Как помнит внимательный читатель, охранял и сопровождал наш караул в тот раз технику почитай для целой пехотной роты – десять БМП-3, которые были рассованы на пяти платформах, по две штуки на каждую, зад к заду и неприлично плотненько. Такой расклад требовал большого опыта при загоне техники на платформу, и её последующем креплении. Зато расходовал меньше подвижного состава.
И опыт такой погрузочный автор в своё время получил сполна (о чём, вполне может быть, он когда-нибудь напишет). Впоследствии, однако, чаще встречалось крепление машин по одной на платформе – так проще, в отсутствии того большого опыта…
Как уже говорилось ранее (часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7. Во наплодил то!😳Прям «Война и мир» какая-то доморощенная🤣) транспорт я обходил по возможности на каждой остановке, для проверки его наличия и состояния крепления. Потому как косяки в данном вопросе вполне себе могли привести к крушению, да и обязанностями начальника караула это предписывалось.
И на четвёртые сутки пути обнаружился в креплении одной из машин «косячок» - лопнувшая жила в растяжке. Как уже упоминал, растяжки те представляли из себя скрутки из 8мм прутка, отожжённого, чтобы быть пластичным и мягким. Концы проволоки продевались сквозь подходящий бугель на корпусе (или наматывались на буксирные крюки) и проушины платформы. Затем жилы скручивались воротом (ломом или даже просто деревянным бруском) для того, чтобы создать натяжение. Помню, даже заставляли нас при креплении техники оставлять в тех скрутках деревянные бруски, и найтовать их концы к технике, платформе, или к самой скрутке – дабы она не разошлась. Но это, вроде как, не обязательно. 🤷
Положенное количество жил (или нитей) в скрутке я уже не упомню, но точно не менее шести. И вот одна из них лопнула! И торчала из скрутки, как говорится – хрен сотрёшь. Наверное спуск с горки не прошёл-таки даром. Внимательно осмотрев место обрыва и машину, особых сдвигов я не увидел. Растяжка также была натянута и слабину вроде пока не давала. Поэтому обмотав лопнувшую жилу вокруг растяжки, как смогли её укрепили. И поехали дальше, измерив перед этим расстояние, на которое выступали гусёнки той бэхи за край платформы.
В теплушке к тому времени подходили к концу и запасы наших «резиновых спасителей» – подушек под двигатель. Таким образом, звездец медленно, но уверенно, приближался к нам по всем направлениям! Но в ту пору были мы ещё молодыми, и видимо, не успели по-крупному нагрешить. Посему поэтому на следующей остановке выписал нам всевышний форменное бинго. Транспорт наш встал прямо напротив угольного развала! Через пару путей от теплушки высилась рампа, на которой разгружались вагоны с углём. И угля этого вокруг были горы!
Торговать еб&лом челюстно-лицевыми мышцами было некогда, ведь в любой момент нас могли потянуть дальше. Поэтому экстренно был сформирован «экспедиционный корпус» - все мои караульные с плащ-палатками метнулись к угольным копям. Гребли его на палатки кто чем мог и таскали попарно к вагону. Я наблюдал за транспортом и обстановкой, готовый в любой момент дать отмашку – всё бросить и бежать к вагону. Кроме того, разгружал «нажитое непосильным трудом» прямо на пол теплушки. К счастью, на путях между теплушкой и угольным развалом не стояли и не двигались никакие составы, поэтому минут за двадцать нашей авральной работы, гора угля в вагоне выросла до внушительной высоты. А через полчаса я крикнул – «харэ»!
Куча натасканного угля высилась до пояса и занимала всю середину вагона. Килограмм триста там точно было, а может и все полтонны. Холодная смерть нам больше не грозила! 👍
Забегая вперёд, скажу, что провидение, подкинувшее нам гору угля, действовало всё же не без сарказма – через часов шесть мы приехали на станцию выгрузки, успев сжечь за это время всего пару вёдер добытого в поту сланца. И остальную кучу нас заставили выносить при сдаче теплушки. Причём не просто скидывать с вагона, а именно выносить – метров за пятьдесят от него. А потом выметать все остатки и угольную пыль. 🤦♂️
Но всё это разочарование было ещё впереди. А на тот момент мы были грязные, запыхавшиеся и предельно счастливые. Хотя вру – грыз меня червь сомнений относительно нарушенного крепежа бэхи. И не зря грыз!
