"И зачем я сунул руку в этот валенок? Стояли и стояли они около печки. Для чего начал их переставлять. Подозрительным показалось, один валенок тяжелее... Хитро кто-то придумал ловушку." - Рассуждал Максимов, сжимая в руке гранату. Конечно гранату он видеть не мог, но рукой чувствовал ее ребристые грани, рычаг, который прижимал ладонью.
Осторожно чуть разогнул указательный палец, боясь услышать предательский щелчок, и потрогал им ввернутый запал: "Предохранительной чеки нет! Как же она лежала в валенке? Наверное на рычаге, и закреплена как-то была. Сунул руку, хватился сразу за нее, а только потом подумал, что сжатый кулак, да еще с гранатой, через голенище не пролезет... Выйти на улицу, отпустить гранату, быстро вытащить руку, а валенок подальше закинуть? Можно конечно. А если что пойдет не так? Замешкаешься. Судя по рубашке в валенке ф1. Серьезная вещица! А время срабатывания? По моему секунды три. Нет, рисковать нельзя. Что же мне в этой командировке так не везет? Нехорошо это."
- Коля! - Максимов с валенком и зажатой внутри гранатой подошел к уже спящему у печки Коляну и пошевелил его свободной, левой рукой.
- Что, командир?! - Ручкастый тут же открыл глаза и в свете мерцающего в печи пламени узнал, склонившегося над ним Максимова. - Случилось что?
- Тише, случилось. Пойдем-ка в сени.
- Сейчас. - Колян тут же встал, накинул полушубок и сунул ноги в валенки, достав их с печи.
В сенях Максимов включил фонарик, держа его в левой руке, и посветил на правую с валенком.
- Ты чего? - Не понял Колян.
- Граната там.
- Во дела! - Ручкастый тут же сообразил, в каком положении оказался полковник, и почесал затылок. - Чеки не было?
- Нет. - Максимов еще раз пошевелил указательным пальцем.
- Тихо, тихо. Только осторожно, не шевели рукой! Кулак обратно не пролезет?
- Нет. Что делать-то будем?
- Дай чуток подумать... Валенок разрезать надо, вот что. Стой здесь, я сейчас.
Из дома Колян вернулся уже не один, с Ильей. Тот тоже быстро проникся ситуацией:
- Вот у меня в армии случай был...
- Потом расскажешь, - прервал его Колян. - поддерживай лучше валенок.
Илья сначала попробовал держать валенок двумя руками, но получалось плохо. Тогда он повернулся к Максимову спиной и зажал голенище у себя под мышкой, подставив подошву Коляну. Валенок был хорошо подшит. Поэтому Ручкастый сначала срезал дратву и отделил толстую подметку.
- Думал, может валенок до дыр сношен, - объяснил Колян, - ан нет. Ладно, сейчас подошву самого валенка аккуратно срежу. Если, мало ли, пером зацеплю, не дергайся, руку не разжимай.
Ручкастый резал валенок осторожно, нож ни разу не коснулся Максимова.
- Ну вот, все. - Подошва валенка упала на пол, и стала видна рука Максимова, сжатая в кулак с гранатой, наружу выставлялся только запал.
- А чека есть? - Спросил Илья, все еще держа голенище валенка.
- Нет. - Ответил Максимов. - Надо какую-нибудь проволочку найти, и вставить.
Проволочку не нашли. Илья где-то раздобыл тонкий ржавый гвоздик. Колян, сдвигая пальцы Максимова, нашел отверстии на запале, вставил в него гвоздик и согнул так, что предохранительный рычаг оказался зафиксированным.
- Отпускай! - Ручкастый вытер со лба капельки пота.
- Не могу! - Максимов попробовал разжать пальцы, не получалось. Рука была в напряжении, сил держать гранату не оставалась, только пальцы все равно не разжимались.
- Илюха, помогай! - Колян один за другим сам начал разгибать пальцы полковника. Когда граната почти освободилась, Илья тут же подхватил ее:
- Ф1, мощная. В армии приходилось на полигоне бросать, правда только из окопа. Рубашка видите какая?! Разлет осколков будь здоров.
- Ну, здоровым точно не будешь, - пошутил Максимов, снимая с руки голенище валенка. Напряжение наконец спало.
- Кто же такое придумал? - Колян светил фонариком на пол и пытался найти приспособу, с помощью которой удерживался рычаг гранаты.
- Скорее всего Сыч, - предположил Максимов.
- Да, - невесело ухмыльнулся Колян. - С приветом с того света.
- Давайте спасть, - Полковник наконец облегченно вздохнул.
Илья и Коля устроились на своих местах и быстро уснули, как ничего и не было. Иван с Леной примостились в уголочке, накрывшись полушубками. Сирый мирно посапывал. А Максимов и места-то себе еще с вечера не нашел. Постоял у окна. Только что народившийся месяц бледным светом проявил окрестности. Заснеженная тайга стояла притихшая, задумчивая, даже таинственная.
Полковник знал, что тайн хватает везде, и в городах, где людей много, их больше. Там тайны частью были связаны с криминалом. Хватало еще людишек, затевающих аферы для безбедной жизни. В своем крайнем проявлении они становились известны лишь в конце, как в случае со сберкассой. Не всегда получалось у органов предотвратить преступления на стадии их подготовки.
Тайга тоже хранила свои тайны. Но это скорее были тайны мироздания, никак не связанные с человеком. А человек, прикасающийся к непознанному, опять же хотел приспособить эти тайны под себя. Для чего? Для чего Косорукий жил здесь один? Что он искал в тайге? Куда хотел пойти? Вопросов у Максимова было много, вот только ответов не находилось.
Граната в валенке. Точно ли ее оставил Сыч? Может и сам Косорукий смастерил такую хитрую ловушку, чтобы не дать кому-либо пойти по его следам. Вот только не успел уйти. Сыч оборвал его намерения. Максимов взял второй валенок. Он так и остался стоять за печкой. Осмотрел его еще раз. "Валенок, как валенок. Внутри ничего нет. Тоже подшит и подшит недавно. Неношены валенки почти, а подшиты. - Полковник примостился у печки, подкинул дров и оставил дверку приоткрытой. - Испорчу-ка я и второй валенок."
Максимов, также как и Колян, срезал дратву и отделил толстую подметку. Отставил валенок в сторону. Подметка состояла из двух кусков старого валенка, сложенных вместе, чтобы была потолще. Они не без труда разделились, пришлось вытаскивать дратву. Но в середине ничего не оказалось. Тогда полковник принес из сеней подметку от первого валенка, в котором и была граната. Обратил внимание на то, что подметка прошита не по всей площади. По центру ниток не было! И вот, когда удалось разъединить и ее, внутри обнаружилась тонкая металлическая пластина.
Максимов поднес ее к приоткрытой дверце и в мерцающем пламени увидел на желтом металле, скорее всего это было золото, выгравированные письмена. Прочитать их конечно было невозможно. Такой вязи полковник никогда не встречал. Пластина холодила. При осторожном прикосновении пальцы покалывало, как слабым током. А в голове начинал звучать тихий голос и нежное позвякивание колокольчиков.
