Папа сыпал аббревиатурами, аж треск стоял: САНИИРИ, Наркомзем, ЦЧО Гидроводхоз. Они давно потеряли смысл, словно слова мёртвого языка: большинство институтов, где работал Мотя, уже закрылись.
Большинство, но не все. Курская сельхозакадемия выстояла. И главное, чудом сохранила личное дело 1950-х. Мы выудили оттуда кучу данных: номер партбилета, дату вступления в ВКП(б), номер воинской части.
Новые цифры вызвали новые поиски и находки. Из РГАСПИ, архива политической истории, нам прислали три регистрационных бланка, заполненные в разное время, а из ЦА МО (Подольск) - личное дело о вступлении в партию.
Пять анкет и одна автобиография дополняли друг друга. Нам стали известны такие детали, о которых понятия не имел даже всезнающий и памятливый папа.
Новостью оказалась первая запись в Мотином послужном списке. В 1922 году в казахстанском Петропавловске Мотя писал для областной газеты “Мир Труда”.
Что? Газета? И мы кинулись в газетный зал бывшей Ленинки.
“Мир труда” оказался солидным взрослым изданием Акмолгубисполкома и Акмолгубкома РКП(б). Как там очутился семнадцатилетний мальчишка? О чём он мог писать? Не о строительстве же воздушного флота и задачах губотдела союза совработников?
Впрочем, газета состояла не только из передовиц. Она охотно публиковала заметки рабкоров и крекоров. Любой неравнодушный гражданин мог поделиться наболевшим, заклеймить недостатки, съязвить или (гораздо реже) похвалить.
Несколько заметок 1924 года не охватывают всей жизни Акмолинской губернии, но дают одним глазком заглянуть на 100 лет назад.
Скорее всего, и Мотя был внештатным корреспондентом. Значит, его заметку следовало искать на последних страницах. Но тут обнаружилось, что имена авторов -конечно, из соображений безопасности - скрыты за псевдонимами - Наблюдающий, Знайка, Мрачный.
На искомую фамилию мы наткнулись внезапно и не там, где ожидали: в объявлении. В доме некоего Швецова взломали окна и похитили имущество, пострадавший “по горячим следам” догнал и убил грабителя из револьвера.
Неужто Мотя? Мы-то знаем, что у него был Смит и Вессон с тремя патронами. Но судя по справке из домашнего архива, Мотя получил его в августе 1923 года, а ограбление и убийство случились в июне. Не наш. Однофамилец.
История с ограблением уточнила направление поисков. Мы стали внимательнее читать объявления, поняв, что это шанс найти реальную фамилию. И тут…
И тут взгляд снова споткнулся о Швецова. На этот раз молодёжная газета “Юный степняк” приглашала юнкоров в редакцию, и в списке значился Мотя.
Мы обложились подшивками “Степняка”, и - бинго! - искомая заметка нашлась. Всего одна, хотя мы честно проштудировали газеты за несколько лет. Так что Мотя несколько преувеличил, назвав юнкорство работой в газете.
Мы нашли ещё одно упоминание Моти. В рубрике “Почтовый ящик”: там редакция отвечала всем авторам сразу, чтобы не вступать в переписку с каждым в отдельности. Моте зарубили заметку, а другому юнкору посоветовали думать, поскольку “статьи писать - это не блины печь”.
Любая газета пестрит фамилиями: один совершил подвиг, другой написал статью, третий попал под лошадь. И всё это - история. А что есть в газетах о ваших предках? Что-то ведь точно есть.