Как показывает практика, я совершенно не разбираюсь в людях. При этом продолжаю наступать на те, же грабли с упорством, которому позавидовало бы целое стадо баранов. Поддавшись первому впечатлению о человеке, я тут же начинаю награждать его различными качествами. И всякий раз реальность преподносит сюрпризы, позволяя увидеть абсолютно противоположные свойства данной личности.
Примером может стать мой недавний визит в кабинет хирурга, когда я случайно уронила ножку дивана на большой палец собственной ноги. После получения выговора от мужа за то, что постоянно лезу туда, куда не просят, мое пострадавшее тело и было доставлено в поликлинику.
За столом сидел хмурый лысый дядька необъятных размеров. Я, по обыкновению, решила, что он не просто неприветливый, а еще и очень, очень злой, а соответственно страшный. Я не желала показывать свою больную конечность такому извергу и, прямо скажу, хотела сбежать. Однако «мучитель» неожиданно произнес почти ласковым тоном:
— Покажите мне вашу лапку. Ничего не бойтесь! Сейчас мы все поправим, и пальчик быстро заживет.
Я, ошарашено посмотрев на доктора, по-детски спросила:
— Правда?
Затем доктор, бинтуя и нанося на мой палец какие-то средства, постоянно приговаривал слова утешения, и мне реально становилось лучше. Наверняка, если бы я лила слезы, он бы еще и подул на мою рану, чтобы уменьшить боль.
Вот так, люди, кажущиеся мне жестко характерными, в итоге оказываются милейшими созданиями. А лисью породу я распознаю, лишь, набив множество шишек.
При такой моей неразборчивости, особенно сложно вливаться в новый коллектив. Случается, что «обживаться» новичку помогают как раз лисы, а я не в силах различить их доброжелательный тон и мнимую заботу.
Шесть лет назад, окончив институт, я поступила на службу в одну престижную строительную организацию. И сразу же попала под опеку разговорчивой сотрудницы Аллы. Познакомившись с остальной частью коллектива, я сделала вывод, что с Аллой мне просто повезло, поэтому и не отходила от нее ни на шаг, словно заблудший котенок.
Занимаясь моим обучением на добровольной основе, Алла ежедневно раздавала советы:
— Вспомогательную таблицу можешь не заполнять, этим занимается другой отдел. А здесь можешь оставить вчерашние цифры.
— Но Федор сказал вносить данные ежедневно, — пыталась возразить я, вспоминая указания сотрудника, который официально вводил меня в курс дела.
— Федор просто хочет взвалить на тебя свои обязанности, — отмахивалась Алла, — это в его стиле.
Я прислушивалась к ее словам, не потому что безответственно отношусь к работе. Ее аргументы не вызывали сомнений, так как женщина обладала намного большим опытом работы в компании и определенным даром убеждения. Будь у меня чуть больше времени, возможно, я бы поняла, в чем тут дело, но события развивались стремительно.
Одним из самых неприветливых сотрудников в офисе мне показался начальник охраны. Он чем-то напоминал Александра Македонского, если, конечно, мысленно нарядить его в шлем и доспехи. Этот, в принципе симпатичный герой древности, по непонятным причинам, еще со школьной скамьи вызывал во мне чувство страха.
Начальника охраны звали соответствующе, Александр Александрович. Судя по отчеству, это имя было излюбленным в его родстве, так что вовсе не исключено, что отдаленные корни стража офисного порядка тянулись из древней Македонии. По крайней мере, эти предположения помогали мне хоть немного унять коленную дрожь, возникающую при виде этого человека.
Своими переживаниями и ассоциациями я поделилась с новой подругой Аллой, сидя за столиком кафе во время обеденного перерыва.
— От его взгляда мне становится не по себе, — призналась я, — кажется, будто Александр Александрович подозревает меня в краже офисного имущества.
После моих высказываний, Алла насторожилась и, одарив меня внимательным взглядом, предостерегла.
— С ним нужно быть крайне осторожной. Из-за его донесений было уволено множество сотрудников, причем половина обвинений не имела под собой оснований.
Через несколько дней Алла отпросилась с работы пораньше.
— Катюш, доделаешь мою отчетную страницу? — попросила она.
— Конечно, — я с радостью согласилась помочь новой подруге, однако чувствуя некоторую неуверенность в своих силах, попросила — только ты проверь завтра, на всякий случай.
