Из Кронштадта до Мурманска Сергей вместе с сослуживцами добирался паровозом. А далее на знаменитом теплоходе «Вацлав Воровский», который курсировал из Мурманска до Шпицбергена с заходом в Гремиху.
Теплоход попал в приличный шторм, и все не привязанное и не прикрученное летало по каюте, как в невесомости.
Но, при подходе к Гремихе, море успокоилось, и ребята благополучно ступили на твердую землю.
Попал Сергей в легендарный экипаж АПЛ К-450, которой командовал капитан первого ранга Ольховиков Александр Васильевич.
А уже через три дня лодка вышла в море на торпедные стрельбы. Это было первое боевое крещение для трех вновь влившихся в экипаж «карасей».
А посему им в плафонах была преподнесена забортная соленая вода.
Вкус у нее показался Сергею жутко вяжущим и терпким. Но, посвящение в подводники он прошел достойно и выпил «бокал» до дна. После этого им вручили написанные от руки свидетельства.
На лодке было много всего необычного и интересного, во что Сергей вникал, как говорится, по ходу пьесы.
Отдельно стоит сказать несколько слов о туалете на лодке. А точнее сказать – гальюне.
Внешне гальюн подводной лодки напоминает туалет в старых вагонах, в которых все нечистоты просто сливались на железнодорожные пути. И также здесь есть педаль смыва.
Но воспользоваться подводным гальюном не так просто.
Действительно, в нем на стене висит особая инструкция. Чтобы совершить смыв, подводнику нужно проделать до 10 операций.
И если он что-то перепутает, то последствия могут быть разными — от анекдотических, до трагических. Но в любом случае —
неприятности ждут нарушителя инструкции.
Если в старых вагонах содержимое просто сливали на пути, то на подлодке так поступить нельзя.
Под толщей воды давление снаружи гораздо выше, чем внутри лодки.
не только не выльются наружу — напротив, из гальюна под большим давлением хлынет забортная вода.
В лучшем случае смывающий окажется весь в содержимом гальюна, в худшем — разгерметизирует систему.
Так что нужно действовать строго по инструкции.
Между гальюном и забортной водой создается промежуточный резервуар.
Сначала нечистоты попадают в него, затем клапан между гальюном и резервуаром перекрывается. В нем создается давление.
Когда оно становится выше, чем у воды за бортом, открывается наружный клапан. Нечистоты под давлением вытесняются наружу.
Затем клапан закрывается.
Именно для того, чтобы подводник помнил — что и когда перекрывать, и открывать, какие данные на манометре проверить, в гальюне и висит инструкция.
Все «караси, прибывающие в экипаж обязаны знать это, как «Отче наш…».
В общем, первое боевое крещение прошло у Сереги нормально – пронял понос от забортной воды и тошнило. Зато на собственной шкуре изучил устройство местного «гальюна».
Дни потянулись скучно и однообразно. Подъем, зарядка, строевые занятия или политзанятия, караулы на губу, или на лодку. По нескольку раз в месяц выходили в море на стрельбы, а все остальное время просто валяли дурака.
Однажды Сергея вызвал замполит и с ходу спросил:
- Ну, что, Широков, еще не передумал перейти на надводный корабль?
- Нет, товарищ капитан второго ранга, не передумал.
- Тогда собирай манатки и через час за тобой придут из 17-й дивизии. – Далее будешь проходить службу на катере-торпедолове. Если, конечно, сможешь.
- Почему не смогу?
- По кочану! Там болтанка такая, что мать родную забудешь!
Сергей начал в спешке собирать аттестат. Через час за ним пришел небольшого роста мичман.
- Мичман Григорьев, - представился он Сергею. – Механик с ТЛ-850.
По дороге к 10-му причалу, где были пришвартованы три катера, мичман Александр коротко посвятил его в будущую службу.
- Будешь у нас рулевым-сигнальщиком. В основном надо стоять за штурвалом и уметь передавать сигналы азбуки Морзе с помощью прожектора. Ну, и помогать торпедисту затаскивать торпеды на борт. Всему научим! Не боись! Экипаж у нас маленький – всего восемь человек, включая меня и командира.
С моря дул ветер. Катера прилично болтало даже у берега. Они были пришвартованы к вспомогательному судну ЭНС (энергетическое несамоходное судно). От него они питались электроэнергией, теплом и водой.
