Я не помню, от кого я услышал эту историю. А может быть, я ее где-то прочитал. Поэтому я расскажу ее так, как помню, от первого лица.
Меня отправили на фронт в сорок втором, весной. В начале лета я был ранен немецкой миной. Тяжелое ранение. Они бы смеялись, если бы я кому-нибудь рассказал! Я сам смеялся. Смешно, но больно! А главное - неудобно даже кому-то рассказывать. Короче говоря, я был ранен в пах. Осколок прошел через нижнюю часть живота и зацепил мочевой пузырь. Залатали меня быстро, но в живот воткнули трубку с банкой. Так я и ходил, держа банку в руках. Герой войны!
Правда, когда меня выписывали, врач сказал, что это ненадолго, всего на три недели. Потом я должен был поехать в госпиталь, на место дислокации моей части. Там трубку снимут. На мой немой вопрос врач ответил, что все будет хорошо во всех смыслах, и что я не подведу свою жену.
Мы с Аглаей поженились за год до войны по большой любви. Но детей завести не успели. Аглая с мамой жили в Подмосковье. Когда я ушел на фронт, Аглая очень расстроилась за меня. Она даже упала в обморок, так сильно плакала.
Я сама была сиротой, меня воспитывала тетя. А отец Аглаи управлял плотами на северных реках. Жена с матерью остались. А теща, надо сказать, была настоящей вредительницей!
Итак, меня выписали из госпиталя и отправили в свою часть для дальнейшей, так сказать, обработки. После госпиталя я на пару дней вернулся домой, соскучился по своей молодой жене. Правда, пришлось проехать в объезд почти пятьсот километров, но оно того стоило. Это уже потом я понял, что все было зря. Но в то время... Я не считал неправильным прийти к жене с такой раной.
Моя жена сначала обрадовалась, но когда она увидела банку, то опустила глаза. Она все время спрашивала меня, что происходит. Я рассказал ей, но она, похоже, мне не поверила. Как говорили женщины, может быть без рук, без ног, но с ....... А вот у меня есть руки и ноги, но с ...... У меня вопрос!
Однажды вечером я курил на бревне под окном и услышал интересный разговор. Теща поучала мою жену:
- Зачем он тебе нужен, убогий? Пусть идет на фронт, когда война кончится! О себе подумай, молодая, кровь с молоком. Тебе мужик нужен, чтобы всю ночь валялся, а не этот, тьфу, инвалид!
- Мама, что ты такое говоришь? Он же мой муж! Он пострадал за Родину! - неуверенно возразила жена.
- Дура ты. Посмотри на Виктора в соседней комнате. У него все есть: и паек, и деньги. И сам он не урод. Опять броня!
Мне стало плохо до тошноты. Я зашел в хату, собрал вещи и, не попрощавшись, хлопнул дверью. Жена пыталась мне что-то сказать, но я молча отвел ее в сторону и пошел на станцию. Я просидел с коммутатором до утра, а потом пришел мой поезд. Всю дорогу я испытывал такую душевную боль. И от своей раны, и от жены. Она разговаривала с моей мамой, как будто соглашалась с ней внутри.
Я прибыл в свою часть. Меня отправили в резерв, под медсанбат, до выздоровления. А через пару недель меня сняли, как и сказал врач. Честно говоря, сначала я переживал, как все будет, но потом убедился, что все в порядке! Через день меня направили в разведывательное подразделение. По медицинским меркам я был абсолютно здоров. Я прослужил несколько месяцев и был награжден Медалью Почета.
А потом направили на учебу на офицерские курсы. Через три месяца получил я лейтенанта и принял разведвзвод. Так со своим взводом и дотопал до Кенигсберга. За все это время ни одного ранения. Видать расплатился я с судьбой сполна тем летом в сорок втором.
Закончилась война. Я послужил еще полгода и был демобилизован в звании капитана. Куда ехать? Долго думал, а потом решил к законной жене податься, поглядеть, что, да как!
Встретила меня жена дочкой.
— Это как же так у тебя получилось без меня? — Спросил я у жены. — Беспорочное зачатие, как у Девы Марии?!
Тут теща подорвалась и давай орать, мол чего ты хотел, инвалид долбанный. Аглая девка молодая! Спасибо скажи что за тебя кто то постарался!
Вот так , значит. Ладно. Я к жене. Чей ребенок. А та только и твердила:
» Живой, Коленька мой! Любимый. Прости!»
Ну да , живой. Не просто меня ухлопать! Выругался я как мог. И напился. Побил жену, валтузил пока она не призналась. Пока я с ней возился теща с дитем со двора сбежала и каким- то мужиком вернулась .
Женишок, стало быть, крыса тыловая! Ну и ему тоже навесил. Всю морду разбил, навык -то имелся. Такое зло меня разобрало на жену. Вот же гадюка! Короче, отлупил я жену и на сеновал до утра перекантоваться. А утром куда глаза глядят. В общем заснул я под скулеж тещи. А потом Аглая приползла, синяками светя. Мол прости, люблю тебя любого, только не уходи. Чего ж любого. Заправил я ей как положено! Пол ночи орала. Да и я без женщины без малого два с половиной года. Вот такая у нас напоследок любовь случилась. А утром я уехал, не смог простить обиду.
Завербовался я в Арктику. Пошел матросом на корабль. Через год закончил мореходку в Мурманске. Ну и пошел по морской линии. А жена все письма писала. И письма такие, что за сердце берут. Что делать , как быть?
У нас на корабле моторист один уже в возрасте работал. Вот он меня и убедил:
— Ты подумай Николай, как бабам нашим в войну досталось. Прошлое свое с ней вспомни…
После разговора с мотористом представил я себе Аглаю, молодость нашу вспомнил, как ухаживал за ней , как женился. В общем все хорошее, что у нас было. Жизнь — непростая штука!
И поехал я домой к жене. Захожу во двор а там Аглая с дитем маленьким, с сыном стало быть. Меня увидала и на колени, прости! А девчушка за ее юбку держится и ревет во весь голос. Взял я ее на руки прижал к себе. Ну что ты, дочка, успокойся, папка приехал!
В общем простил я ее. Забрал с детьми и в Мурманск. И жизнь с ней прожил, без малого сорок пять лет! Вот такая история.