Это значительно сокращенный вариант главы "Пропаганда войны против стран Западной Европы" из книги "Колокол Люцифера. Нацистская пропаганда войны в 1938—1945 годах", написанной мной в 1999 году.
В эпоху интернета мало кто решается прочитать книгу объёмом больше пятисот страниц. Для удобства чтения на мобильных устройствах я опубликовал значительно сокращённый вариант.
Мне пришлось пойти на серьёзное сокращение текста и удалить, по большей части, многочисленные исторические примеры, цитаты и некоторые свои мысли.
25 февраля 2022 года я принял решение сделать книгу бесплатной для скачивания в книжных интернет-магазинах, а также разместил её в различных сетевых библиотеках.
Разрешаю свободное распространение текста книги и цитирование без каких-либо ограничений, при обязательном условии – указание источника и автора.
Также разрешаю свободное издание книги любым тиражом, в том числе с целью продажи, при условии сохранения авторского текста.
========================================================
Пропаганда войны против стран Западной Европы
Осенью 1939 года большинство немцев радовались тому, что война ведётся только с Польшей, а не с огромным Советским Союзом, обладавшим самой мощной армией в мире.
Гитлер превозносился государственной пропагандой как удачливый дипломат, заключивший с главным врагом Германии выгодный пакт Молотова-Риббентропа, благодаря чему не только не пришлось воевать с Россией, но наоборот, Россия пришла, чтобы разделить военную добычу и помогать создавать новую немецкую военную промышленность. Из СССР в Третий Рейх пошли эшелоны с углем, рудой, хлебом и пр..
Жители Германии были уверены, что экономическая катастрофа, случившаяся в Первую мировую войну, не повторится. Сотрудничество с большевистской Россией, снабжавшей немецкую промышленность всем необходимым, создавшей надёжную базу продовольственной безопасности, находящейся в состоянии войны Германии, вселяло спокойствие. Появилась уверенность в завтрашнем дне и надежда на победу над союзниками Польши – Францией и Великобританией.
Со времени основания Германской империи немцы относились к англичанам с пиететом, буквально преклоняясь перед британскими монархами, восхищаясь их территориальными приобретениями, приведшими к созданию гигантской империи, разумной колониальной политикой и огромным влиянием на мировую политику.
Первый правитель объединённой Германии Вильгельм I считал Британскую Империю образцом для подражания. Того же мнения придерживался весь императорский двор и правительство.
Преклонение перед британцами и их образом жизни часто принимало гротескную, комическую форму. Немцы старались во всём походить на жителей туманного Альбиона, в их одежде, в манерах. Английские товары считались самыми качественными в Европе. Представители среднего класса, чтобы выглядеть более респектабельными, выставляли напоказ, что могут себе позволить купить английский костюм, английские предметы быта. Это то, что позднее экономисты и политологи станут называть «показательным потреблением».
С началом Первой мировой войны отношение изменилось, военная пропаганда стала лепить из британцев безнравственных и беспощадных чудовищ, врагов немецкой нации.
Противник демонизировался в пропаганде, ему приписывались нереально жуткие черты, сочинялись истории о беспредельной жестокости британских военных в отношении гражданского населения и пленных немецких солдат. Армия Великобритании в немецких газетах обвинялась в ведении войны преступными методами, приводившими к неоправданным потерям, применении негуманного оружия вроде отравляющих газов и разрывных пуль, нарушая привычные законы войны.
После окончания войны отношение к своему островному соседу у населения Германии стало постепенно меняться. Немцы к началу 1930-х снова стали с восхищением смотреть на британцев.
В первые годы Гитлер открыто восторгался Великобританией, призывал немцев учиться и перенимать методы государственного управления, социальной политики. Йозеф Гёббельс восхищался британской культурой и даже ставил английскую литературу выше немецкой, предпочитал смотреть американские и британские фильмы, а не немецкие.
После начала Второй мировой войны нацистам потребовалось сформировать в сознании немцев образ Британии как главного врага немецкого народа, а европейских союзников – в качестве безвольных сателлитов, подобострастно выполняющих любую прихоть англосаксов, по первому требованию британского монарха и его правительства.
После оккупации Польши и установления нацистами над её территорией полного контроля, гёббельсовская пропаганда полностью переключилась с очернения поляков на разжигание ненависти к англичанам и французам.
В пропагандистских материалах британцы выставлялись главным антиподом немецкому народу, врагом нового германского Рейха. Французы же выставлялись безвольными исполнителями воли британской плутократии.
Гёббельс так определял понятие плутократии: «Плутократия — это такая форма политической и экономической власти, когда пара сотен семей правит всем миром, не имея на это никакого морального права».
Нацисты противопоставляли немецкий «идеализм» английскому «материализму», а немецкий национальный дух считали чуждым либерализму вообще. Либерализм преподносился ими как идеология «плутократов», а политическая система Великобритании как «плутократия, замаскированная под демократию», когда лишь создаётся видимость народовластия, а на самом деле правят крупные землевладельцы из числа потомственных аристократов и богатые евреи из Сити.
Слово «либерал» на долгие годы стало в Германии ругательным, равно как это произошло в других фашистских странах – в Италии, Испании, Португалии, Румынии, Латвии, Хорватии и др.
В специальном отделе Главного управления имперской безопасности, расположенном в Берлине на Вильгельмштрассе 101, разрабатывались различные конспирологические теории еврейских заговоров по захвату власти в Южной Америке, Северной Африке, Ближнем Востоке, байки о мировом тайном правительстве, в которое входят самые богатые люди планеты. Эти теории распространяли штатные «шептуны» в людных местах.
То, что нельзя было открыто пропагандировать по причине очевидной анекдотичности вымышленных событий и идиотизма основных конспирологических тезисов, распространялось при помощи слухов.
