Сейчас узнала про крайне интересное в контексте тюменской истории с судом над Виталием Бережным дело, когда суд распустил присяжных, которые вынесли оправдательный вердикт обвиняемому в убийстве Насти Муравьевой, а сестра Насти попросила перенести дело в другой регион. Недавно в Бурятии присяжные оправдали двух полицейских, обвиняемых в убийстве двух девушек, которых нашли мертвыми в 2002 году! Этот вердикт суд принял, но родственники жертв тоже требуют перенести заседание.
Интересно, да? Одно и то же действие - единогласное оправдание, но диаметрально противоположные ситуации.
Суть бурятское дела по версии следствия, которая была представлена суду: в 2002 году жительницы Селингинска Евгения Шекунова (17), Екатерина Патеюк (18) и Екатерина Пономарева (16) отправились на пикник с милиционерами в местечко Клюквенная падь. Два милиционера служили тогда оперативниками Кабановского райотдела милиции, а третий, как я поняла, был оперативником отдела в Селингинске. В какой-то момент младшая подруга отлучилась по нужде в кусты и увидела, как один из милиционеров ударил ее подругу, потом она закричала, ее убил этот милиционер, а вторую - другой, чтобы не рассказала. Третья подруга лесом убежала домой и сразу же пошла в отдел милиции, однако там историей не заинтересовались, потому что фигуранты тоже милиционеры, все друг друга знают, там ведь только два райотдела: Кабановский и Селингинский. И в целом на ребенка оказывалось давление всем маленьким поселком, внушали, что она сочиняет.
В это же время другая женщина Елена Меликидзе приехала с собакой на покос в Клюквенную падь. Она видела, как утверждает, что из лесу вышли три милиционера: Инкин, Казадаев и Истомин. Всех троих женщина хорошо знала в лицо и якобы сразу опознала
Они уехали на милицейской машине, а собака тут же вывела к телам. Меликидзе сразу обратилась в милицию и обо всем сообщила. И расследованием занимался... Инкин! Казадаева через год перевели в Москву и он сделал карьеру.
Два свидетеля. Дело закрыли за недостаточностью улик! Ничего вообще в деле нет, никакой фактуры, все уничтожено, хотя там две девушки, зарубленные топором, с найденными телами. Кстати, нашли их, потому что кто-то прислал анонимку с указанием места захоронения. Меликидзе утверждает, что ее не послушали, когда она пришла сообщить о трупах. Ведь сообщила она тем же самым милиционерам! Все это время девушек продолжали искать родители. А свидетельницы замолчали.
Прошло 17 лет. За это время Инкин дослужился до руководителя этого самого Кабановского райотдела, а Истомин - до заместителя главы другого отдела, Истомин уже вышел на пенсию. А третий, Казадаев, сделал отличную карьеру в Москве.
Пономарева молчала, потому что маленький поселок, а жаловаться на убийство приходилось тому же Инкину. Однако в 2019 году пришел новый следователь, Пономарева поверила в его независимость и снова обратилась с заявлением.
После этого, утверждает она, ее вывезли к реке Инкин и стажер полиции Попов и в наручниках попытались утопить в реке, однако Попов в последний момент расстегнул руки и отпустил ее
И вот суд. Снова все показания. Улики - только слова свидетелей, в деле нет ничего, все вычищено. Судят Инкина, Истомина и Попова. Все ведут себя подчеркнуто картинно. Всех оправдывают единогласно. Доказательств попытки убийства свидетелей тоже не находят. Казадаева на скамье подсудимых нет, он в Москве и занимает высокую должность: заместитель начальника полиции Управления на транспорте МВД России по ЦФО по оперативной работе.
Местная пресса, включая МК из Улан-Уде, обеляет подсудимых, выходят статьи о том, что ну решительно никаких против них доказательств нет, что свидетели путаются в показаниях и якобы говорят под диктовку, что на полицейских поступил "заказ" (от кого?) В общем, полное единодушие с полицией.
При этом столичные журналисты, которые никак не зависят от бурятского ГУ МВД, например, Эдуард Петров и корреспондент "Дежурной части" Ольга Журенкова утверждают, что обе свидетельницы говорят то же, что в 2002 году, ничего не перепутали
Но самое интересное: главу районного отдела полиции судят присяжные, которые живут в этом же районе. И во что легко поверить? Что какие-то неведомые силы заказали полицейских - или, что жители крошечного поселка испугались этих самых полицейских?
И вот итог: родственники требуют перенести суд в другой регион, где никто подсудимых не знает. Присяжные то ли запуганы, то ли нет. И формально они имеют право вынести вердикт: ведь никаких вещественных доказательств в деле нет. Даже если допустить, что, скорее всего, сами же подсудимые их 20 лет назад и уничтожили.
Суд присяжных это, безусловно, очень полезное явление. Но в закрытом обществе (бурятский район это закрытое общество), да еще в коррумпированном присяжные это всегда путь к злоупотреблению. На присяжных легко давить, ими легко манипулировать, их легко купить. Неслучайно во множестве стран должностные преступления выведены из ведения присяжных, потому что богатым коррупционерам легко на них влиять. Вообще, суд присяжных не панацея, он предоставляет много лазеек. Например, очень сложное дело с десятками экспертиз тоже можно легко выиграть с присяжными, ведь обыватели не в состоянии разобраться с тонкостями чувствительности аппаратов анализа ДНК и пр., а им внушают, что все сомнения должны трактоваться в пользу подсудимого. А уж экономические преступления...
Другой пример злоупотребления жюри мы видели в деле Деппа, я писала подробно, как это было устроено: когда присяжные смотрят с обожанием, они не слушают никакие доводы.
На мой взгляд, в Бурятии мы увидели обратный отскок маятника. Когда суд присяжных был избран, чтобы избежать наказания.