Виктор Понедельник - о лицах советской эпохи.
В 2011 году знаменитый футболист, чемпион Европы-1960 Виктор Понедельник дал большое интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам». И, в частности, рассказал про своих знакомых не из мира спорта - Кирилла Лаврова, дочь Леонида Брежнева Галину, а также Майю Плисецкую.
- У вас четыре книги. Писали сами?
- От первой до последней строчки. И новая книга уже готова. По ней собираются снимать художественный фильм, идет кастинг актеров. Не знаю, сложится ли.
- Какого актера особенно хотели бы в этом фильме видеть?
- Кирилла Лаврова. Но это невозможно.
- Были знакомы?
- Мы дружили. Дома у меня бывал.
- Прокурил вам всю квартиру?
- Прокурил, но это ерунда. Встретились в Доме кино, затем ко мне поехали. С нами был директор Ленфильма. Целую ночь провели за разговорами. Я достал альбомы с фотографиями, расстелил по полу. Лавров - человек невероятной теплоты и обаяния. А память была - феноменальная. Он помнил результаты матчей не только с участием любимого «Зенита», но и остальных команд. Знал по фамилиям всех футболистов. Меня ошарашил вопросом: «Хотите, назову состав ростовского СКА, который вышел против ЦСКА в первом круге 1959-го?»
- И что?
- Перечислил безошибочно, причем по линиям! Я благодаря Андрею Старостину знал многих актеров. Например, любили футбол Марк Бернес и Евгений Леонов.
Однажды вернулся из сборной в Ростов. Маслов на ближайший матч не поставил, решил дать отдохнуть. Но игра у СКА не заладилась, пропустили, трибуны ревут: «Понедельника на поле!» В перерыве Маслов мне бросает: «Переодевайся. А то меня народ побьет. Кстати, вон, гляди, кто около раздевалки - твой персональный болельщик». Поворачиваюсь - а там Бернес. Обнялись. Он говорит: «Витя, готовься, не буду мешать. После матча увидимся?» - «Конечно! Приглашаю вас домой. И Маслова позовем». Марк Наумович был изумительный человек. А вот его последняя супруга... Дамочка попалась скандальная, много пакостей ему делала. И у Леонова похожая история. Эх, такие артисты - а дома сложности…
- А что у Леонова?
- Супруга вечно была недовольна, скандалы закатывала. А он - мягкий, добрый, мухи не обидит. Сына Андрюшу обожал. Когда я стал главным редактором «Футбола-Хоккея», приглашал Леонова на творческие вечера в редакцию. Никто не верил, что придет - а он никогда не отказывал.
- Вы были знакомы и с Галиной Брежневой. Какой она была?
- Ее выставляют вздорной, распущенной, сильно пьющей. Вранье! Чудесная, умная женщина. Ни разу не видел ее пьяной. Мы пересекались в разных компаниях на даче и в ресторанах - Галина всегда держалась скромно. Я хорошо знал ее мужа Евгения Милаева - циркача, народного артиста СССР. Он из Ростова. Когда они получили пятикомнатную квартиру на Кутузовском, пригласили в гости. Я зашел и вздрогнул.
- Почему?
- Напротив двери портрет Леонида Ильича во весь рост, в вышитой украинской рубахе. Как живой. Галина заметила, рассмеялась: «Не ты один вздрагиваешь». Потом они развелись. Когда Милаев умер, по Москве ходили слухи, что его отравили. А у Галины начался роман с Володей Пересом, полковником Генштаба, сыном испанских эмигрантов. У него был черный «Мерседес», на котором и я гонял.
- Это как же?
- Володя звонил: «Мы с Галей за город едем. Если хочешь - бери на выходные машину». В полупустой по нынешним меркам Москве водить такой автомобиль было одно наслаждение. Я и на дачу на нем мотался. Как-то Володя предложил встретиться в Доме журналиста. Приехал без Галины. «Я уезжаю из Союза. Надолго. Какую работу мне предложили, сказать не могу…» Наверное, куда-то внедряли. Уговаривал меня забрать «Мерседес».
- Бесплатно?
- Да! А я думаю: гаража нет, где «Мерседес» хранить? Под окнами оставлять боязно - хулиганье сожжет или разберет по кусочкам. Да и водил я уже мало - в редакции был служебный автомобиль с шофером. Так и не решился.
- С Плисецкой кто вас познакомил?
- Николай Озеров. Потрясли слова Майи Михайловны: «Я болею за ЦСКА, но когда Понедельник играл против любимой команды, разрывалась на части». Услышав это от такой женщины, понял, что не зря связал жизнь с футболом. Сам я стеснялся звонить Плисецкой. Пока был жив ее брат Александр, балетмейстер, больше с ним общался. Обычно звонит: «Майя Михайловна приглашает в Большой. Оставила два билета на лучшие места». Я ведь к балету с детства неравнодушен - спасибо маме, которая привила к нему любовь. Брала меня с собой, когда в Ростов на гастроли приезжала труппа из Москвы и Ленинграда.
- А у Евтушенко на даче в Переделкино вы в футбол играли…
- Было дело. Вместе с Хомичем и Сальниковым. Против переделкинской шпаны. Играли семь на семь - троих местных нам добавили.
- Футболист из Евтушенко толковый?
- Он же за дубль московского «Динамо» несколько матчей провел. Старательный, скорость неплохая. Мы выиграли, и Женя всех пригласил на обед. Соперники поблагодарили, но от обеда отказались, а ребята, которые за нас играли, - пошли. В доме его жена, англичанка Джан, накрывала на стол. Повсюду стояли громадные бутылки в соломенной оплетке. Внутри какие-то кустики плавают. «Что это?» - спрашиваю Женю. «Моя настойка из черноплодной рябины. Вкус божественный, и для здоровья полезно». Разлили. Евтушенко произнес первый тост. Красиво, величаво - как умеет: «Вы не представляете, что сегодня совершили…» Сальников пожал плечами: «Да что особенного?»
- А поэт?
- «Вы положили всю шпану, и теперь я могу последней электричкой приезжать в Переделкино, спокойно идти пешком от станции - меня никто пальцем не тронет!»
- Евтушенко говорил нам: «Меня раздражает грубость и озлобленность к противнику. Есть в этом какой-то комплекс неполноценности. Именно поэтому мне несимпатичны такие футболисты, как Численко, Банишевский. При всем таланте, на поле они были форменной шпаной». В самом деле?
- Тут Женя не прав. Оба - большие игроки. Быстрые, резкие, жесткие. Просто что Численко, что Банишевский не прощали сопернику грубой игры. Каждый легко мог ответить - так воспитаны улицей. А я, к сожалению, воспитан по-другому. И когда меня лупцевали по ногам, в ответ никого не бил.
- Кто из судей прошлого сплавлял особенно нагло?
- Он еще жив, курилка. Всех пережил. Судил русский хоккей и футбол. Его управление футбола РСФСР целенаправленно назначало на матчи, которые надо было сыграть именно так. Когда приезжал в город, все знали: это поражение приехало.
- Вас тоже «убивал»?
- Кого угодно мог сплавить - только не нас. В «Ростсельмаше» начальником команды был его учитель, бывший судья Щелчков. Он работал на первых матчах сборной СССР против Турции. А однажды произошел конфуз. Назначают где-то в Виннице того арбитра - и весь первый тайм он нам до мяча дотронуться не дает. В перерыве посылаем Щелчкова в судейскую разбираться. Возвращается довольный: «Победа будет за нами» - «А что случилось-то?» - «Он майки перепутал…»