Немцы очень быстро забыли, как совсем недавно Гитлер считал англосаксов братским по отношению к немцам народом. Согласно расовой теории, предки англичан и древние германцы имели общие корни, составляли отдельную ветвь единого некогда народа. Фюрер в первые годы своего правления видел в Британской империи потенциального союзника Третьего Рейха.
Когда Великобритания стала врагом нацистского режима, гёббельсовские пропагандисты бросились обличать британских капиталистов в ужасной эксплуатации собственного народа, в предательстве национальных интересов в угоду интересам британского еврейства.
В радиопередачах и на страницах немецких газет обывателей убеждали в том, что англичане не заслуживают права числиться среди героических наций, так как являются по сути нацией торговцев и эксплуататоров, способных лишь угнетать примитивные народы. Они якобы в этом отношении были ближе к евреям, чем к немцам, обладающим некоей особой духовностью и высокой моралью.
В образах пропаганды англосаксы рисовались этакими «евреями среди арийских народов».
В фильмах, статьях и книгах англичанам были несвойственны не только самопожертвование, высокая мораль, но также какие-либо выдающиеся творческие способности. Вся промышленная революция в Англии, по мнению нацистов, была основана на краже изобретений и технологий у других народов, прежде всего у немцев, а также на рабском труде.
Пропаганда отмечала в характере политической британской элиты лицемерие, наглость и холодную расчётливость, утверждалось, что у британцев никакой морали не было никогда и в помине. Утверждалось, что в течение всей своей истории британская элита занималась лишь одним, привычным для себя делом – захватывала чужие земли, подчиняла колониальные народы своей воле, исключительно при помощи хитрости, коварства, лжи и насилия, чтобы завладеть их богатствами.
Министр пропаганды Третьего Рейха полагал, что на национальный характер британцев повлияла их многовековая имперская колониальная политика, что отразилась на их восприятии других народов, в том числе европейских. В статье «Новая Европа» от 4 октября 1942 года Гёббельс высказался об этом следующим образом: «Англичане как островной народ в принципе чужды Европе, точнее сказать враждебны Европе. Они относятся к нашему континенту примерно так же, как к африканскому или австралийскому».
Гёббельс в публичных выступлениях наделял господствующий социальный слой Великобритании жестокостью, лживостью, лицемерием, высокомерием и цинизмом, он так отзывался о британцах: «Нормальный европеец не в силах понять их образ мышления. Представители британской элиты «являются евреями среди арийцев и принадлежат к тому сорту людей, которым надо выбить коренные зубы, прежде чем можно рассчитывать на разумный разговор с ними». В свою очередь, лондонские «плутократы» враждебно относятся к континентальной Европе, не понимают её. Для этого они слишком высокомерны, слишком необразованны и, пожалуй, слишком интеллектуально ленивы. <…> Прославленная английская выносливость – это смесь хладнокровного жестокого цинизма руководящего слоя господ и тупоумной неподвижности широких народных масс».
В августе 1940 г. Гёббельс так определил редакционную политику немецкой прессы по отношению к британцам: «Простой народ Великобритании, состоящий из веками живших на своей земле англичан, шотландцев, ирландцев, валлийцев, оказался под властью пришлых евреев. <…> Британцев продали евреям их местные аристократы. <…> Все разговоры должны сводиться к разоблачению и осуждению плутократов, в то время как сам народ будет представляться в роли жертвы неуёмной алчности правителей».
Немцев нацисты убеждали в том, что британская элита в течение долгого времени подвергалась «расовому вырождению» из-за браков с евреями, а следовательно, происходила постепенная дегенерация, как неизбежное последствие смешения крови. У большинства немцев была полная уверенность в том, что правящий класс Великобритании обречён на поражение в борьбе с Третьим Рейхом, эта уверенность появилась как результат мощной длительной пропагандистской обработки.
Несмотря на разжигание ненависти к внешним врагам, Гёббельс подчёркивал миролюбивый характер борьбы нацистов с Западом: «Целями нашей борьбы не являются уничтожение народов Британии, свержение её правительства, подрыв экономики и даже не ликвидация Британской империи. Наша борьба направлена на ликвидацию британской гегемонии».
Нацисты пугали опасностью скатывания Франции в большевизм и возникновением под боком у Германии враждебной коммунистической страны. Указывали усиливающийся буквально с каждым днём авторитет коммунистических и вообще левых организаций, на то, что сотрудники Коминтерна получали всё большее влияние на французские профсоюзы, а иногда даже внедрялись в руководящие органы.
Гёббельс лично инициировал в прессе и на радио кампанию, направленную на «разоблачение» влияния большевиков на правящие круги Англии. Британская молодёжь, по словам Гёббельса, была заражена бациллами коммунистических идей и даже среди потомственной английской и шотландской аристократии можно найти почитателей Сталина и СССР
Ещё одной геополитической теорией, широко пропагандируемой ведомством Гёббельса, было нацистское учение о возникновении и развитии наций, где выдвигал тезис, что малые нации являются лишь топливом для мощного двигателя мировой истории, которым управляют великие народы. Малые нации либо объединяются с великими нациями в борьбе за выживание, либо используются вопреки их воле героическими народами и сгорают без остатка.
По мнению нацистов, британские плутократы в борьбе за установление мировой гегемонии, манипулируя местными продажными политиками, использовали поляков, норвежцев, бельгийцев, голландцев и французов в своих политических интересах, втянув их в войну с Германией.
Немецкий народ даже после начала войны с Советским Союзом пропагандисты продолжали успокаивать тем, что война на два фронта в этот раз не закончится для Германии также как предыдущая мировая война, т.е. полным военным поражением. Их пытались убедить в полной несостоятельности западных демократий. Немцам обещали, что Британия уже на грани краха, английский правящий класс разложился и погряз в коррупции и разврате, а американцы настолько трусливы, что никогда не решатся на высадку войск в Европе.
Результатом упадка морали в прогнившем буржуазно-либеральном обществе, по словам пропагандистов, непременно станет развал государства и не нужно будет даже высаживать на английские берега военный десант. Нужно лишь немного подождать, когда британцы голодные и обнищавшие в результате морской блокады, устроенной германским подводным флотом, упадут к ногам победителей и запросят пощады.
