Эта история произошла в 1982 году, когда я из армейской воинской части на Дальнем Востоке был отправлен на сбор урожая в Оренбургскую область.
Некоторые приключения на Оренбургщине я уже описал в статьях:
В этом рассказе речь пойдёт о моём затяжном приключении, продолжительностью в полтора месяца, во время которого я преодолел около 15000 километров. Итак, всё по порядку!
Командир нашего целинного батальона обещал нам с моим напарником Серёгой недельный отпуск. Разумеется, по очереди. Находясь на Дальнем Востоке мы и думать про подобную поездку не могли, а тут, когда до Ленинграда оставалось около двух тысяч километров, возможность поездки принимала вполне реальные очертания.
Это мне до Питера, а Серёга был из Куйбышева (ныне Самара), так там вообще километров 400 пути всего!
Условия недельного увольнения были такими: Нам дают справку об увольнении (или как там она называется), и делай что хошь! Хоть домой поезжай, хоть спи не просыпаясь неделю не сходя с места.
Парадной формы у нас с собой не было, поэтому мы приняли решение поехать по гражданке. Что-то из одежды нашли у местных пацанов, что-то купили. Рубаху, например, мне привёз из дома Серёга. А обувь самую дешёвую мне пришлось покупать, не нашли у знакомых моего размера. Купил сандалии за 6 рублей.
После того, как отгулял Серёга, вот-вот должна подойти и моя очередь на увольнение.
И вот, когда остался один день до поездки домой, в нашем батальоне случилось ЧП - перевернулся и сгорел наш бензовоз. В кабине были три наших солдатика. Все погибли.
Разумеется, командиру батальона было не до меня в те дни. Тем более, что согласованная с ним дата поездки была оговорена только на словах. Но я то уже настроился на отпуск! Я и домой написал, мол, такого-то числа ждите!
Короче, решил ехать. Пусть потом поругают, это будет потом.
Батальонная канцелярия находилась в одном здании с нашей батальонной диспетчерской. Батальонный писарь был нашим приятелем, он то и выписал мне увольнительную на фирменном бланке, расписался за командира батальона. А вот с печатью была проблема, печать была у комбата. Короче, мы поставили оттиск печатью для пакетов. Да, она была чуть меньше в диаметре и в центре вместо герба позорная надпись "Для пакетов". Надпись эту мы прикрыли кругляшком из бумажки, типа, герб не пропечатался. Лажа, конечно, но расчёт был на то, что мне удастся добраться до Ленинграда без проверки документов.
Той же ночью, попрощавшись с писарем и Серёгой, я пошёл на железнодорожную станцию. Именно ночью через неё ежедневно шли поезда на Москву. Прямого поезда до Ленинграда не было.
Купил билет, бросил в почтовый ящик письмо комбату, в котором извинялся и обещал через неделю вернуться. И понеслась душа в рай!
До Москвы доехал без приключений. Пересёк площадь Трёх Вокзалов и направился в кассу Ленинградского. Там нужно было перекомпостировать билет.
Было раннее утро. Народу на улицах было мало и я немного стремался... Дело в том, что после вышеописанной самоволки волосы у меня ещё не отросли. К тому же брюки мои были явно коротки. Всё это в совокупности придавало мне вид криминальной личности. Я опасался проверки документов органами милиции.
До поезда на Ленинград оставалось часов пять, я решил отсидеться в кабинке вокзального туалета. Но вскоре в туалете началась плановая уборка, и уборщицы выгнали всех посетителей.
Я вышел в город и сел на первый попавшийся автобус. Общественный транспорт как раз только-только начал ходить.
Автобус довёз меня до Останкино. Это была конечная остановка. Я вышел с толпой москвичей и пошёл в их группе. Группа вскоре свернула к какому-то режимному предприятию и скрылась за турникетом. Я опять остался один на улице.
Так я проболтался до отправки поезда. Всё обошлось, никто не потребовал у меня предъявить документы. Часов в 10 утра я наконец сел на поезд Москва - Ленинград.
