Сегодня я пробыл дома весь день. С самого утра я чувствовал себя не очень хорошо, но Матильда позаботилась обо мне и принесла горячий напиток. Теперь я чувствую себя намного лучше. Книги, которые Степан заказал некоторое время назад, прибыли со вчерашней “раздачей”. Я сидел с ним и просматривал их, чтобы скоротать время.
Я не знаю, что со мной снова не так сегодня, но я снова чувствую предвкушение великой радости. Что-то подсказывает мне, что я могу увидеть ее сегодня… Всю ночь я чувствовал себя прекрасно. Я ушел очень рано, с этим свежим утренним бризом, и прогулялся по садам и лесу. Не знаю почему, но я часто испытываю желание выйти и прогуляться в одиночку в таких необитаемых местах, как эти.
Степану было интересно, где я, и, когда я вернулся, он спросил меня. Я не упомянул ни о чем, кроме того, как хорошо я себя чувствую. Что со мной такое? В одну секунду я счастлив, а в следующую слезы наполняют мои глаза. Сейчас, например, мне хочется плакать. И подумать только, что этим утром меня переполняла необъяснимая радость. Даже вид одного единственного солнечного луча заставил меня улыбнуться.
Что уготовила мне судьба сегодня вечером? Я собираюсь ее увидеть? Она собирается присоединиться к группе? Я снова считаю минуты… Считаю минуты…
(Ночью)
Ничего… Ничего… И снова ничего! Я не понимаю… Она точно знает, где мы собираемся каждый вечер… Все эти дни…
В последний раз я видел ее пару дней назад, когда она пересекала парк с большой группой незнакомых мне людей. Они болтали друг с другом на равных, с видимым комфортом и спокойствием. Я подумал, что если бы я был одним из них, то вряд ли смог бы так без устали говорить так долго. Я немного завидовал им…
Они приближались к краю парка, где я сидел, и я не знал, было ли у меня время немного прийти в себя. Я был весь в грязи, и я был совершенно уверен, что цвет моего лица был пепельным. Помимо всего прочего, я боялся, что она может подумать, что я сижу здесь с единственной целью увидеть ее. Проходя мимо, она обернулась и посмотрела на меня, как будто только что увидела. Она едва поздоровалась со мной, как будто я что-то с ней сделал, и она не выглядела очень взволнованной, увидев меня, но когда наши глаза встретились, всего на одну секунду, я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете абсолютно без причины. И тогда я сразу понял, что ее поведение не имеет ко мне никакого отношения. Она просто была в плохом настроении или злилась на себя. Я понял это по намеку на волнение в ее глазах.
Злилась на себя… Бывают моменты, когда я думаю, что, возможно, я единственный счастливый член группы. Должен ли я перестать быть таким отчужденным? Может быть, это моя вина? Вся эта робость, недостаток смелости и неоправданное отношение…
Я попрошу Степана отложить поездку в Норфор, о которой он упоминал вчера вечером. И подумать только, что совсем недавно только звук этого великолепного места заставил бы меня подпрыгнуть от радости!
Степан знает здесь всех. Ему удалось найти нескольких своих старых знакомых, которые интересуются научными книгами, и поэтому мы обменяли большую часть книжной коллекции Нортема на некоторые книги по истории, имеющие большое значение, на которые потребовалась бы целая вечность, чтобы прибыть с “распространением”. Среди них учебник по истории для детей, идеально подходящий для начинающих, таких как я, издание Дюпона, настоящая миниатюра из трех тысяч светящихся в темноте зеленых страниц со стереоскопическими иллюстрациями, крошечным шрифтом, который последовательно увеличивался только в той части, которую вы читаете, и панорамами на всю страницу.
Я вернулся на виллу поздно вечером. С тяжелой сумкой под мышкой, взволнованный своими новыми вещами, я заперся в своей комнате и высыпал свое сокровище на стол. При виде этого множество веселых и волшебных воспоминаний о моем детстве ожили, словно красочный парад перед моими глазами!
Сегодня это должно было быть… Сегодня судьба приготовила мне прекрасный сюрприз: я неожиданно столкнулся с ней на обратном пути домой. Мы провели вместе целый час. Сначала она заплакала. Потом я сказал ей, что люблю ее. Затем она положила руку мне на сердце. Я поцеловал ее, и, наконец, мы пристально посмотрели друг другу в глаза… Никто никогда не узнает, что произошло между нами! Спасибо тебе, Боже, за этот миг! И с сегодняшнего утра у меня было предчувствие, что сегодня будет большой день!
Она сказала мне, что несколько дней страдала и плакала, пока не заснула, из - за мучивших ее сомнений. Она не знала, что делать. Она была сдержанна из-за своего прежнего поведения по отношению ко мне. Но моя непоколебимая любовь плюс тот факт, что после несчастного случая я выглядел чище, нежнее и с более романтическим отношением—то, что возбуждает женщин,—поразили ее. Я счастлив! Она сказала мне, что хочет везде ходить со мной. Все места, которые она посетила, она хочет увидеть снова со мной. Только тогда, говорит она, простое посещение может превратиться в настоящий опыт; в противном случае удовлетворены только глаза, а не душа…
Я сижу здесь уже несколько часов, размышляя о том, что произошло вчера. Я даже читать не могу. Я выгляжу так, словно грезлю наяву. Не может быть, чтобы Степан этого не понял. Вчерашний день был взрывом эмоций; разуму и здравому смыслу в нем не было места. Сегодня, после стольких стрессов, я чувствую себя таким слабым и измученным, что с трудом могу писать. Мне так о многом нужно подумать. Я только что вспомнил кое-что, что сказал Степан, что как человеческие существа, то есть формы жизни с ограниченными возможностями, мы не можем определить границы “реального” и “нереального” или оценить фактические масштабы Великой Реальности. По его словам, невозможно понять, что скрывается за внешностью, и еще меньше-через призму нашего “детского” темперамента, который часто выводит простые человеческие психологические реакции из равновесия. Как он объяснил мне, теперь они считают, что старая интерпретация "идеализации человеческих инстинктов" просто кажется такой, и что измерение глубины ускользает от нас, людей. Нынешнее мировое сообщество без колебаний рассматривало бы незначительного человека, который не внес очевидного вклада в жизнь, как предвестника великих свершений, и воздвигло бы статую в их честь в Долине Роз, их священном городе.
Самое захватывающее для меня-это езда на их летательных аппаратах, линсенах. Сегодня мы отправились в Орту, экспериментальный питомник площадью в тысячу квадратов, окруженный вязами, в центре которого стояли шесть древних мраморных скамеек. Там мы и сидели, в "нашей собственной гостиной", как в шутку назвала ее София. Теперь она сожалеет, что в прошлом отказалась от любви и привязанности Михаэля. Она чувствовала, что из-за нее они потратили слишком много времени и упустили слишком много драгоценных моментов. А с другой стороны, посмотрите, в каком я положении: она открывает мне свое сердце, а я ничего не могу ей сказать. Поэтому я просто сижу там, механически отвечая и используя то немногое, что я знаю о Нортеме от Степана, чтобы ответить ей. И, в конце концов, чтобы избежать ее постоянных вопросов, я продолжаю говорить: “София, поверь мне. Больше я ничего не помню. Мне стыдно за себя. Но Степан сказал мне несколько дней назад: “Пока другого пути нет. Помните, это вы просили, чтобы это осталось в секрете. Но, кроме этого, Розернес Дал—Долина Роз—еще не пришел ни к какому выводу относительно вашего дела”.
Продолжение следует...