Всеподданнейшее прошение графа Кириллы Разумовского к императрице Екатерине Алексеевне
5-го июля 1774 года
Всемилостивейшая государыня!
Известная любовь дочери моей Елизаветы с графом Петром Апраксиным около четырех лет меня огорчала и делала позор публике. Сколько я ни старался ее от сей пагубной страсти отвадить и угрозами и советами, и, подсылая братьев и сестер, чтоб ее отвлекали, но Апраксин столько ее в свои коварные сети уловил, что все, и мои и фамилии моей предприятия были тщетны и бесполезны к избавлению ее.
Наконец она, забыв страх и стыд и удовлетворяя с. ... желаниям своего любовника, обеременела, что и родня, и публика приметила, и сама она призналась, о чем почел за долг донести вашему императорскому величеству.
После такого ее скверного поведения и несносного удара, мне ею нанесённого, не могу я ей дать места ни в сердце моем, ни в достоянии с прочими детьми моими, ни в чем передо мною не погрешившими.
Вследствие чего исключая ее от того и другого, прибегаю к вашему императорскому величеству, и, пав к освященным стопам вашим, всенижайше прошу, по разрешению ее от бремени, повелеть изъять из дому моего, сослать в отдаленный от двух резиденций монастырь и постричь, или избрать по строгости законов другой ход наказания, соответствующего сему поносному ее поступку.
Сия высочайшая вашего императорского величества милость будет мне, оскорбленному отцу с фамилией моей, великим утешением.
Что же касается до коварного льстеца и содетеля несчастия ее, выше упоминаемого Апраксина, то яко оный обругал фрейлину вашу, употребив к скотским своим забавам посредством двор вашего императорского величества, такое освященное место, которое почитается хранилищем и защищением чести и невинности, и где ни око родительское, ни власть их не нужны, ибо он по собственному ее признанию, увозил через целую зиму на своем экипаже всякий раз, что она дежурила, - то уповаю, что правосудие вашего императорского величества не оставит такого дерзновенного поступка без достойного истязания.
Всемилостивейшая государыня! Вашего императорского величества всеподданнейший раб
Граф Кирилла Разумовский
Собственноручный ответ Екатерины II графу Разумовскому
Всякий отец совершенную волю имеет с детьми своими поступать, как заблагорассудит. В чем и я препятствовать никому не могу и не буду; а только прошу графа Разумовского, чтоб он дочь свою не постриг, ибо по молодым ее летам я рассуждаю, что cie жестоко и законом противно; до сорока лет женщин не постригают.
Дабы же дочь его по его просьбе мною наказана была, то от сего числа я ее исключаю из числа придворных моих фрейлин, и имя мое, которое она носила, от нее взять велю. А по разрешенью ее (здесь после родов), какое граф Разумовский от гнева будет требовать определение или помощь, дать велю, лишь бы сходственно было с человеколюбием.
Что же касается до графа Апраксина, то накажу его тем, что запрещу ему казаться как при дворе, так и в публике и везде тут, где встретиться может с двором или домом графа Разумовского, а за бесчестье, учиненное двору, велю его запереть на полгода в крепость или на три в цухт-гауз (здесь смирительный дом (в XVIII веке Петр I приказал учредить смирительные дома для "содержания в постоянной работе людей непотребного и невоздержанного жития")) Ревельский, или на год в Свирский монастырь, чего сам изберет.
Собственноручное письмо императрицы Екатерины II к князю Александру Михайловичу Голицыну
12-го июля 1774 г.
Князь Александр Михайлович! Как приедете в город, то пошлите до графа Петра Фёдоровича Апраксина и объявите ему моим именем, что по причине той, что он столь бесчестно и бессовестно поступил с графиней Елизаветой Кирилловной Разумовской и к тому употреблял время, когда та слылась дневальной при дворе и, следовательно, в таком месте, где и отцовская власть силы не имеет, то в сатисфакцию как двору моему, так и равно оскорблённого дома фельдмаршала графа Разумовского, который о сем чрез письмо меня просил, даю ему выбрать из трех одно:
Или быть заключен в Ревельский цухт-гауз три месяца, или в здешней крепости (Петропавловской) шесть месяцев, или год под началом в Свирский монастырь, по прошествии которого сроку запрещается ему двор и казаться во всех тех местах, где может встречаться с домом графа Разумовского.
И чего он выберет, вы его тот же час туда под караулом туда и отправьте. В сем прилагаю здесь нужные повеления для приема его во всех трех местах.
Собственноручная записка императрицы Екатерины II, объявленная Сенату генерал-прокурором князем Вяземским (Александр Алексеевич):
"Понеже разные ложные слухи рассеваются о аресте графа Петра Апраксина, для пресечения которых рассудила за благо сообщить Сената первому департаменту следующую при сем копию с моего к генералу-фельдмаршалу князю Голицыну письма (см. выше), по которому оный граф Апраксин в крепость посажен по его собственному желанию".