В книге Фрица Зайденцаля «Господство британского фунта: Как Англия злоупотребляет своим экономическим могуществом» безапелляционно утверждалось, что весь мир уже начал восставать против тирании фунта стерлингов. Все народы на планете уже поняли, как Великобритания, выдавая кредиты, подчиняет себе страны-должники.
Нацисты пророчили крах британской финансовой системы, которая не выдержит военных расходов, уничтожения промышленности в результате регулярных авианалётов люфтваффе и отказа других стран от британского фунта, перейдя в финансовых расчётах на золото.
Обещание скорого краха Великобритании не прекратились даже после того, как стало ясно, что даже самые ужасные воздушные налёты и самые эффективные рейды подводных лодок против американских конвоев, не смогут поставить гордую островную страну на колени.
В конце 1943 года Гёббельс заявил о невероятных лишениях, испытываемых британцами, о постоянном сокращении их пайков, получаемых по продовольственным карточкам. Он предсказал, что британский рабочий класс отвернётся от партии лейбористов и осознав, что плутократия, ненавидевшая социально прогрессивную нацистскую Германию, начала бессмысленную преступную войну с Германией из-за Данцига, которая была не нужна народу Британии.
Тема «Войну нам объявила Англия, а мы лишь защищаемся» была одной из центральных тем политических занятий в первичных организациях NSDAP, патриотических уроков в школах, собраний в университетах, госучреждениях, на заводах и фабриках. На эту тему партийными издательствами в крупных немецких городах выпускалось огромное количество пропагандистских брошюр.
В журнале «Действие» (Die Aktion), который нёс на обложке подзаголовок «Борец против плутократии и поджигателей войны», почти в каждом номере публиковались статьи, описывающие ужасы в «порабощённых» Великобритании странах и разоблачающие «преступления» британских властей.
Нацистские экономисты писали в своих статьях о том, что англичане затевают войны по всему миру, чтобы безнаказанно присваивать себе сырьевые ресурсы других стран, т.к. попросту неспособны организовать у себя нормально работающую экономику и создать действительно эффективное промышленное производство.
Книга Вернера Моргенштерна «Под гнётом плутократии: Дорога страданий миллионов» издавалась регулярно огромными тиражами.
Существовали целые «научно-популярные» пропагандистские книжные серии, восхвалявшие национал-социализм, «даровавший» немецкому народу якобы самое совершенное в мире социальное и трудовое законодательство, превозносившие немецкую науку, достигшую высот, недостижимых для западного еврейского научного сообщества, восторгавшиеся нацистскими реалистическим высоким искусством и эстетикой обыденной жизни, противопоставлявшиеся модному западному «бессмысленному дегенеративному искусству» и эстетике примитивного западного культа потребления.
Книжная серия «Это Англия» состояла из десятка пособий для штатных нацистских пропагандистов и партийных функционеров, регулярно переиздававшаяся. В состав серии входила, к примеру, брошюра Вальтера Паля «Британская политика силы», обвинявшая британских плутократов в стремлении к мировому господству.
В книге Шульца «Социальная политика в Англии» автор обвинял еврейских банкиров и промышленников в обращении в рабство английских, шотландских и ирландских рабочих. По мнению Шульца, причиной закабаления британских рабочих было то, что английские аристократы допустили в конце XIX века на британские острова тысячи еврейских эмигрантов с Востока. Ненависть, которую правящие круги Британия и якобы испытывали к немцам, Шульц объяснял постепенным проникновением евреев в высший свет Королевства, ранее состоявший исключительно из аристократов, презрительно относившихся к ростовщикам-евреям. По его мнению, именно внедрившиеся в британскую элиту евреи способствовали формированию нового политического класса – «плутократов». Тесная связь, которая якобы имелась между еврейством и британской «плутократией», стала причиной новой европейской войны, по мнению автора книги.
В сентябре 1939 года вышла брошюра главного идеолога нацизма Альфреда Розенберга, посвящённая теории о решающем влиянии евреев на формирование внешней политики Британии, главной целью которой, по мнению автора, было обеспечить руками британцев господство евреев во всём мире.
Уинстона Черчилля Рознеберг называл «рабом евреев и алкоголя». Нацистская пропаганда всю войну называла британского премьер-министра «пьяным гангстером, безумцем и поджигателем новой мировой войны, маньяком, затеявшим войну ради войны, ради убийства мирных немецких граждан, в подвергавшихся регулярным бомбёжкам Королевскими ВВС германских городах». Люфтваффе же, наоборот, по словам Гёббельса, наносили удары исключительно по военным объектам, если мирные граждане и гибли, то это потому, что коварные британцы прикрывали собственным населением военные объекты.
Черчилль обвинялся нацистскими пропагандистами в стремлении, под предлогом соблюдения гарантий, данных в 1939 году Польше, уничтожить единственного гаранта стабильности и безопасности в Европе – Третий Рейх, а после уничтожения нацистской Германии поделить вместе со Сталиным всю Европу: оккупировать скандинавские страны, сделать британскими колониями Францию, Бельгию, Нидерланды и другие страны, отдав Советскому Союзу всю восточную часть континента – Польшу, Финляндию, Болгарию, Чехословакию, Румынию.
Нацисты утверждали о том, что Черчилль, под предлогом защиты Польши, на самом деле готов отдать её Сталину, в обмен на власть в западной части Европы, что очевидно выглядело подло и было предательством европейской христианской цивилизации, восточной части которой угрожали «огромные орды азиатских варваров с Востока».
И это всё, несмотря на то что в первые годы Второй мировой войны длительной оккупации большие и густонаселённые европейские территории подверглись только со стороны нацистской Германии и её союзников.
