Группу, с которой можно без опаски пойти в горы в выходные, Светке посоветовала бывшая однокурсница и дала номер телефона организатора походов. Им оказался тридцатилетний красавец Михаил – большие черные глаза, мужественное благородное лицо, высокий рост и ненавязчивое чувство юмора.
– С таким – в огонь и в воду! – позавидовала Светка его будущей жене. – Только вот конкуренток многовато.
Группа состояла в основном из влюбленных парочек или парочек друзей мужского пола. Парни внимательно оглядывали всех девушек – очевидно, мечтая познакомиться в походе с красивой и физически здоровой, романтически настроенной. Однако все присутствующие дамы не упускали возможность пококетничать с Михаилом.
Светка предпочитала одиночество. Но в горах одиночкой ходить нельзя: йети украдёт или медведь в берлогу утащит – красавица ведь! На самом деле её интересовал только свежий воздух, солнце, вода и тишина. Горные пейзажи стирали из встревоженной памяти все городские проблемы и производственные планы. Пустая голова – залог счастливой жизни.
В семь утра группа уже оптимистично вылезла из автобуса и поднималась по узкой тропинке на крутую гору, перебрасываясь шутками, с легкостью козочек и козлов перепрыгивая с камня на камень в опасных местах. Светка плелась в конце и периодически останавливалась, то любуясь полевым цветком, то фоткала красивые виды, то стояла как баран перед очередным препятствием. Ей стало понятно выражение “затряслись поджилки”. Михаил во главе цепочки обращал внимание только на юных красоток, заигрывающих с ним, а до Светки очередь не доходила. Никто не помогал ей в трудно проходимых местах – приходилось долго целиться, прежде чем прыгнуть с одного выступа на другой в непосредственной близости от пропасти. Именно в эти моменты у неё и тряслись поджилки, вызывая опасную слабость в ногах.
Так она и передвигалась – то тащилась, то бежала, чтобы не терять группу из виду.
– Придется пожертвовать одиночеством и пристроиться к кому-нибудь на всякий случай, – обреченно решила Светка.
Из всей группы подходила только молодая женщина лет тридцати пяти – высокая, с большими голубыми глазами и льняными волосами до плеч, заплетенными в тугие косички-антенны. Прекрасную маркизу ангелов Михаил называл Лидой. Стройная фигура, длинные ноги без икр, равномерно утолщающиеся к бедрам, крупные руки, но узкие ладони – именно так Светка представляла себе Диану-охотницу. Одетая просто, но со вкусом в одежду яркой цветовой гаммы, со стильным рюкзачком за спиной и явно удобными кожаными кроссовками – она показалась Светке иконой стиля. Сама она в одежде была не привередлива, могла неделями носить одно и то же, лишь изредка позволяя себе поразить сотрудниц чем-то оригинальным, и нравилась себе в любом наряде – от домашнего халата до вечернего платья. Главное, чтобы одежда была из натуральных тканей и комфортной.
Лиду сопровождал небольшого роста красивый парень, явно моложе её. Оба шли молча, изредка обмениваясь короткими фразами. От неё веяло глубоким спокойствием и уверенностью в себе: не старалась оказаться во главе группы, обратить на себя внимание остроумными репликами, просто молча наслаждалась природой и ловкими движениями молодого, здорового тела.
Периодически она устраивала перекур, а Светка к ней присоединялась – так они и познакомились. Спутника звали Алик (глупое сокращенное имя от полного Александр). Он оказался мужем сестры Лиды. Лида отвечала на Светкины вопросы о себе приятным грудным голосом, коротко, но с милой доброжелательной улыбкой. Между сигаретками она переписывалась с кем-то по сотке. Светку это заинтриговало. В её представлении в горах могут быть только горы. К слову сказать, цивилизацию она ненавидела и принимала в ней только горячую воду, газовую плиту и центральное отопление. Компьютер, как средство заработка и познания мира, не в счет. Он как бы Светкино продолжение.
Оказалось, что Лида переписывается со своим мужем, работающим в Москве. Она спрашивала, когда он пришлет ей деньги.
На вершине одной из гор находился святой источник. Туда и стремилась группа, преодолевая несколько подъемов и спусков где-то по тропам, а где-то вброд по горной реке, по краю обрыва, по плато, поросшему душицей и шиповником. После посещения источника Миша планировал спуститься к березовой роще на берегу горной реки и устроить пикник с шашлыками и пивом.
Светка никогда не была любительницей спорта, хотя легко брала планку в прыжках в высоту, и преподаватель физкультуры в школе пророчил ей титул чемпионки мира. Но она выбрала музыкальную школу и честно отмучилась семь лет, с трудом запоминая длинные сонаты к очередному экзамену.
Поэтому она еле добрела до святого источника позже всех, в порядке очереди прошлёпала по мелкому ручейку рядом с осиным гнездом, остервенело отмахиваясь от ос, и забравшись на большой валун, распласталась на нём, прикрыв глаза и подставив лицо к солнцу.
О, редко доступная природа… Эта звенящая от насекомых тишина, расслабляющая атмосфера полной свободы от обязательств, отсутствие будильников, гостей и налоговых инспекторов, обувь без каблуков, вместо белой блузки под горлышко – трикотажная майка и легкие кеды вместо лодочек на каблуках. Ради этого стоит жить…
И главное – глазей вокруг, ни о чём не думая! Ради этого стоит жить…
Остальные суетились около источника, набирая воду в бутылки – наверное, чтобы стать, наконец, святыми. Лидка затерялась в толпе около родника, желая совершить омовение святой водой по примеру древних дервишей. Около воды тоже гулко возмущались осы – хотели пить и искупаться в жаркий полдень, а тут становись в очередь!
