Продолжение. Начало тут
...Ну, вот мы с супругой и дочкой на балконе Ленкома.
Так и лезет на ум старая реклама с Сергеем Минаевым: «Ну, вот я и в “Хопре”…». Была в России когда-то компания с названием «Хопёр-Инвест», оказавшаяся финансовой пирамидой. Такой же, как МММ. Была, да сплыла.
Был такой актёр Сергей Минаев, ныне как актёр забытый, но оставшийся в памяти народной как «рекламное лицо» этого самого «Хопёр-инвеста».
…В общем, ну, вот мы и на своём балконе.
Вот работники-осветители – этим тоже надо где-то сидеть. Не в воздухе же им витать!
Чуть не написал «работники ножа и топора, романтики с большой дороги…» (с)
Нет! Они не такие! Они даже трамвая не ждут, а просто по ходу пьесы сцену и актёров освещают.
В общем, работники (не воины) света.
Ну, вот мы сели на свои места (про «Хопёр» повторяться не буду, хотя повторенье – мать ученья).
Раз мы сели, то работникам театра можно начинать.
Поехали! С Богом!
«Он сказал: “Поехали”! – и махнул рукой» (с)
…И начали. И поехали.
***
«Американские горки» – спектакль по авантюрной комедии (или, если хотите, по комедийной мелодраме) Эрика Ассу «Les Montagnes russes». Во французском и многих других языках американские горки называют русскими, но всё равно у нас переводятся как американские.
Почему «там» зовут русскими? Потому что прототип известного аттракциона родился именно в России. По приказу Екатерины II были сконструированы ледяные горки, укреплённые деревянными опорами – так всё и началось. А на роликовые колёса сани впервые были поставлены в Париже в 1817 году. То есть «туда» пришло отсюда – от нас.
Почему у нас зовут американскими? Потому что об аттракционе с вагончиками, выделывающими всякие крутые виражи, мы узнали от американцев (и всё оборудование для аттракциона в нашу страну было завезено/стало поставляться из США). То есть к нам пришло «оттуда»,
…Зеркало. И неча на него пенять!
***
Главная мужская роль в пьесе писалась драматургом специально для Алена Делона.
Понятное дело, что в оригинальном варианте пьесы «Ален Делон говорит по-французски». И ещё «Ален Делон не пьет одеколон» (с). По версии советской и российской рок-группы «Nautilus Pompilius», он «пьёт двойной бурбон».
В нашем случае Делона заместил Геннадий Хазанов (да-да, тот самый «студент кулинарного техникума» из времён СССР).
Впрочем, и Хазанов, я уверен, одеколон тоже не пьёт, а вот насчёт двойного бурбона никакой уверенности у меня нет.
…Пьеса для двух актёров. Но не «Вокзал для двоих».
Вторая роль доверена Анне Большовой.
Меня всегда удивляло, как можно запоминать такие огромные тексты и как потом воспроизводить их без перерыва в режиме диалога в течение пары часов (а «Американские горки» – пьеса одноактная). Удивился и теперь.
***
Суть пьесы. Стареющий неудачник по жизни (дон Жуан, ловелас, кто там ещё?) в каком-то баре снял молодую особу и привёз её к себе «на хату». В итоге оказалось, что не он её «снял», а она его. Причём, сделала это по заказу его собственной жены, уехавшей в отпуск и пожелавшей проверить супружескую верность.
После долгих разговоров, которые ни к чему не привели, вообще оказалось, что молодая особа, успевшая в контакте с пожилым дядей сменить несколько образов, сама «завертела» все эти горки, ибо… оказалась его внебрачной дочерью, давно жаждущей покрутиться с папой на карусели или покачаться на качелях (нереализованная в детстве мечта).
…Во время спектакля снимать нельзя, да и плохо видно. Поэтому первый кадр – ближе к концу перед самым финалом (да и тот сделала супруга).
****
Опять аллюзия. Спектакль окончен, но радость бесконечна.
«Концерт давно окончен, но песня бесконечна» (с)
Снимки ниже тоже принадлежат супруге и её мобильнику. У неё потому всё лучше получается, что айфон выше классом, а вовсе не потому, что у меня руки не из того места растут. Хотя кто ж знает: может, и у меня руки крюки…
И вот сцена опустела.
Народ покидает партер. Да и всё остальное тоже покидает. И только мы на своём балконе/со своего балкона ещё фотографируем и фотографируемся.
Мои самые дорогие женщины.
Как же не отметиться на фоне сцены и большой люстры (хрустальной?).
Для истории (Всемирной и семейной).
Вернее, для двух историй сразу.
Впрочем, семейная история может подождать, а вот Всемирная не терпит отлагательств. Тут нельзя упустить свой шанс.
Но и нам пришлось зал покинуть. Не ночевать же тут!
Всё возвращается на круги своя. Се ля ви.
Теперь народ рвётся в гардероб и на воздух. Никто ночевать в Ленкоме тоже не планирует.
Нам торопиться особо некуда. Всё равно в гардероб в первых рядах не успели.
А кто не успел, тот опоздал – проверено временем, оно (как опыт) излечило от ошибок.
Вышли на улицу.
«Выйду я на улицу, гляну на село, девки гуляют и мне весело» (с)
И как тут не заснять театр и себя (вернее, любимую жену) на его фоне. Много для этого не надо – перешёл на другую сторону дороги и нажал на нужную «кнопку» айфона жены (напомню, он выше классом, потому там и снимки лучше).
Пройтись, никуда не торопясь, до Тверской и понять, как красива вокруг Москва, даже не планирующая освобождаться от праздничных/новогодних иллюминаций.
Дотопали до Тверской. А теперь несколько шагов обратно к центру.
В сторону Пушкинской площади.
Целенаправленно шли сюда. Ужинать. Тут недорого, но, как говорится, сердито.
«Грабли». Наступать можно много-много раз. Как и положено всякому русскому.
Куда пришли, куда пришли, там в результате и ужинали.
Вот так поешь, бывало, и кажется, что жизнь сложилась.
Теперь к метро.
Нет, не в метро, а к метро.
Рядом с ним остановки автобуса.
...На автобус и по прямой до Митино(-а).
Тут и сказочке конец. Кто прочёл, то молодец.