И если жители захваченной Скандинавии считались «арийцами», братьями по крови, к которым нацисты относились с некоторым уважением, а французы считались хоть и цивилизованным народом, но враждебным немцам, к которому нужно применять политику «кнута и пряника», то в отношении восточных народов, нацисты проводили беспрецедентно жестокую политику уничтожения и подчинения. На оккупированных землях Польши, Украины, Белоруссии, России нацистские военные администрации добивались не просто лояльности населения к оккупантам, а беспрекословного рабского подчинения, при помощи прямого насилия и запугивания.
К населению стран Восточной Европы нацисты относились как к рабочему скоту, который намеревались использовать соответствующим образом, включая мероприятия по контролю численности населения, при помощи голода, ограничения медицинской помощи и непосредственного уничтожения.
Создание из англичан образа врага немецкой нации происходило в три этапа: на первом этапе образ Великобритании рисовался как грубого властного гегемона, подавляющего всех конкурентов, затем появились утверждения о том, что в Британии всем заправляют плутократы и евреи, угнетающие трудящихся, в финале кампании дискредитации врага возникли «доказательства» исконной враждебности англичан и шотландцев к немецкому народу, заявление о скверном национальном характере британцев.
Точно так же постепенно, без спешки и методично создавался негативный образ «хитрого и злобного разжигателя новой мировой войны». Летом 1939 года Гитлер обвинял Великобританию в подстрекательстве Польши к войне, после вторжения в Польшу – в предательстве поляков, которых англичане натравили на Германию, а после начала широкомасштабных боевых действий фюрер обвинил британских военных в преступных способах ведения войны.
После капитуляции Франции Великобритания превратилась в главного врага немецкого народа, и нацистская пропаганда стала делать акцент не на роли английского правительства в создании конфликтной ситуации, не на первопричинах войны, а на военных преступлениях – бомбардировках британской авиацией мирных немецких городов.
Третий этап начался сразу после заключения в 1941 году между Британией и Советским Союзом соглашений о совместной борьбе против Третьего Рейха. На Британию немецкая пропаганда возложила ответственность за активное содействие большевизации всего европейского континента. В публичных выступлениях, радиопередачах и газетных статьях последовательно менялись мотивы «плутократов и цели войны, которые якобы преследовали тайные еврейские кукловоды и зависимое от них правительство Британской Империи. Они менялись в полном соответствии с зигзагами «партийной линии» NSDAP и точно следуя директивам Министерства пропаганды и народного просвещения Третьего Рейха.
Все эти этапы несложно проследить, просматривая немецкую прессу, читая стенограммы выступлений Гитлера и публичные речи Гёббельса.
После 3 сентября 1939 года в сознание граждан Рейха внедрялся тезис о том, что Британия коварно втянула полностью зависимую от британской внешней политики Францию в локальный конфликт между Германией и Польшей, который французов вроде как совсем не касался. Тем самым нацисты пытались переложить на англичан всю вину за разжигание новой масштабной европейской войны, которая с момента вступления Франции стала стремительно превращаться в очередную мировую.
Американский корреспондент в Берлине У. Ширер отметил, что немецкий народ «…в огромном количестве напичкан пропагандой, утверждающей, что Англия – единственный виновник войны».
К концу сентября пропагандисты сменили тон. Со страниц немецких газет и по радио стали высказываться мнения политических журналистов и радиокомментаторов о необходимости заключения нового «мюнхенского мира» между Германией, Великобританией и Францией. Речь шла о мирном договоре, по которому Третий Рейх получил бы часть польской территории в обмен на прекращение кровопролития.
Гитлер 6 октября 1939 года предложил Франции и Великобритании именно такое условие заключения мирного договора, а нацистская служба безопасности через своих «шептунов» тут же стала распространять по стране слухи о близком отречении британского монарха Георга VI, отстранения английским парламентом премьера Невилла Чемберлена.
Сразу после того, как западные союзники отвергли предложение Гитлера о мире, нацистская пропаганда стала с ещё большим рвением изображать Германию сторонницей мира, а Британию —поджигательницей новой масштабной европейской войны.
На митинге в Мюнстере 28 февраля 1940 года Гёббельс вспомнил о Первой мировой войне, и позорном для немцев Версальском мире, навязанном победителями, обвинил британских «плутократов» в намерении свергнуть национал-социалистов, устроив в Германии революцию, как это уже было в 1918 году, полностью лишить немцев собственной государственности, заключив новый, намного более позорный и кабальный мирный договор.
Обвиняя британцев в чудовищных преступлениях, Гёббельс не выбирал средств. Доходило до абсурдных обвинений в том, что британцы якобы сами себя убивают, с целью скомпрометировать германские вооружённые силы и флот.
Например, когда 3 сентября 1939 г. в Атлантическом океане затонул, торпедированный немецкой подлодкой U-30, английский лайнер «Атения», Гёббельс заявил о том, что англичане сами пожертвовали «Атенией» с целью представить немцев преступниками в глазах всего мира.
Нацисты утверждали, что идея потопить “Атению” принадлежала самому Уинстону Черчиллю, который тем самым хотел взбудоражить мировое общественное мнение и втянуть США в войну на стороне Великобритании. Немецкое радио несколько недель подряд убеждали в этом немцев, доказывая вину британцев потоплении лайнера откровенно идиотским тезисом: «Совершенно исключено, чтобы немцы имели хотя бы косвенное отношение к гибели “Атении” по той простой причине, что фюрер категорически запретил любые нападения на пассажирские корабли». Такая вот логика – если фюрер запретил, то этого не может быть никогда.
Крайне негативный образ Великобритании стихийно складывался у немцев под впечатлением от бомбёжек городов, чем умело пользовалась государственная пропаганда.
Описывая ужасы авианалётов немецкое радио называла британских лётчиков кровожадными убийцами, не уточняя при этом, что если бы не международные амбиции нацистской партии и не агрессивное поведение лично Гитлера, то никаких бомбёжек не было бы совсем. Радиокомментаторы «забывали» уточнить, что именно ничем не спровоцированная агрессия Германии против соседнего государства привела к бомбёжкам, гибели солдат на фронте, недостатку продовольствия и топлива в тылу.
