Продолжение. НАЧАЛО ЗДЕСЬ
Я уже работала в театре, и бабушка пришла на премьеру спектакля «Тени» по Салтыкову-Щедрину. Перед самым началом ко мне подошли билетеры: «Уймите свою бабушку!» Оказалось, она ходила по фойе со стопкой моих фотографий и всем их показывала: вот Алена на горшке, вот она ревет, ей здесь четыре года, вот она кверху попой…
Никто, кроме бабушки, в мои гениальные актерские способности особенно не верил (Смеется). А она верила безоговорочно. Тайком таскала меня на пробы к детским картинам. Киношники приходили в школу – отбирали детей для съемок, и меня в том числе, не зная, что у меня папа – Юрий Васильевич Яковлев. Но меня никогда не утверждали.
Потом папа про это узнал – и запретил, сказал: "нет-нет, у нее плохие глаза, и вообще нечего ей там делать". У меня были проблемы со зрением, а сцена, съемки – это всегда софиты, осветительные приборы. В общем, папа меня берег.
Мама – абсолютная бабушкина противоположность, такая снежная королева. Мой дед, ее отец, был поляк. Наверно, отсюда ее статуарность, какая-то замороженность, закрытость. Она никогда не гладила меня по голове, не говорила, как она меня любит. Когда мама стала старенькой и вдруг начала проявлять эмоции, я поняла, что вся ее «замороженность» была просто своего рода защитой. Мама была очень красивая, но всегда этого стеснялась, потому что, куда бы ни пришла, на нее все обращали внимание.
Я тоже такой стеснительностью страдала – до поры до времени. Отчасти из-за этого и пошла в артистки – чтобы научиться чувствовать себя свободной при любом внимании к своей персоне.
Судьба маме выпала не из легких. Первый ее муж – известный врач, академик, который бальзамировал Ленина и Димитрова. Поженились они, когда ему было двадцать семь лет, а маме всего шестнадцать. Он увез молодую жену в Болгарию, где работал. Мама там родила мальчика, который умер. Через несколько лет вернулись в Москву и вскоре разошлись. А дальше мама познакомилась с папой. Там тоже произошла трагедия – их первый ребенок, опять мальчик, тоже умер. И в молодые годы у нее был туберкулез легких. Папа ездил с ней в санаторий, лежал рядом на коечке, не боясь заразиться. Потом… не буду рассказывать эту известную историю про Екатерину Райкину. В общем, через четыре с половиной месяца после моего рождения мама сказала: «Ну, Юрочка, если тебе так лучше, уходи». И он ушел. Без скандалов, тихо-мирно разошлись. И практически тогда же родился мой замечательный брат Леша, сын папы и Екатерины Аркадьевны, с которым мы дружим. Такая вот дивная история.
Испытание
Мама умерла полтора года назад. Только сейчас я стала понемногу приходить в себя. Последние 35 лет я занималась ее здоровьем. И страшно устала, потому что жизнь была полностью подчинена врачам, больницам, доставанию лекарств. У мамы началась деменция, с ней было сложно общаться. Я понимала, что она уже не та и что для нее, всегда чувствующей свою статусность, значимость, такая жизнь – пытка. Ведь несмотря на два перелома шейки бедра, кардиостимулятор в сердце, она все равно всегда оставалась женщиной. Даже в свои 88 лет. А тут – деменция, неспособность ничего осмыслять, реанимация, паллиативная палата… Это так не соответствовало всем ее представлениям о жизни! Но Бог дает, наверное, то, что нужно. Мама уходила долго, и этот месяц был мне дан, чтобы я привыкла к этой мысли, приняла неизбежное и – грех, наверно, так говорить – чтобы я не противилась этому уходу, понимая, что он – спасение.
Вся жизнь – игра…
Я считаю, достанется тебе какой-нибудь талант или нет – это ни от кого не зависит, только от природы. И если достался, надо его дальше развивать. Это я отвечаю тем, кто считает, что актерский дар у меня от папы. Нас часто сравнивают. Нельзя этого делать, потому что Юрий Яковлев – совершенно уникальный артист, и у нас с ним просто одна профессия. Хотя так получилось, что мы, трое его детей от разных браков – я, Антон, ставший прекрасным театральным режиссером, и Леша, который был актером, потом ушел в бизнес, а теперь вернулся в нашу профессию, – мы все трое очень любим театр.
Продолжение здесь⤵️
Подпишись на наш канал и читай:
Марина Бойкова (c) "Лилит"
