой бок и тихо засопел. Виталик, съев пирожок, долго ворочался, мысли разные не давали заснуть. Ворочался с боку на бок, деревянная крышка сундука жёстко давила на тело. Он тысячу раз пожалел о том, что согласился и миллион раз был готов узнать о себе правду.
- Не спиш-ш-шь, - неожиданно услышал он. Повернув голову, увидел, сидящего на подоконнике Баюна и шумно выдохнул. - Напугал, котяра. Да уж. Не спится. И таблеток успокоительных нет...
- Могу помочь, - кот мягко спрыгнул на пол и в два прыжка оказался рядом с сундуком.
- Это как? - усмехнулся Виталик, поднявшись на локте и насмешливо посмотрел на чёрную, толстую, наглую морду кота. - Колыбельную споешь?
- Конечно.- Кот легко запрыгнул на сундук и мягко уместился рядом с Виталиком.- Слушай.
То, что произошло дальше, Виталик на утро объяснить не мог, но стоило коту замурлыкать, как он моментально провалился в сон, словно до этого не мучился вопросом, как же ему уснуть?
Проснулся он от того, что слетел с сундука. Отлетел и сильно ударился о ножку стола. Задохнувшись от боли и неожиданного пробуждения, первое мгновение не мог ничего понять. Избу трясло так, что со всех полок летели чугунки, горшки, кувшины. По избе металась, ударяясь о стены, Настя и что-то кричала, а Пенек, вцепившись корнями в деревянный пол, врос в середину избы.
- Что случилось? - прохрипел от боли, крепко ударившись о Пенёк, Виталик.
- Всадники Руслановы! Да как же ее остановить?- ответила Настя, тщетно ища возможность управлять избой.
- Знать бы наперед, продолжили бы путь. - ответил Пенёк.
- Когда? Ночью? Тащить его на аркане, когда он не мог решить надо это ему или нет?- она, уцепившись за подоконник, кивнула на Виталика.- Если бы не его обжорство, встали бы загодя, а не тогда когда солнце открыло стену в лес.
- А я-то здесь причём? Вы проспали, а я виноват?- разозлился Виталик.- Все храпели, а виноват только я один?
- А кому Баюн колыбельную пел? Нам, что ли или тебе и убаюкал всех? Кто страдал, что заснуть не может без снадобий? Теперь вот избушка со всех своих куриных ног улепетывает не пойми куда! И как управлять ею, я не знаю!
- А открыть дверь и спрыгнуть не судьба?- поднялся с трудом на ноги Виталик.- И хватит обвинять меня во всех неудачах Тридевятого царства. Вы тут мир просрали, а виноват, почему-то сын Финиста. А что в этот момент делала его дочь?
- Не твоего ума дело.- тихо ответила Настя.- Хочешь прыгать- прыгай, если сможешь
- Да и пожалуйста, прыгну. Ничего сложного.- Виталик распахнул на всем скаку дверь и... едва успел убрать голову. Избушка пронеслась мимо огромного дуба. Прямо в нескольких сантиметрах от него. - Обалдеть! - едва выдохнул он.
- То-то и оно,- цокнул Пенёк.- Непростое дело- сигануть наружу.
- А куда мы несёмся? Вернее несётся избушка?- Виталик с трудом добрался до окошка. Избушка петляла по лесу, как заяц. Огромный напуганный заяц или... курица.
- Ну, прямо вопрос в яблочко.- добралась и встала рядом Настя.- Ну, что братец, придумал что или доверимся избушке?
- Ну... едем же,- неуверенно начал он.- И погоня отстала, и...
- И моя спина не треснет от богатыря русского после стола обильного,- подхватил Пенёк, одним из корешков посасывая из бочки квас. Настя и Виталик одновременно оглянулись на Пенёк и неожиданно прыснули со смеху. Смеялись до колик в животе, а Пенек, взъерошив каждый листик и посасывая квас, только довольно ухмылялся.
И тут, изба неожиданно встала на краю обрыва, откинув вниз стенку. По инерции все трое вылетели из ее деревянного чрева. Вслед за ними вылетела ступа, бочонок с квасом и целая куча ненужного скарба. Все полетело с обрыва в реку, текущую у подножия утеса. Никто из троих не сразу сообразили, что произошло, а когда вынырнули, и река понесла их течением, увидели, как изба захлопнула свою пасть, развернулась и умчалась прочь.