Налёты авиации, в особенности ночные, которым Германия подвергалась всю войну с мая 1940 года, выводили жителей немецких городов из душевного равновесия, держали их в перманентном стрессовом состоянии, что отрицательно сказывалось на работоспособности. Гибель родных, друзей, соседей и просто знакомых, постепенно разрушала психику миллионов немцев. Некоторые впадали в истерику, другие замыкались в себе, что провоцировало широкий спектр психологических реакций, от внезапного всплеска патриотизма и безумного преклонения перед нацистами, до апатии или резко отрицательного отношения к партии, фюреру и вообще к любой власти.
В 1943 году к бомбёжкам присоединилась американская авиация, после чего количество жертв возросло многократно. Под английскими и американскими бомбами погибло более миллиона мирных жителей Германии и почти 7 миллионов немцев остались без крова.
На следующий день после первого налёта британской авиации на Берлин, который произошёл в ночь с 28 на 29 августа 1940 года, немецкие газеты вышли под единым заголовком: «Трусливое британское нападение». Позднее такого рода статьи выходили уже после каждого крупного авианалёта, где утверждалось, что Германия ведёт войну честно, по-рыцарски» – люфтваффе бомбят в Британии лишь военные объекты, в то время как «британские бандиты», по личному приказу Черчилля намеренно бомбят мирное население, убивают стариков, женщин и детей, т.к. выполняют чудовищный приказ вечно пьяного премьера об истреблении как можно большего числа немцев.
Гёббельс неоднократно в публичных выступлениях призывал население и полицию к расправам над вражескими лётчиками, сбитыми над территорией Рейха. Призывая не соблюдать конвенцию об обращении с военнопленными, министра пропаганды говорил: «Полиция и вермахт не будут применять силу против немецкого народа, когда он обращается с детоубийцами так, как они того заслуживают. Если вражеских пилотов не поведут на эшафот, а совершат расправу на месте, то мы не будем проливать крокодиловы слёзы».
Когда после совещания Гитлер поделился с Гёббельсом своими опасениями, что немецкая экономика не выдержит затяжной войны, особенно если в войну вступят США, рейхсминистр пропаганды ответил фюреру, что немцы станут не роптать, а усердно трудиться в тылу и героически сражаться на фронте, но только в том случае, если будут видеть в будущем победу и власть немецкой нации над всеми европейскими народами. Поэтому для достижения народного единства, Гёббельсу нужен беспрецедентный тотальный контроль над умами и душами людей, которого никогда ещё не было в мировой истории. Лишь когда немцы проникнутся верой в непогрешимость фюрера, когда их стремление к полному разгрому врагов Рейха будет сочетаться с трудолюбием и самопожертвованием, только тогда наступит долгожданная победа.
Почти сразу после начала войны, буквально с первых месяцев, стала ощущаться нехватка продовольствия и топлива. Правительством были введены ограничения на продажу отдельных промышленных товаров. Эти вынужденные меры объяснялись гитлеровским правительством военным положением и потребностями фронта.
В газетах стали появляться объявления о закрытии кафе и ресторанов. Причиной закрытия в первые недели войны честно указывалась нехватка продовольствия. В январе 1940 года Гёббельс запретил под страхом закрытия газет и увольнения всего персонала, упоминать в средствах массовой информации о каких-либо перебоях в снабжении населения промышленными товарами и продовольствием.
Весной 1940 года длинные очереди выстроились у винных магазинов и табачных лавок, торговавших импортными сигаретами и алкоголем. Чтобы оправдать нехватку топлива, Гёббельс поручил прессе регулярно публиковать материалы о том, что весь мир страдает от необычно суровых весенних холодов.
В самом начале войны Гитлер воздерживался на западном направлении от активных действий на суше и в воздухе, одновременно пытаясь заключить мирное соглашение, не допустив гибельную для Германии войны на два фронта, как это случилось в 1914 году.
Предпринимались лишь ограниченные акции на море против Англии. Западные державы также не предпринимали никаких действий против Третьего Рейха. Французские генералы лишь с некоторым опасением наблюдали за перемещением дивизий вермахта. Авиация бездействовала с обеих сторон, лишь иногда с самолетов сбрасывали пропагандистские листовки.
Несмотря на то что согласно польско-французского военного договора Франция должна была в 15-ти дневный срок после нападения Германии на Польшу начать наступательные действия против Германии, на встрече глав правительств и начальников военных штабов Франции и Великобритании в Аббевилле было решено не начинать никакого наступления на западном фронте, перенести его на весну 1940 года.
Об отказе начинать военные действия поляков не уведомили, а военных представителей в Париже и Лондоне попросту перестали принимать и давать им какие-либо объяснения.
Первый испуг Гитлера и германского военного командования от объявления войны Великобританией и Францией прошёл через две недели. Стало понятно, что западные союзники отдали Польшу Гитлеру.
Бездействие вооружённых сил Франции и Англии, которые имели огромное превосходство, не могли потом объяснить даже немецкие генералы. Начальник штаба Верховного главнокомандования генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель на Нюрнбергском процессе так сказал о первых неделях войны: «Если бы французы наступали, мы смогли бы им противопоставить лишь видимую оборону». Генерал-полковник Альфред Йодль полагал, что в 1939 году вермахт избежал полного разгрома только потому, что 110 дивизий, которые имели вместе французы и англичане, стояли без действия против 23 немецких дивизий. Один из наиболее выдающихся военных стратегов Третьего Рейха генерал-полковник Хайнц Вильгельм Гудериан писал после войны по этому поводу в мемуарах: «…не покидает удивление, почему французы не воспользовались таким удачным моментом».
После вступления США в войну, нацистская пропаганда, не меняя курса, просто увеличила объём идеологической лжи, выливаемой ежедневно в головы граждан Третьего Рейха.