Она кивнула и, чмокнув меня в щеку, убежала по своим делам.
На следующий день в офисе разразился скандал. В кабинете директора рыдала Алла, а сослуживцы бросали в мою сторону неодобрительные взгляды. Я недоумевала, что происходит до тех пор, пока меня не вызвали к начальнику охраны.
Надо сказать, что подобные меры грозили лишь в случае нависшей над предприятием угрозы, к которой я не могла иметь никакого отношения. Поэтому, не осознавая серьезности положения дел, я с гордо поднятой головой проследовала к месту казни.
— Присядьте Екатерина Сергеевна, — предложил «Македонский».
Я послушно присела на краешек стула, предполагая, что разговор будет коротким. Хотя в тот момент у меня дрожали не только коленки, но и все остальные члены организма, я старалась сохранять достойный вид.
— Какое у вас ко мне дело? — с напускным спокойствием спросила я.
— Я хотел бы узнать цель вашего трудоустройства в нашу организацию,
— неожиданно спросил он.
Совершенно не ожидая подобного вопроса, я ответила, будто на собеседовании:
— Работа в надежной компании, построение карьеры, обеспечение собственных нужд, личностный рост, — осознавая нелепость ответа, последнюю фразу я произнесла почти шепотом.
— Какую же из поставленных задач вам удалось достичь, передав конкурентам интересующие их данные?
Не в силах понять смысл его слов, я молчала.
— Вы не желаете дать объяснение своему поступку? — строго спросил он.
— Какому именно? Могли бы вы выражаться яснее? — внутри меня возрастало негодование, пересиливающее даже коленную дрожь.
Мужчина поднялся и, обойдя вокруг стола, встал напротив.
— Неужели вы считали, что подобные действия останутся не замеченными? — как будто с разочарованием, спросил он.
— Знаете, я работаю в компании слишком недолго. Возможно, совершила какой-то проступок, не осознавая этого. Однако я не чувствую за собой никакой вины и прошу объяснить в чем вы меня подозреваете? — не знаю, как я решилась говорить с ним таким тоном? Видимо сработала защитная функция, трясущегося до этого, организма.
Видимо моя тирада произвела впечатление, потому что грозный муж надолго замолчал, сверля меня рентгеновским взглядом. От этого по моему телу побежали мурашки, и я вся сжалась, словно перед ударом.
— По распоряжению руководства, на сегодня вы можете быть свободны, отправляйтесь домой, и ждите решения, — наконец, произнес он ледяным тоном.
Покинув его кабинет, я направилась к своему рабочему месту, чтобы забрать сумочку.
— Вряд ли девочка в чем-то виновата, — услышала я фразу из-за соседнего стола. Эти слова произнесла Валентина Семеновна, всем своим видом напоминающая самую строгую учительницу. При этом, женщина участливо смотрела в мою сторону и, по-видимому, имела в виду сложившуюся ситуацию.
— Катенька, скажи, почему ты вчера задержалась в офисе?
— Алла попросила доработать ее отчет, — машинально ответила я.
— А что именно ты заполняла в ее отчете?
— Крайнюю колонку, — начиная понимать, что моя опала, как-то связана со вчерашней чужой работой, ответила я.
— То есть сам отчет на тот момент был уже составлен? — спросила другая сотрудница, которая ранее лишь сухо здоровалась со мной.
— Именно так, — ответила я, и мои глаза стали наполняться слезами.
После этого сотрудницы переглянулись и «строгая учительница» сказала:
— Катя, вы пока ступайте домой, а мы попробуем во всем разобраться.
Из-за набежавших слез, я была не в силах ответить что-либо вразумительное, и поспешила покинуть офис. Хотелось поскорее укрыться за стенами своей квартиры и дать волю рыданиям.
Возможно, в этот день работники кармического пространства решили выместить на мне какие-то свои личные проблемы. Потому что моя маршрутка встала в пробку и спасительного укрытия я достигла лишь спустя три с половиной часа.
Дома меня встретил якобы голодный кот, орущий так, будто соседи армяне грозились пустить его толстое тельце на шашлык. Уяснив, что рыдания переносятся на еще некоторый период, я достала кошачий корм. Только что орущий кот, перестал изображать голодный обморок и, вильнув пушистым хвостом, удалился. Мне пришлось бегать по квартире со словами: «Васенька, ну скушай хоть кусочек!», пока мое нелепое занятие не прервал звонок в дверь.