А вот и Питер! Восторженно-ностальгические чувства переполняли меня. От видов родных мест захватывало дух.
Первым делом я позвонил своему школьному другу Лёлику. Он сначала не узнал мой голос, а когда узнал, обрадовался и поинтересовался, где я. Узнав, что я в Ленинграде на Московском вокзале, Лёлик взвизгнул от восторга! Мы встретились на нашем старом месте, где много лет ежедневно встречались по вечерам. С таким удовольствием я больше никогда не обнимался с мужиком.
Лёлик пригласил меня к себе домой, в его квартире осталась его подружка Юлька. У них накануне был какой-то праздник, и они угощали меня оставшимися салатиками. Как же давно я не ел оливье!.... Как же это вкусно!...
Оказывается, у них через две недели свадьба. Юлька сказала, что я вовремя приехал, но я возразил, что приехал я всего на три дня.
Короче говоря, мы договорились, что завтра к вечеру они придут ко мне на банкет. Так же я попросил Лёлика оповестить наших ближайших друзей о предстоящем мероприятии по встрече неожиданно нагрянувшего из армии школьного друга.
Пообщавшись с Лёликом, я пошёл домой. Как меня встретили - не описать. Слёзы наворачивались от нахлынувших чувств.
На следующий день с утра я пошёл к своей невесте. Ещё перед армией мы подали заявление в ЗАГС, но меня забрали защищать родину. Юля работала в универмаге "Гостиный двор".
Какой-то неискренней получилась встреча... Юля явно чего-то опасалась и недоговаривала. Я пригласил её на банкет, но она сказала, что ей после работы необходимо ехать к бабушке под Лугу.
- Какая бабушка?! Я всего на 3 дня приехал!
Юля сказала, что постарается прийти.
И вот посиделки по поводу моего отпуска. Пришли мои друзья и родственники. Было здорово! Как приятно увидеть родные лица!
"Гостиный двор" работал до 9-ти, в начале десятого я начал нетерпеливо посматривать на часы. Друзья поняли, кого я жду.
- Да не приедет она! - сказал кто-то.
- Почему? - спросил я.
И тут друзья стали рассказывать о приключениях моей невесты во время моего обоснованного отсутствия. Вела себя моя невеста достаточно цинично, особо свои левые связи не скрывала. Мне это её поведение было непонятно, ведь до армии мы все считали её самым надёжным и проверенным другом!
Невеста в тот вечер так и не появилась. Она вообще не появилась во время моего краткосрочного отпуска.
С грустным чувством я возвращался в армию. Почти всю дорогу до Москвы я провёл в тамбуре. Курил, курил, курил...
Я понимал, что доехав до Москвы я сразу вернусь в Ленинград. Я гнал от себя эти мысли, в надежде, что до Москвы блажь пройдёт. Не прошла.
И вот я уже звоню в Юлину квартиру в Питере. Невеста оказалась дома. Мы поговорили... И я остался у неё на несколько дней. Мама её тогда была в отпуске.
Всё это, конечно, здорово! Но ведь я прогулял уже лишнюю неделю от обозначенного в письме комбату срока. И я поехал домой, к родителям.
Дверь открыл отец. Увидев меня он позеленел и воскликнул: Я так и знал! - после чего молча ушёл в глубь квартиры. С виноватым видом я вошёл в свой дом.
Отец показал мне полученную вчера телеграмму от моего армейского напарника Серёги. В ней сообщалось, чтобы я немедленно возвращался, 2 сентября наш батальон переезжает в Красноярский край. А на календаре уже было 3 сентября.
Ну и что делать? Куда теперь ехать?
Мы посовещались и решили пойти в наш районный военкомат, призвавший меня на службу. Но там сказали, что я уже не их клиент, мне нужно идти в городскую комендатуру.
В комендатуре меня выслушали и обещали разобраться. А пока определили в камеру как подследственного. Перед камерой меня отвели в санчасть, так положено перед арестом. В санчасти у меня обнаружили чесотку (у нас на Оренбургщине все чесоточными были) и отправили на лечение в военный госпиталь на Новгородской улице. А от Новгородской улицы до моего дома всего 7 трамвайных остановок. Ну как не воспользоваться таким обстоятельством?!