Гёббельсовские радиоговоруны и борзописцы пугали обывателей старыми глупыми страшилками, опробованными в антибританской пропаганде, всячески пытались представить Соединённые Штаты как страну, захваченную евреями, где наверху правят капиталисты-эксплуататоры, а внизу влачит незавидное существование несчастный многонациональный американский народ, бесправный в своей массе, бескультурный и малообразованный.
Из пропагандистских статей и книг, выпуск которых щедро оплачивался Имперским министерством пропаганды и народного просвещения Третьего Рейха, следовало, что США – это морально разложившаяся страна, где царят полная бездуховность, не порицается гомосексуализм и проституция, страна хитрых и подлых еврейских банкиров, биржевых воротил, жестоких итальянских и ирландских гангстеров, состоящих на службе у банкиров и продажных политиков.
Первоначальный страх, связанный с начавшейся войной, навеянный воспоминаниями об ужасах Первой мировой, прошёл. По мере того как Германия одерживала одну победу за другой, росла уверенность в непобедимости вермахта и вера в Гитлера не только как в выдающегося немецкого политика, вождя нации, но и великого военного стратега.
Агрессивная война против Польши была первой, развязанной Гитлером, следующими двумя странами, подвергшимися агрессии, стали Дания и Норвегия.
Между Германией и Данией 31 мая 1939 года был заключён договор о ненападении, в котором говорилось, что стороны «полны решимости поддерживать мир между Данией и Германией при любых обстоятельствах».
Несмотря на заключённый договор, Третий Рейх вторгся в Данию 9 апреля 1940 года, т.е. уже через 10 месяцев.
2 сентября 1939 года, сразу после нападения на Польшу, гитлеровское правительство, заверила Норвегию в добрососедских отношениях и ненападении ни при каких обстоятельствах: «Интересы Германии никогда не сталкивались с интересами северных государств и между ними не существовало и не существует спорных вопросов. <…> Правительство Германской империи, учитывая дружественные отношения, существующие между Норвегией и Германией, не намерено ни в коем случае нарушать целостность и неприкосновенность Норвегии и будет уважать территориальную неприкосновенность Норвежского государства».
Через 7 месяцев, 9 апреля 1940 года Германия, одновременно с нападением на Данию, вторглась в Норвегию.
На самом деле «превентивный» захват чужой территории, оправдываемый необходимостью немедленно действовать в рамках самообороны, в тот момент, когда уже не представляется возможности для выбора средств, обсуждался и планировался нацистским руководством задолго до возникновения самой опасности. Не наблюдалось никаких предпосылок для нарушения Норвегией собственного нейтралитета или захвата Великобританией при бездействии норвежского правительства. К примеру, Германская миссия в Осло и руководство МИДа Германии полностью исключали такую возможность. Большинство германских военных также отрицали возможность захвата британскими войсками Дании и Норвегии. Адмирал Асман 26 марта 1940 года записал следующее: «Угроза высадки англичан в Норвегии не считается серьёзной».
Уже после войны из опубликованных документов стало известно, что британцы действительно планировали минирование норвежских вод и высадку в Норвегии десанта, но немцы ничего не знали об этих планах. Следовательно, они не могли стать причиной «превентивного» нападения.
Норвегия была оккупирована Германией в том числе для того, чтобы у люфтваффе появились аэродромы, с которых можно было проводить более эффективные авианалёты на Британию и Францию. Эти планы появились у нацистского руководства и высшего военного командования Рейха задолго до того, как появились какие‑либо намерения у союзников высадить десант, на которые теперь некоторые историки ссылаются при попытке оправдать действия нацистов.
На заседаниях Нюрнбергского международного военного трибунала подсудимыми не высказывалось никакого предположения о том, что у Британии имелся какой‑либо план по оккупации Дании. Современными сторонниками «превентивной войны», пытающимися оправдать агрессию нацистов и отрицающих их вину в развязывании Второй мировой войны, также никогда не выдвигалось никакого оправдания оккупации Дании.
Населению Рейха оккупация Дании и Норвегии преподносилась как исключительная и вынужденная мера, чтобы не оказаться в невыгодном стратегическом положении, которое непременно возникнет в случае вероятного захвата этих государств Великобританией. Этот «превентивный удар» был необходим для обеспечения поставок руды из Швеции и должен был дать кригсмарине и люфтваффе возможность атаковать Британию с северных баз, что давало значительное преимущество.
Из показаний гросс-адмирала Эриха Редера, гросс-адмирала Карла Дёница и руководителя Управления внешней политики NSDAP Альфреда Розенберга на Нюрнбергском военном трибунале следовало, что вопрос о вторжении в Норвегию обсуждался нацистами уже в октябре 1939 года.
Каких-либо требований к Дании и Норвегии гитлеровским правительством не выдвигалось, не было никаких ультиматумов или протестов. Гитлер издал 1 марта 1940 года директиву по поводу реализации операции «Везер», из которой следовало, что никаких конфликтных ситуаций между странами не существовало в принципе и план внезапного нападения был исключительно захватническим. В этой директиве, в частности, говорилось: «Переход датской границы и высадка в Норвегии должны произойти одновременно. <…> Чрезвычайно важно, чтобы наши мероприятия явились неожиданностью для скандинавских государств и западных противников».
Меморандум «Приобретение баз в Норвегии», изданный подсудимым гросс-адмиралом Редером 3 октября 1939 года, рассмотренный на заседании Международного трибунала подтвердил, что никакой угрозы захвата Дании и Норвегии на этапе планирования операции «Везер» не существовало. В этом меморандуме и всех последующих документах, изданных в рамках планирования военной операции «Везер», в том числе в меморандуме гросс-адмирала Дёница от 9 октября 1939 года, единственными причинами вторжения указывались «…цели улучшения стратегических и оперативных позиций».
