Из провинции письмо — где-то всё ещё конвертик:
индекс — спичек ровный строй, адрес синий в три строки.
«Здравствуй, Дедушка Мороз!» — выводили с Нюрой дети.
«Подсобил бы, Райсобес!» — сами шкрябали дедки.
Но у почты набекрень завалилась в дранке крыша —
не скрипит теперь чуть свет Нюрин «справный лисапед».
Вот и деток развезли: "Школьный сруб на ладан дышит".
Дальше — крепкое словцо деревенских за сто бед.
Не поймут его мужи — им «капец» амбивалентен,
как чернильница, дрова, борова на чердаке.
Обживают города разорённые соседи:
там — "комфортная среда", здесь — медпункты на замке.
- Плачет Нюра: "Ну тюрьма ж! Лифт боюсь, этаж подкрышный...
Мне бы с утречка в дела, но сноха велит — «сиди».
Почтальонствовала век, а, поди же — стала лишней
на родной-то стороне... Вот и чахну взаперти".
И скукожится к весне, и вставать не станет с койки,
потому как нет забот, знай лежи — справляй помин.
Смотрят в Нюрино окно по-соседски новостройки.
Смотрит Нюра в потолок, просит:
"Боженька... прими".