Слушая их жужжание, Светка вспомнила смешной случай. Она ехала в автобусе лицом к остальным пассажирам и читала книгу. Вдруг ей стало почему-то неловко. Оторвавшись от чтения, она увидела, что все пассажиры внимательно смотрят на неё со странным выражением лица. Тогда она ещё была стеснительной студенткой, и это её смутило. Она обвела всех недоумённым взглядом и опять уткнулась в книгу, машинально почесав пальцем бровь. В палец как будто вонзили иголку! Появилась острая и сильная боль, а со лба улетала оса.
– Хоть бы кто предупредил, что у меня на лице сидит оса! – возмутилась Светка молча.
Эта толпа любопытных и безучастных людей, похожих на зомби, показалась ей враждебной и высокомерной. Они молча и внимательно ждали, чем всё закончится. И также молча и равнодушно смотрели, как она сосёт палец, стараясь уменьшить боль – жгучую, но кратковременную. С тех пор Светка хоть и не ждала от ос ничего хорошего, но и не особенно боялась: укус вполне можно пережить.
Около источника что-то произошло: послышались громкие голоса и началась непонятная суета. Светка увидела, что Лида сидит на земле, еле дыша, с опухшим как после пьянки лицом, а остальные что-то спрашивают у неё и друг у друга. Потом Лидка повалилась на траву и приняла позу трупа. Светке стало страшно.
От группы отделился Алик и побежал обратно по тропинке вниз, подпрыгивая как резвый козлик. Пока Светка спускалась к источнику, парни уже нашли кусок плотной ткани, уложили на него Лидку и понесли её вдвоем вниз. Михаил объявил, что все направляются к реке на пикник.
Оказывается, Лиду укусила оса, и у неё началось аллергическое удушье, которое может закончиться смертью, если срочно не принять меры. Несведущая в практической медицине Светка ни за что бы в это не поверила. Никто в группе, включая Михаила, никаких лекарств в поход не взял. Поэтому Алик героически решил спуститься с гор и в ближайшем детском лагере раздобыть таблетки от аллергии.
– Ничего себе, – подумала Светка. – Что же Михаил будет делать, если Лидка сейчас умрёт, не дождавшись возвращения Алика?!
Фанатка детективных романов, она представила себя в кабинете следователя, хлопающей невинными глазами и блеющей “Я ничего не знаю…” Следователь будет задавать дурацкие вопросы с целью поймать её на лжи. Конечно, он обязан доказать, что это не преднамеренное убийство!
Надо сказать, что при прохождении таможни в аэропорту её чемодан всегда трясли до полного опустошения – и потом ей приходилось в состоянии нервного срыва вновь аккуратненько складывать множество вещички обратно и утрамбовывать, потому что иначе чемодан бы не закрылся. И все это только потому, что она заранее представляла себя на месте таможенников, и их глазами смотрела на себя, подозреваемую. Она так вживалась в эти две роли, что начинала выглядеть соответственно – контрабандисткой с наркотиками, у которой от страха быть пойманной бешено колотится сердце.
– Мне совершенно некогда таскаться по следователям! – подумала она горько. – Чёрт меня дёрнул пойти в этот поход!
Расстроенная этим происшествием, Светка села у мелкой речушки, глядя на причудливые косы, в которые заплетались струи воды, скользя по мелким разноцветным камешкам, мелодично журча. Это занятие привело её в медитативное состояние, и она забыла обо всем – даже о том, что за её спиной делала шашлыки и пила пиво шумная молодежная компания.
– Какая безответственность и чёрствость, – возмутилась она, очнувшись. – Никто даже не подойдет и не посмотрит, что с пострадавшей!
Её замучила совесть. Под тенью березы с редкой листвой лежало Лидкино крупное тело, полностью прикрытое белой простынёй, как в морге.
– Господи! – вздрогнула Светка. – А вдруг Лида уже умерла?!
Она бесшумно подкралась к трупу и приподняла простыню над головой Лидки. Та с трудом открыла заплывший глаз, тяжко вздохнула с присвистом, и опухшими, как у негритянки, губами, прошептала: ”Пожалуйста, прикрой меня, – я не хочу чтобы меня кто-то видел”. Лидка опухла целиком, но дышала уже нормально.
– Как ты себя чувствуешь? – испуганно спросила Светка.
– После таблетки лучше, – просипела Лидка.
– Какой таблетки? Алик уже принёс?
– Нет. Мимо проходила другая туристическая группа – у них нашелся Зодак. У меня аллергия на укусы насекомых. Через часик опухоль спадёт.
– А почему ты не берешь с собой противоаллергенные препараты? В горах же много кусачих насекомых. А вдруг бы ты умерла? – под впечатлением своих фантазий с ужасом спросила Светка.
И подумала: как же бы мы дотащили труп до автобуса через ущелья и обрывы, а потом везли через весь город – куда?! К ней домой или сразу в милицию, в морг?! Да мы там до утра просидели бы. Михаила точно посадили бы за халатность – за то, что не взял с собой аптечку.
– Я нашел Зодак, прими скорее! – закричал запыхавшийся, бледный от волнения Алик, подбегая к Лидке.
– У кого-нибудь бы обязательно нашлось, – спокойно прошипела она и с чувством собственного достоинства поблагодарила родственника. – Спасибо, Алик! Уже ничего не надо.
Тот, еле переводя дыхание, промолчал.