ТЛ-850 стоял последним. Александр по трапу прошел на палубу и поманил к себе Серегу. Навстречу вырос среднего роста и с косой саженью в плечах старший мичман.
- Товарищ командир! Это старшина 2-й статьи Широков. Наш новый рулевой-сигнальщик.
- Добро пожаловать, боцман! Давно ждем уже! – он протянул Сергею
руку. – Как раз к обеду подоспел. Кок – выводи рубон!
Серега спустился за Александром вниз по трапу и оказался в просторном кубрике, посреди которого стоял длинный стол, за которым сидел ожидающий обеда экипаж.
- Прошу любить и жаловать! – представил мичман новобранца. – Тебе подмога, Олег.
- Наконец-то, - встал из-за стола высокого роста главный старшина. – А то запарились уже вдвоем. Готовить умеешь?
- Да так, - сконфузился Серега. – Яичницу да пельмени.
- Понятно. Тогда со следующей недели пойдешь к Пете помощником кока. Он всему научит. Когда вернешься домой – теща позавидует!
Процесс обеда был такой. Сверху кок подал первое. Его разлили по старшинству. Потом так же второе. Ну, и компот, само-собой.
После этого всю посуду собрали вместе и доставили на камбуз.
*******
- Завтра ужу на стрельбы выходим, - сказал Олег. – Поэтому покажу что к чему, а остальному море научит.
В общем, еще затемно, катер отбыл от причала и взял курс в сторону Святого Носа. На море было баллов 5 всего, но, катер все равно прилично качало.
- Стоим на руле 4 через 4. – сообщил Сереге Олег. – А когда будем ловить торпеду, то тогда аврал.
Катер штурвала не слушался. Его швыряло как консервную банку.
- Посмотри назад, - сказал Сереге командир. – След, как бык поссал. Ровнее держи!
Легко сказать, Серый и так был весь в поту, как пахарь от сохи. Но, старался, как мог. На гражданке он ходил на ОМах за штурвалом. Но, там ведь качки не было.
Он отстоял с горем пополам свои 4 часа и рухнул на койчушку, как убитый.
Его разбудил звон аварийной тревоги. Он быстро вскочил и выбрался на палубу.
На море уже был полный штиль. Вдалеке виднелась подводная лодка
и надводный корабль типа МПК.
- Смотри и запоминай, - Олег показал ему длинную металлическую трубу с петлей на конце.
Когда катер вплотную подошел к плавающей учебной торпеде, Олег набросил на последнюю петлю и быстро убрал свою жлыгу на палубу.
Петля затянулась на кнехтах торпеды, и Миша-торпедист с помощью лебедки начал вытаскивать ее через специальное отверстие позади катера на палубу.
Потом он затянул ее на специальные сайлен блоки и затянул ремнями. Улов готов!
- Ложимся в дрейф! – сказал по мегафону командир. – Через пару-тройку часов будет еще одна.
К вечеру усилился ветер. И пока ждали вторую торпеду, на море уже разыгрался настоящий шторм.
Торпеду подбрасывало выше катера. Казалось, что она сейчас пробьет борт, и мы все окажемся в гостях у Нептуна. Но, Олег смог набросить на нее лассо, и мы помчались вперёд на всех парусах, втягивая по дороге очередную хищницу на ее законное место.
Сергей пошел убирать с палубы шест. Только он взял его в руки, катер резко отбросило в сторону, и Серега оказался за бортом. Он даже не успел ничего крикнуть. Все произошло очень неожиданно и быстро.
Хорошо, что Михаил еще не закрепил торпеду и все видел. Он замахал командиру на мостик, потом бросил за борт спасательный круг.
Сергей смог каким-то чудом за него уцепиться и так держаться на плаву.
Командир сыграл тревогу и направил катер в сторону утопленника. Олег бросил лассо. Сергей смог его выловить и удерживать ледяными руками. На дворе был октябрь. Для Севера – это уже зима.
Так втроем – Олег, Миша и Петр и вытащили еле живого Сергея на палубу.
Его раздели и всего натерли шилом (спиртом!).
Так Миша из Питера стал для Сереги вторым отцом.
- Слушать всем приказ! – командир многозначительно поднял вверх палец, - О случившемся ни гу-гу. Такого позора нам совсем не надо! Всем даю добро на прием 150 грамм наркомовских!
Он подошел к лежащему Сереге и протянул ему стакан:
- Ну, что, с днем рождения, боцман! И с настоящим боевым крещением!