- Зараза!- что есть силы крикнул Виталик.- Предупреждать надо!
- Чего орать? Выбираться надо.- Настя доплыла до ступы и, подтянувшись, забралась в нее.- Давай уже руку.
Виталик с мокрым чавканьем свалился на дно. Поднявшись, затащил в ступу и Пень.
- Что? Чтоб не размок, - пояснил он Насте. - А то пустит корни и... все.
- Ну, да. А я-то думала, кто он такой? Выходит слишком толстая кувшинка, способная пустить корни в любом водоеме.- заключила Настя, вытащив из ножен меч и достав из воды скатерть самобранку, сумку и метлу.
- Не, не взлетим, - цокнул Пень языком, тряхнув метлу.- Намокла метла.
- Ну, конечно, кому это знать, как не тебе, лотос богатырский. Она корни не пустит?- хохотнула Настя.- Ладно. Значит поплывём. Река знает дорогу.
- Откуда? У нее что, мозг есть?- недоверчиво сощурил глаза Виталик.
- Мозг! Это ж молочная река - кисельные берега, недотёпа. Сказки надо знать! Она течет прямо к Кудыкиной горе, если только...
- Что, только? - напрягся Виталик.
- В воронку не попадем. А воронка неизвестно куда приведет.
- Авось, мимо пронесёт. - сказал Пенёк, почесывая мокрую кору всеми ветками.
- Твоими устами да мед пить, - согласилась Настя. - Главное, от Руслановой дружины оторвались.
- Далеко до Кудыкиной горы? - спросил Виталик, приставив ко лбу руку козырьком.
- Да, почитай, верст немало, а может и все сто.- с умным видом ответил Пенёк.
Виталик тяжело вздохнул и принялся рассматривать места, мимо которых они проплывали. Ему время от времени приходилось приподнимать рядом стоящую метлу, потому что та все время пыталась пустить корни из древка прямо в середину ступы. Это очень раздражало, но больше всего раздражал голод, накатывающий волны на его, просящий еды, желудок.
Река спокойно несла свои воды и словно знала, куда странники держали путь-дорожку. Словно ведала, о чем их думы и к чему стремления.
- Может, перекусим чего-нибудь уже, а?- прервал молчание Виталик.- А то ни позавтракали, обед пропустили... нет, ну правда, очень есть хочется!
- Кто тебе мешает? Бери да ешь.- Настя насмешливо посмотрела на брата.- Мы с Пеньком уже давно червячка заморили, а ты чего-то стесняешься.- и она, достав из сумки кружку, бросила ее Виталику. Поймав, он с недоумением посмотрел на них по-очереди и пожал плечами, не зная что делать дальше и судорожно думая, чем ему поможет пустая посудина.
- Черпай, да пей, а хошь ешь.- икнул Пенёк.
- Чего черпать и что есть? - не понял Виталик.
- Реку черпай.- удивляясь глупости Виталика, ответил Пенёк.
- В смысле, реку. В своем уме, Пенёк?- зашипел на него Виталик.- Я не пить хочу, а есть.
- Вот глупый ты, богатырь Витослав. Сказки не знаешь, как есть из реки- не ведаешь. И невдомёк тебе, что плывём мы по молочной реке с кисельными берегами. Что река и кормилица и поилица. Черпай, говорю, и ешь. Токмо, прежде подумай, чего больше всего просится на язык, а уж потом и зачерпывай. Усёк?
- Что, прямо так думать и черпать? И больше ничего не надо?- Виталик и верил и не верил тому, что нёс Пенёк. Он и боялся попасть впросак, боялся, что снова станет предметом насмешек, и нестерпимо хотел это проверить. И на минуту, задумавшись, представив прохладное мороженное- пломбир, зачерпнул водицу из реки. И недоверчиво, поглядывая на Настю и на Пенёк, сделал первый глоток и едва не закричал от... того, как ледяная вкуснятина попала на язык.
- Этого не может быть!- Виталик пальцем зачерпывал и зачерпывал мороженое, и радовался, как ребенок, впервые столкнувшийся с волшебством там, где не ожидал его встретить. Но его восторг прервал тонкий свист, и в стенку ступы воткнулось остро отточенное перо.