Закатив глаза, я отправилась открывать, с уверенностью, что посетительницей является соседка снизу, которой почему-то мешает жить грациозная поступь моего кота.
За дверью стоял Он! Александр Александрович «Македонский», сжимая в руке небольшой букет кустовых роз.
— Вы позволите мне войти? — спросил странный посетитель.
— Заходите, — пробормотала я, окончательно распрощавшись с возможностью порыдать в одиночестве.
Он вошел в прихожую и как-то неуверенно переминался с ноги на ногу, не понимая, что делать с цветами.
— Если вы пришли не арестовывать меня, то можно выпить чаю, — с ходу придумала я, взяв злосчастный букет.
Наблюдать в собственной кухне человека, который вызывает чувство страха, то еще удовольствие. Видимо поэтому, кружка с кипятком выскользнула из моих рук и свалилась прямо к ногам, ошпарив одну из конечностей. Я взвизгнула от боли, и уже через секунду наблюдала, как «грозный герой древности» прикладывает к моей ноге холодное полотенце.
— Вы что решили применить в отношении меня орудия пыток? — сморозила я очередную глупость.
— Нет, я пришел извиниться, — сообщил начальник охраны, — если честно, я делаю это впервые, поэтому заранее прошу прощения за возможное несоответствие правилам.
— Впервые лечите ожоги?
— Извиняюсь, впервые. За годы моей службы не было ни одного подобного случая. И мне крайне стыдно, что я обвинил человека, не проверив факты.
— Вы хотите сказать, что с меня сняты подозрения в каких-то непонятных махинациях.
Он вздохнул и, смочив полотенце, снова приложил его к месту ожога.
— Конечно, меня не оправдывает этот факт, но в поступке сотрудницы фирмы Аллы Борисовой я до сих пор не вижу логики. Поэтому ваша вина казалась оправданной.
— Простите, но я все еще не понимаю, о чем идет речь, — со вздохом сообщила я. Его манипуляции с исцелением ожога каким-то образом достигли результата. Нога совершенно не болела.
— По всему выходит, что Алла подставила вас. Она утверждала, что именно вы отправили конкурирующей фирме секретные отчетные данные, в результате чего наша фирма потеряла дорогостоящий контракт. Более того, по ее словам, это и было основной целью вашего трудоустройства в компанию.
— Но почему она сделала это? — его рассказ никак не укладывался в моей голове.
— На этот вопрос у меня пока нет ответа.
— Как же вы уверились в моей невиновности? — спохватилась я.
— В этом помогли ваши сослуживцы. Они оперативно собрали все данные и помогли удостовериться в том, что вы просто не имели возможности совершить такие действия.
Я присела на стул и, обхватив голову руками, задумалась. Для того чтобы обвинить меня у Аллы должны были быть какие-то основания. Никаких разногласий между нами на моей памяти не возникало. За исключением моего, пусть негативного, но интереса в отношении самого начальника охраны.
Я посмотрела в лицо своего гостя и, глупо улыбаясь, спросила:
— А она часом не влюблена в вас?
Мой вопрос ввел его в состояние шока. Поначалу у меня сложилось впечатление, что этот человек попросту не понимает мою речь. Будто инопланетянин, который не в курсе, что у людей помимо всего прочего бывают еще чувства.
— Что вы имеете в виду? — задал он преглупейший вопрос.
— Я думаю, что Алла поступила так из ревности. Ей показалось, что я могу стать конкуренткой на ее пути по завоеванию вашего сердца.
После того как я высказала свое предположение «Македонский» молчал не менее пяти минут. Его лицо выражало детскую растерянность и мне даже захотелось его утешить. Может быть, приложить холодное полотенце к его голове, или рассказать о его схожести с античным полководцем.
Я выбрала второй вариант. После моих сбивчивых разъяснений Александр Александрович хохотал так, что даже кот соизволил покинуть свое укрытие и полюбопытствовать, что там приключилось.
Дальнейшая часть моего рассказа вопреки всему вызывает во мне чувство неловкости. Потому что через полтора года «Македонский» сделал мне предложение. И с тех пор мне постоянно кажется, что я все-таки стала той самой «конкуренткой на его сердце», которой так испугалась Алла. Утешением выступает лишь то, что она сама и постаралась свести нас, а я не совершала в этом направлении никаких происков.
Автор Светлана Юферева