В мае 1939 года, когда Гитлер планировал нападение на Польшу, он дал распоряжение военным, в случае вступления в войну Великобритании и Франции: «Необходимо полностью блокировать дороги на территории Бельгии и Голландии, голландские и бельгийские военно‑воздушные базы должны быть захвачены в первые дни войны. Все заявления этих стран о нейтралитете должны полностью игнорироваться».
Гитлер 6 октября 1939 года, обращаясь к правительствам Бельгии, Голландии и Люксембурга, заверил их в том, что Германия будет уважать независимость и суверенитет этих стран, в случае соблюдения ими нейтралитета. Через 7 месяцев после этого заявления, 10 мая 1940 года вермахт оккупировал Нидерланды, Бельгию и Люксембург.
В день вторжения немецкая пресса и радио обнародовали содержание меморандума, вручённого германскими послами правительствам Нидерландов и Бельгии, в котором говорилось, что британские и французские армии с одобрения Бельгии и Голландии планировали проход через территорию этих стран с тем, чтобы напасть на Рурскую область.
В очередной раз нацисты оправдали свою агрессию необходимой самообороной.
«Вопрос о нарушении нейтралитета Бельгии и Голландии не имеет никакого значения, никто не будет говорить об этом после нашей победы» – говорил Гитлер.
Оккупация Норвегии и Дании под предлогом защиты этих нейтральных стран от якобы возможного в ближайшее время нападения англичан и французов, а затем военные победы германской армии, которые привели к полному поражению Голландии, Бельгии и Люксембурга, а затем и Франции в мае-июне 1940 года, вызвали ликование в немецком обществе.
Немцы радовались, праздновали каждую победу как общенациональный праздник. У населения Германии возникла эйфория, вызванная масштабными завоеваниями в стремительной войне.
Гёббельсовские пропагандисты подхватили придуманное американским журналистом, изобретённое для статьи в журнале «Time», новое слово «блицкриг» (молниеносная война – Blitzkrieg), которым автор пытался описать новые тактические приёмы германских войск, впервые применённые в сентябре 1939 года нацистскими генералами в Польше и успешно повторённые в Западной Европе.
Это слово, очень точно характеризующее новое качество германских вооружённых сил – стремительность танковых дивизий, легко обходящих оборонительные фортификационные укрепления, крупные группировки противника и взламывающих вражескую оборону с флангов и тыла, быстрые и точечные бомбовые атаки люфтваффе, полностью дезорганизующие управление вражескими войсками, снабжение боеприпасами и продовольствием, из военно-стратегического термина быстро перешла в повседневное словосочетание, употребляемое немцами повсеместно.
Интересно, что сами военные никогда не употребляли слово «блицкриг», не существовало какой-либо тактической системы применения войск с таким названием, это целиком изобретение пропаганды и рассчитано было исключительно на простых немецких обывателей, находящихся под впечатлениями от быстрых и убедительных побед германского оружия в самом начале Второй мировой войны.
О новой военной стратегии и тактике со знанием дела говорили за столиками в пивных и кафе, в очередях и на трамвайных остановках не кадровые офицеры, а простые немецкие рабочие и домохозяйки. Гениальность Гитлера и его генералов обсуждали по всему Рейху, в берлинском метро и мюнхенских пивных, дети за партами на школьных уроках и старики на лавочках в лютеранских кирхах.
Из уличных репродукторов и радиоприёмников в домах звучали официальные военные марши, солдатские и патриотические песни.
После того как 22 июня 1940 года Франция капитулировала, а сопротивление Британии больше походило на комариные укусы, чем на военные действия, немцы уже не сомневались в скором окончании войны.
15 июня 1940 года Гитлер отдаёт приказ о сокращении армии до численности мирного времени — 120 дивизий, а Гёббельс заявляет об окончании западной военной кампании, назвав сопротивление Великобритании несущественным, а капитуляцию британцев лишь вопросом времени.
На оккупированный территориях Западной Европы началось восстановление мирной жизни в условиях «нового порядка», установленного нацистами. Этот «новый порядок» провозглашался благом для всех европейских наций, в особенности малых народов, веками угнетаемых англичанами и французами, что он покончит с неравенством малых стран, создаст благоприятные условия для богатства и процветания.
Нацистская пропаганда настойчиво пыталась убедить европейцев, что Третий Рейх защищает малые народы от угроз, исходящих от их больших соседей, а также в том, что Германия после окончания войны окажет всем малым европейским странам ощутимую помощь в укреплении их экономики.
В захваченных странах местные коллаборанты-пропагандисты сразу же подключились к идеологической обработке и внедрению нацистской идеологии в сознание соотечественников. Они развернули в своих странах мощную пропаганду антисемитизма, антикоммунизма, «духовного единения» с немецким народом, признания силы Третьего Рейха, бесперспективности сопротивления этой его силе.
В странах-сателлитах гитлеровской Германии стали возникать собственные идеи создания национального фашистского государства.
Венгерские фашисты (хортисты), приветствуя победы вермахта в первые месяцы Второй мировой войны, развернули пропаганду антисемитизма, антикоммунизма, реваншизма и провозгласили собственную программу возрождения великой Венгрии.
Финские сторонники величия своей нации также провозгласили идею создания «великой Финляндии». На фоне победоносного гитлеровского «блицкрига» у населения Финляндии стали необычайно популярными фашистские организации типа «Патриотического движения народа», «Карельского академического общества» и им подобные. В финской печати местные фашисты развернули антисоветскую пропаганду.
В Румынии такой переход к народному обожанию нацистов случился сразу после установления военно-фашистской диктатуры кондукэтора (национального вождя) Йона Антонеску. Румынской прессой на все лады восхвалялся лично Адольф Гитлер, его «новый порядок» в Европе и непобедимый германский вермахт.
Многим европейским народам, наблюдая за успехами нацистов, вдруг захотелось величия и мирового признания их исключительности. Тогда стало казаться, что мир изменился бесповоротно, фашистские идеи Муссолини и Гитлера захватили умы европейцев, а германские войска пришли в оккупированные страны надолго, может быть даже навсегда.