Настя, едва на него взглянув, быстро села на дно ступы и с силой дернула вниз Виталика. Приложив палец к губам, дав понять, что лучше сейчас молчать, и подняла глаза вверх.
- Что случилось?- выдохнул шепотом Виталик, утирая рукавом испачканный рот.
- Т-с-с-с...- Настя осторожно привстал, вглядываясь в небеса и по сторонам. Оглядевшись, снова присела рядом.- Не высовывайся! Плывём через царство Страфиль- птицы. Чем тише будем себя вести, тем...
Настя не договорила, в край ступы вдруг вцепились когтистые птичьи лапы. Ступа взмыла вверх, подчиняясь мощным взмахам огромных птичьих крыльев. Над головами раздался громовый клёкот.
- Прыгайте! - крикнула Настя и перегнувшись через край ступы полетела вниз. Вслед за ней вывалился Пенёк. Виталик замешкался, этого хватило, чтобы в очередной раз струсить и, свернувшись на дне ступы в позе эмбриона, зажмурить глаза до кромешной темноты. Долго ли летел Виталик в ступе, подчиняясь повороту судьбы, он не знал. Открыл глаза только тогда, когда ступа ударилась о камень, выпала из лап птицы и покатилась по каменистой поверхности вниз. Сколько длилось вращение, Виталик ответить бы не смог, но вдруг оно остановилось и, подождав немного, он выполз из ступы. Голова кружилась, невыносимо, тошнило и хотелось пить.
Когда он открыл глаза, то увидел, что находится в центре огромного гнезда. Вокруг были не меньше десяти яиц крупнее его самого раз в пять. Самой птицы поблизости не было и, опомнившись после головокружительного полета и падения, он вдруг понял зачем она его принесла в гнездо. Подтвердил опасения, наверное, самый жуткий звук в его жизни - треск яичной скорлупы. Птенцы рвались наружу. Они знали, что мать принесла им пишу в день их рождения. Путей побега было катастрофически мало. Их вообще не было. Ступа была разбита вдребезги, а метла в щепки. Оставался только один путь, наверх, к краю гнезда. Виталик, что есть сил, бросился по крутому спуску гнезда, но камни были настолько отшлифованы телом и перьями гигантской птицы, что Виталик, поскользнувшись, скатывался снова и снова к центру гнезда, ударяясь о стенки яиц. И каждый его удар сопровождался треском скорлупы. И, вот тут Виталик четко осознал, что либо его съедят, либо он убьет всех птенцов. Но вот хватит ли у него сил, он не думал. Он готовился к битве. Подобрав несколько крупных обломков метлы, приготовился к схватке. Пятясь задом он, вдруг споткнулся и сдвинул с места одно из яиц. Замерев на миг, боясь только одного, чтобы этот треклятый птенец не выбрался наружу, Виталик опустил глаза и заметил среди останков животных и осколков старой и почерневшей скорлупы чугунное кольцо. Упав на колени, он расчистил вокруг кольца потемневшую, дубовую крышку. Потянув за кольцо, Виталик был уверен, что крышка не откроется, но ошибся. Петли, с ржавым скрипом, поддались, и Виталик увидел вход в глубокий, темный лаз. Чтобы понять насколько он глубокий, он бросил увесистый камень. Ни звука, ни шороха и только глухая тишина. Виталик сел рядом и, обхватив колени руками, сжался в комок. Страх погибнуть и участь быть съеденным никак не входили в его планы.
- Ну и что дальше? - что было силы, крикнул он, подняв голову вверх.
- Чего орёшь? − Виталик отшатнулся и закрыл голову руками.- Чаво, спрашиваю, орёшь?
Кто-то дёрнул его за рукав рубахи. Виталик открыл глаза и увидел перед собой ту, которой его пугали все детство.
- Баба Яга?- вытаращив он глаза.
- Ну, баба Яга,- усмехнулась та щербатым ртом, обнажив криво торчащие нижние клыки.- Давай, ужо, спускайся. Добрался до самой истины, пора и правду узнать. Давай, не задерживайся, а то прилетит птичка и... был богатырь и сплыл!
Виталик согласно кивнул и полез за Ягой в лаз по веревочной лестницы, которую со страху и не заметил.
- А вот, камнями нечего было швыряться. Хорошо в горб попал, я его не чую, а не то получил бы клюкой в лоб.- причитала внизу Яга.
