Мы привыкли к шаблонам и подчас не задумываемся, откуда они взялись. Вот и историческая фигура, первый русский Помазанник, традиционно воспринимается как кровавый злодей, чье правление нанесло России непоправимый вред. И вот - пишут книги, ставят фильмы по одному и тому же лекалу, воспитывая очередное поколение на вульгарной, уже неизвестно, на чем, основанной лжи. Это произведение написано в жанре "художественного реферата" (если таковой существует), и может полностью перевернуть представление о Царе Иване Васильевиче у вдумчивого читателя.
Во-первых, в свете уже изложенного нами, странно было бы думать, что за пустяковые, в общем-то, провинности, Царь так возненавидел митрополита, товарища своих детских игр, впоследствии им же возведенного на Московскую кафедру, что приказал его, уже находящегося в опале и ссылке, еще и задушить, не вписав при этом его имени в поминальный синодик, как делал это всегда.
Во-вторых, имелось немало других людей, кому смерть митрополита была, действительно, не только выгодна, но и необходима. Главным из них был архиепископ Новгородский Пимен, мечтавший занять место Филиппа, большую роль сыграл царский духовник Евстафий, который, видя единодушие государя и первосвятителя, боялся оказаться в такой ситуации «третьим лишним» и утратить доверие и расположение царя. Чтобы найти лжесвидетелей для суда, отправились в Соловецкий монастырь, где Филипп ранее был игуменом. За лжесвидетельство новому игумену Паисию пообещали епископскую кафедру. Обвинения выдвигались смутные и запутанные и, так как никакой серьезной провинности найти не смогли, то предъявили обвинения, касавшиеся жизни Филиппа еще в монастыре. Суд, возможно, сбил царя с толку, митрополит с кафедры был сведен и отправлен на покой со щедрым содержанием – намека на «смертельный» гнев государя не просматривается ни в одном источнике. Но в 1569 оду во время опричного похода на Новгород, опальный митрополит стал опасен – не для Царя, конечно, а для, например, того же архиепископа Пимена, уже подписавшего грамоту о передаче Новгорода под власть Короля Сигизмунда. В ходе расследования, которое должно было вот-вот начаться, могли вскрыться связи Пимена с московской боярской группой, поддерживающей «ересь жидовствующих» и замешанных в заговоре – лицами, с помощью которых Филипп был лишен митрополии – и здесь уже имелся полный резон устранить его. Малюта Скуратов и правда был к митрополиту послан – возможно, за какими-либо сведениями о Новгородском деле – но в живых его уже не застал. В Четьях-Минеях в день памяти святого Филиппа рассказывается о том, что все виновники «казни его» подпали под грозную опалу Царя, и особенно пострадал Соловецкий монастырь, откуда явились лжесвидетели. Паисий был сослан на Валаам, не получив своей вожделенной епископской кафедры.
Вообще, обвинение Царя в убийстве митрополита не основано ни на одном заслуживающем доверия источнике. Оно восходит к воспоминаниям иностранцев, Траубе и Крузе, которые даже историк советского периода Р. Скрынников называет весьма тенденциозными, и, кроме того, эти два политических авантюриста настолько запятнали себя всяческими подлогами и изменами, что доверять им невозможно. Другой «свидетель» – А.Курбский, его слова недостоверны по уже указанным выше причинам. Кроме этого, существует Новгородская третья летопись, составленная несколько десятилетий спустя после описанных событий, т.к. о Филиппе там говорится как об уже канонизированном святом. Четвертый источник – Соловецкое «житие», составленное со слов оклеветавших святого монахов и «старца Симеона» – т.е. Семена Кобылина, служившего тюремщиком Филиппа в Отрочьем монастыре и, возможно, замешанного в убийстве. Текст жития содержит множество странностей, и тот же Скрынников утверждает, что текст «давно ставил исследователей в тупик своей путанностью и обилием ошибок»… Так можно ли, имея такие шаткие и ненадежные источники, возводить на кого-либо, тем более на Царя, обвинение в убийстве? Можно. Если нужно получить очередной псевдоисторический документ, чтобы подшить его к делу рассчитанной и хорошо продуманной клеветы.
До 1917 года, пока открыт был свободный доступ в Грановитую Палату Кремля, любой желающий мог видеть икону Иоанна Грозного, прославленного в 16 веке в качестве местночтимого московского святого. По свидетельствам современников, у иконы беспрерывно служились молебны: простой народ почитал Грозного Царя. «И напрасно Курбский, – говорит историк Валишевский, – старался представить Иоанна гонителем, угнетателем невинности; народное творчество приписало ему совсем иное значение: он был и остается доселе государем, который искоренял крамолу из Русской Земли».
Чтобы мой канал мог развиваться дальше, подпишитесь на него, пожалуйста! А если мое творчество Вам нравится, поставьте лайк, он мне действительно нужен.
В Санкт-Петербурге книги автора можно купить в Доме Книги, в Новосибирске - в сети магазинов "Умник", а те читатели, которые находятся в других городах или предпочитают электронные версии, могут найти их здесь:
https://www.litres.ru/author/natalya-aleksandrovna-veselova/
https://ridero.ru/author/veselova_nataliya_netw0/
https://www.labirint.ru/books/915024/
Использованная литература:
Н.М. Карамзин, «Предания веков», М., 1998, А. Нечволодов «Сказания о Русской земле», СПб, 1913, В.О. Ключевский «Русская история», М., 1993, С.М.Соловьев «Чтения и рассказы по истории России», М., 1989, Д.Н. Альшиц «Начало самодержавия в России», Л., 1988, Р.Г. Скрынников «Царство террора», СПб, 1992, Митр. Иоанн (Снычев) «Самодержавие духа», СПб, 1995, Н. Козлов «Крестный путь», М., 1993. Н. Козлов «Опричнина», М., 1993, М.В. Лодыженский «Мистическая трилогия», Петроград, 1914, Статьи из Сборника «Царьград № 1. Материалы к прославлению Иоанна IV (Грозного)»: Л. Тихомиров «Власть как установление Божеское», А. Елисеев «Метафизика Царского величия», А. Макеев «Альфа и омега русского Самодержавия», В. Цветков «Державный исполин», С. Фомин «Венценосный гимнограф», Л. Болотин «Земная икона Царствия Небесного», В. Громов «Карамзин – не икона», В. Манягин «Без вины виноватый».