Осмотрев место назревавшего кризиса, я увидел, что на растяжке лопнула вторая жила! Процесс её разрушения видимо был уже необратим, и слабина в той растяжке уже появилась. И в сравнении с ранее проведёнными замерами, нынешнее положение гусёнок бэхи различалось на пять сантиметров. Машина неуклонно сдвигалась к одному краю платформы! Отдавая себе отчёт, что если я сейчас пойду к поездной бригаде и заявлю об угрозе сваливания груза, то нас оттянут в тупик, где мы будем стоять хрен знает сколько времени, ожидая прибытия команды по устранению возникшей напасти. Поэтому решил: максимально укрепить имеющимися силами и средствами машину, и на следующей остановке, в случае фиксации продолжения её сползания и создания реальной угрозы движению – дать «тревожную отмашку».
Выставив часового, мы с остальными караульными занялись укреплением бэхи. Само-собой, снова замотали оборванный конец жилы, и как смогли натянули растяжку, вставив в скрутку спецломик от бэхи (кстати, лежит до сих пор у меня на лоджии – удобная вещь в хозяйстве). Затем прошвырнулись по остальным машинам и поснимали с каждой по одному стопорному (или упорному 🤔) бруску, которые прибивались с торцевых и внутренних сторон гусениц скобами или гвоздями "двухсотками".
Затем все собранные бруски прибили изнутри вдоль гусеницы сползающей бэхи. Получилось эдакое сплошное деревянное «препятствие» на пути бокового сдвига. И да – машина ещё вполне себе прочно стояла на платформе, просто центр её начал сдвигаться к краю. Я надеялся, что принятые меры позволят нам продолжить свой путь. Да лишь бы с горки не спустили! Иначе – точно труба…
Никаких проверяющих ко мне так и не пришло, так что поделиться своими опасениями мне было не с кем.
Дальнейшая дорога прошла в тепле, сытости и тревоге. Но, как я уже предупреждал в спойлере, через шесть часов достигли мы пункта назначения – станции своей выгрузки, где нас оттянули в тупик, на рампу, а прибежавший для проверки очередной ВОСОвец принёс нам радостную весть, что движение наше закончилось, и разгрузочная команда грузополучателя (нашего же полка) уже в пути. Долго он смеялся над огромной кучей угля в теплушке… Про проблему с крепежом техники, я докладывать уже не стал, ввиду её неактуальности. А когда пошёл смотреть на место «возможного происшествия», то увидел, что наша деревянная линия «а-ля Мажино» была уже частично разжёвана гусёнкой, и сдерживать 18-тонную махину смогла бы далее недолго…
Прибывшая на разгрузку команда бодро взялась за дело. Мы же сдавали теплушку очередной тётке – железнодорожнице. Она тоже удивилась «угольным копям», которые и заставила «стереть с лица теплушки». Удовлетворившись наличием всех досок на нарах и прочего проходящего по описи инвентаря и оборудования, сказала нам, где её найти после наведения порядка, и убыла, не приняв теплушку – до устранения. Зато треснувший блин на печке не заметила – мы его надёжно прикрыли чайником. 😝
При разгрузке машин оказалось, что на двух из них заклинена бортовая передача – что я объяснить никак не мог, ведь заходили они на платформы своим ходом, а в пути следования транспорта никоим образом не эксплуатировались. 🤷 Разве что диверсанты налили в те бортовые воды, которая замёрзнув и вызвала их полную недвижимость. Но делать такое отправителям груза – зачем?
Пришлось на заклиненных машинах разбивать гузки, и тащить их потом на тросах - просто на опорных катках. Гусеницы при этом, смотанные спиралью, лежали на крышах десантного отделения.
И вся наша кавалькада, вместе с теми «разутыми» бэхами, а также составом нашего караула в одной из машин, проследовала через центр славного сибирского города посреди бела дня, вызвав неподдельный интерес его жителей…
Таким образом, были мы в пути без малого пятеро суток, пройдя за это время 600 км. То есть со средней скоростью чуть более 100 км/сут. Конечно, большую часть времени мы просто стояли. Как и в любом другом последующем выездном карауле. Хотя бывали и исключения, как-то раз «попав в струю», пронеслись мы с караулом тыщу км менее чем за двое суток – почти выполнив норматив скорого поезда…
Позволю себе, пожалуй, в следующем рассказе изложить историю своего заключительного выездного караула, произошедшую по прошествии лет пяти после описанных здесь событий. Если, конечно, утомлённый моими буковками читатель, не будет против.