- Простите, бабушка.- пролепетал Виталик, с трудом находя перекладины.
- Ишь- ты, бабушка. Какая я тебе бабушка. Я скорее бабусечка- Ягусечка, милок.- Яга нащупала ногой опору.- А место и впрямь необыкновенное. Это ж Кудыкина гора, а в ней глубокая нора. Впереди камень путеводный, позади человек безродный. Стань камень, обернись, в путь-дорожку превратись.
Едва она это произнесла, как вспыхнули факелы, осветившие большую пещеру, и перед ними появился, словно вынырнул из-под земли, внушительных размеров камень. На нем, как на карте были начертаны линии и направления дорог. Что там было написано, Виталик, как ни старался, прочесть не смог.
- Ну, вот и дошли туда, откуда и отправимся дальше.- проскрипела неожиданно зловещим голосом Яга.
- А, куда дальше...- начал, было, Виталик и вдруг мысль, мелькнувшая в голове, заставила прикусить язык.
- Чавой-то ты, милок, пятисся, как рак-отшельник?- обернулась она к нему.- Чую, думки в голове твоей зашевелились и испугались.
- Да я ничего, все нормально, только, - Виталик прижался спиной к каменистой стене пещеры,- как вы из темницы выбрались? Вы же там, в цепях на столбе висели...
- Выбралась, никуда не делась. − она схватила Виталика за руку и потащила к камню. Несчастный Виталик, как мог, упирался, но в старухе было столько силищи, что совладать он с ней не мог. И тут вдруг она осела и завалилась на бок.
- Вечно с тобой язва какая-то происходит.- Виталик обернулся и увидел рядом с собой Настю, а с нею и Пенька.
- Нет, у меня нет язвы,- не веря своим глазам, пролепетал Виталик и бросился обнимать сестру и богатырского пня-коня, как он думал, навсегда потерянных.
- Дурень!- шлёпнул подзатыльник Пенёк.- Язва, по-вашему, беда.
- Как же я рад вас видеть!- шмыгнул носом Виталик.- Когда вы прыгнули в воду, а я... думал все, конец. В том гнезде... яйца... увидел люк... и тут она, баба Яга.- Виталик ткнул пальцем в кучу лохмотьев. Настя, все ещё держа в руках дубинку, подошла и коснулась носком сапога этой кучи. Куча негромко застонала, закопошилась и встала на четвереньки. Здесь уж Настасья вытащила меч из ножен и сделала шаг назад, приготовившись к схватке. Виталик, подобрал брошенную ей дубинку, а Пенек, взъерошив все свои веточки и листочки, выставил вперёд самые толстые ветки, сжав их в маленькие кулачки. Но та, что стояла к ним спиной, поворачиваться не собиралась. Шепча что-то себе под нос, она стала меняться. Пропал горб, вытянулся позвоночник, появилась стать и величавость. И тут до Насти дошло, кем была эта самая баба Яга.
- Угадала, Настька! Никак тебя не провести.- обернулась и в упор посмотрела на Настю Людмила.
- Ну, ничего себе!- в голос выдохнул Виталик и опустил дубинку.- А я-то все думал, как Яга смогла выбраться, коли она в цепях, да на столбе...
- И не только она.- злобно ухмыльнулась Людмила.- А тебе в этот раз повезло, сын Финиста.
- Меня зовут Витослав...
- Да какой ты Витослав? Иван- дурак, Емеля, вот твои имена. И если бы не они, - она кивнула на его спутников.- Сам-то ты ничего не значишь. Пустое место, а не богатырь. Ну, зачем, скажи, тебе меч - кладенец Финиста, да лук его самострельный со стрелами калёными?
- Чтобы царство Черномора да его самого изничтожить, чтобы в Тридевятом воцарился свет да добро, чтобы злыдни такие, как ты и тебе подобные исчезли во веки вечные, а Мару вновь заточить во скалы темные, чтобы не было ей больше исхода из мглы и безлетия.- ответила за Виталика Настя.
- Не мы, так другие ее освободят.- усмехнулась Людмила, взмахнула рукавами, да обернулась Страфиль-птицей, раскинула крылья и взмыла вверх, только ее и видели.
Продолжение следует...
Понравилось? Ставьте 👍 и подписывайтесь!!!