В 1940 году Третий Рейх оказал серьёзную материальную и финансовую помощь норвежскому фюреру Квислингу. Многие норвежские газеты обожествляли Адольфа Гитлера, напрямую сравнивая его с Иисусом Христом.
Но всё описанное выше умопомешательство европейцев не имело такого грандиозного размаха, как в самой Германии. Немцы были настолько ослеплены нацистской пропагандой, что подавляющее большинство из них в первые месяцы войны были абсолютно убеждены в своей исключительности, в своём праве вершить судьбы Европы как представители «высшей расы».
Даже те немногие из немцев, кто ненавидел нацистов, с их ущербной человеконенавистнической идеологией, традиционным прусским милитаризмом, десятилетиями отравлявшим разум их соотечественников, обречённо полагали, что Гитлера остановить было уже невозможно и сопротивление ему бессмысленно, время ушло и выхода нет.
Не гнушалась нацистская пропаганда и совсем уж циничным аморальным методом – подкупом немецкого обывателя обещаниями выгод от ограбления захваченных стран. Немцам обещали, что после окончания войны каждый немец получит компенсацию за те лишения, которые он перенёс в военное время, немецкие семьи получат новые просторные дома и плодородные земельные участки на Востоке, а в придачу господствующее положение по отношению к побеждённым народам, независимо от нынешнего социального статуса.
Готовя общественное мнение к будущему нападению гитлеровской Германии на Советский Союз, газета «Народный обозреватель» (Völkischer Beobachter) в номере от 15 января 1941 года писала: «В распоряжении немцев будут находиться колонии с их богатствами и Восток с его сельскохозяйственным производством».
Война требовала ресурсов, всё больше и больше, из-за чего в экономике стали наблюдаться проблемы. Ухудшилось снабжение населения продовольствием и промышленными товарами первой необходимости. Фронт требовал все больше оружия, боеприпасов, топлива и пр. С конца 1940 года в нацистской пропаганде появились просьбы к германскому населению стойко переносить временные лишения, быть готовыми пойти на необходимые жертвы, быть терпеливыми.
В предновогодней статье в официально партийном печатном органе NSDAP «Народный обозреватель» (Völkischer Beobachter) от 29 декабря руководитель Германского трудового фронта рейхсляйтер Роберт Лей призвал немцев «от многого отказаться», оставаться на работе сверхурочно, пожертвовать отдыхом в воскресные дни. В обращении по случаю нового 1941 года «нацист № 2» Герман Гёринг также потребовал от населения Германии «отдать все силы для окончательной победы».
Время шло, а долгожданная победа над британскими «плутократами» не наступала. Всё больше граждан Рейха стали подвергать сомнению пророчества Гитлера о мировом господстве «высшей арийской расы».
Всеобщая эйфория, захватившая сознание немцев, вначале больше похожая на массовый психоз, постепенно сменилась такой же массовой тревожностью, т. к. ожидаемой капитуляции Британии всё не было, напротив, военные действия на море лишь постепенно усиливались. Заговорили шёпотом, вполголоса о возможном вступлении в войну США и повторении печальных событий 1918 года.
16 июля 1940 года Гитлер издаёт директиву о подготовке операции по высадке гитлеровских войск в Южной Англии, 1 августа — директиву о начале воздушной войны против Великобритании.
К началу 1941 года становится ясно, что война приобретает затяжной характер с неизвестным итогом.
После того как в июне 1940 года Советский Союз оккупирует Литву, Латвию и Эстонию, забирает в июле у Румынии Бессарабию и Северную Буĸовину, среди образованной части немцев, в основном в среде студентов, профессуры, врачей, инженеров и представителей творческих профессий, стали распространяться слухи о скором нападении советских войск на Германию и о войне на два фронта, что привело к краху кайзеровскую армию в предыдущей мировой войне.
Несмотря на заключённый пакт о ненападении между Москвой и Берлином и подписанный позднее договор о дружбе и границах, временный запрет на антисоветскую риторику в прессе и на радио, наложенный рейхсминистром пропаганды Йозефом Гёббельсом летом 1939 года, постепенно утрачивал свою актуальность.
С осени 1940 года в немецкой печати постепенно начали появляться единичные антисоветские материалы, а на радио транслироваться соответствующие тематические передачи. По мере приближения к дате начала реализации стратегического военного плана «Барбаросса», антисоветских материалов публиковалось всё больше, они становились объёмнее и злее.
В войсках гитлеровское руководство занялось психологической подготовкой военнослужащих к предстоящей войне против СССР. Были сформированы новые роты пропаганды, в том числе четыре отдельные для танковых групп. Всего в группировке немецко-фашистских войск, созданной для нападения на СССР, было сформировано 17 рот нацистской пропаганды. При каждой из трёх групп армий были образованы отделы пропаганды, которые должны были вести подрывную деятельность на занятой советской территории. Сведения об этом просочились из армии в немецкое общество и перспективу будущей восточной компании вермахта немцы стали обсуждать уже совершенно открыто.
Так, берлинское радио 1 августа 1940 года объявило, что Советский Союз осуществляет подрывную антиправительственную деятельность через подконтрольный большевикам Коминтерн, путём «создания пролетарского фронта против Германии». Количество антисоветских статей в немецких газетах увеличивалось с каждым месяцем.
Началась публикация пропагандистских материалов, нацеленных на жителей недавно приобретенных Советским Союзом новых территорий: балтийских стран, а также восточной части расчленённого вермахтом и РККА и уничтоженного в сентябре 1939 года польского государства – новых советских Западной Украины и Западной Белоруссии.
К примеру, газета «Данцигский форпост» (Der Danziger Vorposten) 25 мая 1941 г. опубликовала большую статью, посвящённую очередной годовщине захвата советской Риги немецким добровольческим корпусом в мае 1919 г. В статье сообщалось, что тогда немцы сражались за Ригу «вместе со своими соратниками из Прибалтики».