Друзья привезли мне гражданскую одежду и я ежедневно перемахивал через госпитальный забор, чтобы почувствовать себя гражданским человеком. Я даже на свадьбу Лёлика и Юльки попал!
Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Кто-то заметил моё отсутствие и настучал куда надо. И вот в госпиталь приехала военная машина с офицером и двумя автоматчиками. Местные докторишки дали мне с собой баночку с серной мазью, и машина отвезла моё тело в комендатуру.
Меня, как подследственного, поместили в одиночную камеру. В ней я провёл 10 суток. Не самое приятное время для воспоминаний. Камера представляла собой помещение 2,5х2,5 метра. Нары на день поднимались и пристёгивались к стене. В центре находились металлический столик и металлическая табуретка, намертво вмонтированные в бетонный пол.
Охраняли одиночки курсанты ленинградских военных училищ. Во звери были! Если днём закимаришь на табуретке, курсанты били прикладами автоматов по железной двери, чтобы, значит, не спали, суки.
А поход в туалет был вообще проблемой! Тебя выпускали и говорили: Минута времени на всё! И нужно было бегом бежать в конец длинного коридора, чтобы успеть сделать свои дела. Если не успеешь - тебя прямо со спущенными штанами выталкивали из туалета. Да и выпускали не когда попросишь, а когда им захочется тебя выпустить. Стыдно сказать, приходилось писать в ботинок и потом выливать его содержимое в маленькое окошко под потолком. А окно выходило во внутренний двор комендатуры, на плац, где постоянно маршировали неподследственные (дисциплинарные) губари. Так что, если бы заметили - ...
Обед приносили прямо в камеру. Даже мыть камеру приводили другого губаря. Вот так и седел, практически без движения.
Короче говоря, на вторые сутки меня повели к следователю. Я понимал, что лучше не упоминать об устном договоре с комбатом. Я решил сказать, что испугался наездов местных, тем более, что один раз такое действительно было (см. рассказ "Ах, какая женщина"), поэтому и убежал.
На десятые сутки меня снова вызвали к следователю. Исходя из того, что я сам обратился в комендатуру, было принято решение отправить на место моей постоянной дислокации на Дальнем Востоке без сопровождающего. То есть, всё прокатило!
Сколько времени тебе нужно, чтобы добраться в свою воинскую часть? - спросил следователь.
Я ответил: На поезде 7 суток, да как с билетами неизвестно...
Короче говоря, следователь выписал мне документ, в котором говорилось, что я обязан явиться в в/ч 35236 не позднее такого-то числа. То есть, у меня на всё про всё было 10 суток!
Родители купили мне билет на самолёт, и я ещё неделю провёл дома. На законном основании!
От Хабаровска до Дальнереченска 350 километров на поезде. Время в запасе у меня было, поэтому я решил провести последнюю свободную ночь в Хабаровске, надеясь на весёлое приключение.
Приключение весёлым не получилось, я попал на какую-то блат-хату, со всеми вытекающими последствиями. Об меня тёрлась какая-то нанайка, но совокупление с данной дальневосточной народностью не входило в мои планы. Обидевшись, нанайка пожаловалась каким-то тёмным личностям криминальной наружности. Короче, еле ноги унёс.
Утром я сел на поезд. Причём, билет до Дальнереченска купить было нельзя, там пограничная зона, нужен особый допуск (или пропуск), поэтому пришлось покупать билет до Уссурийска.
От Дальнереченска до посёлка Филино 25 километров на автобусе. К в/ч я подошёл уже в полной темноте. У КПП закурил последнюю сигарету на воле. Из будки вышел сержант-дежурный: Вы что-то хотите?
Я отшвырнул хабарик в сторону и сказал: Веди меня к дежурному по полку!
Всё, приключение закончилось, начинались суровые будни.