Николай невольно стал преступником, сбив велосипедиста и переехав его на своем КамАЗе. Ему грозила тюрьма, а пострадавшему - смерть. Но он призвал Бога на помощь и не оказался в стыде.
Тишину утра разорвал скрип тормозов… Резкий крик, шорох гравия, застывшие на тротуарах прохожие – все это лишь несколько мгновений.
Из кабины КамАЗа вылез водитель и, покачиваясь, подошёл к заднему борту грузовика. След от тормозивших юзом колес, вырывших на дороге глубокие колеи, пересекал переломленный надвое и загнутый кверху велосипед с висевшей на руле тряпочной сумкой – авоськой. Из нее торчали осколки бутылок и лилось молоко. Чуть в стороне от велосипеда, раскинув руки, лежал человек. Вторая колея проходила как раз через его распластанное тело. Изо рта струилась кровь, смешиваясь с разлитым молоком. Девять тонн КамАЗа!
Николай, водитель, обхватив голову руками, медленно присел на корточки, прислонившись к колесу спиной. “Скорая” с мигалкой, “Милиция”, плотно обступившая толпа зевак, милиционер с рулеткой в руках - всё закружилось перед глазами. Руки сами собою нервно тискали кепку, губы отвечали на вопросы, ноги не хотели подчиняться…
В то утро, после аварии, у Николая на поверку стали его отношения с Богом. Началась непрестанная череда переживаний, страхов, бессонных ночей. Когда он приехал в реанимационное отделение, возле операционной уже сидели и стояли родственники пострадавшего. Узнав, что он виновник трагедии, все враз набросились на него. Кое-как отделавшись, Николай вызвал врача – узнать о состоянии потерпевшего. Дело было более чем серьезно: переломы рёбер и обеих ног, повреждение внутренних органов, два раза его возвращали к жизни электрошоком, и, по всем данным, он пережил клиническую смерть. Видя его состояние и оценив все возможности, врачи не брались прогнозировать благоприятный исход.
- Без чуда не выживет, - подытожил врач и закрыл дверь операционной.
Вечером в церкви молились о чуде. Молились все, понимая, что такая беда может случиться со всяким. Человеческое горе объединяет людей получше всяких воззваний и проповедей. Молился и Николай, стоя на коленях, уронив голову на руки, скрещенные на спинке передней скамейки. Для него, недавно уверовавшего, неутвержденного, это испытание было слишком велико. На всех жизненных планах можно было поставить крест. Буквально за неделю до трагедии он поступил на учебу в библейский колледж и после Нового года должен был начать учиться в нем. Теперь же всё это разом отметалось в сторону. Похоже, жизнь несла его совсем в другом направлении, и нужно было думать о том, как бы выбраться из всей этой истории. И не столько страх перед будущим наказанием терзал его, сколько горечь обиды и непонимания в отношениях с Богом давили плитой, не давая выпрямиться.
Следователь, занимавшийся его делом, оказался “человеком”. Потолковав с ним долгое время в кабинете, он сказал, что “светит статья”, хотя многое будет зависеть от состояния здоровья пострадавшего. Вина водителя была слишком очевидна, поэтому можно было предвидеть исход следствия. И хотя Николай точно мог сказать, что не видел подвернувшегося велосипедиста (т. к. он находился в “слепой зоне”, где его невозможно было увидеть), факт оставался фактом: виновным был шофёр. Напоследок следователь посоветовал поискать хорошего адвоката, иначе будет “дело – дрянь”.
Это было ясно Николаю и без объяснений. Но он знал, что есть у него Небесный Адвокат, который силен оправдать его.
***
В больнице требовали дорогостоящих лекарств, родственники больного угрожали, церковь молилась. Деньги, поспешно собранные друзьями и церковью, ушли в первую же неделю. Пришлось взять в долг, чтобы хоть как-то удовлетворить требования врачей. Адвокат, адрес которого дал следователь, также запросил “кругленькую сумму”, ненавязчиво давая понять, что без него дело будет проиграно.
Казалось, проблемы, которые должны были равномерно рассредоточиться в жизни, вдруг столпились сейчас, наперебой заявляя о себе. Обстоятельства, ставшие невыносимыми, порождали внутреннюю, душевную смуту. Иногда он приходил домой поздно вечером, упав на диван, пытался забыться, но мысли как назойливые мухи роем окружали его.
Прошло два месяца. Суд, намечавшийся на конец второго месяца, был по неизвестным причинам отложен.
***
Между тем в больнице дела заметно улучшились. На удивление всем, больной благополучно пережил реанимационный период и, оправившись после операции, пришел в себя. Врачи предполагали, что он по меньшей мере год будет лежать в постели, а он через два месяца начал уже ходить на костылях. Похоже, чудо, о котором просила церковь, стало постепенно прорисовываться, проявляться, как изображение на фотобумаге. Происходило невероятное. Лечащий врач рассказывал, что как-то раз к нему привезли пострадавшего, которого переехал УАЗик. Тот скончался на следующий же день. Этого же переехал целый КамАЗ, и, тем не менее, он жив, и дело идет на поправку. Был ли гравий на просёлочной дороге слишком рыхлым и, промявшись под ним, принял часть массы грузовика на себя, или же Бог на самом деле действует?
Николай чувствовал, что осуществляется какой-то неведомый ему план, и он играет в нем не последнюю роль. Солнце надежды пробивалось сквозь тучи, и он, осознавая, что Бог не оставит, радовался этим проблескам, как ребенок, увидевший в толпе незнакомых людей свою мать. Кажется, он начинал кое-что понимать, кажется, нащупал ниточку божественного провидения и теперь, робко держась за неё, следовал по темному лабиринту. И с удивлением отмечал для себя, что никогда в жизни так не нуждался в Боге, как за последние два месяца. Никогда еще Бог не был ему так необходим, как последняя надежда, как соломинка для утопающего. Неужели это и есть настоящая духовная жизнь, когда вот так, по краю обрыва, когда молитвы приобретают естественность и вдохновенность? Естественность крика о помощи, вдохновенность просьбы о помиловании…
За несколько дней до суда позвонил адвокат, спрашивая, нуждается ли обвиняемый в его услугах. Теперь он уже ясно и недвусмысленно давал понять, что без него не стоит ждать положительного исхода дела. И был немало удивлен, услышав от Николая отказ. Тот решился довериться Богу и уповать лишь на Его милость.
Наутро вызвали в прокуратуру. Когда он с трепетом вошел в кабинет следователя, тот молча протянул ему документы. Дело было закрыто за отсутствием в его действиях состава преступления. Суд так и не состоялся...
Николай сидел перед зданием суда и смотрел на пробегавшие мимо машины. Перед взором всё расплывалось от слёз, так неудержимо катившихся из глаз. Хотелось вскочить и бежать быстрее к друзьям, к родным, к церкви, но ноги не слушались, и он всё сидел и сидел на скамейке в тени акаций.
В декабре пострадавшего выписали из больницы, а в январе Николай уехал на учебу в библейский колледж. Он решил посвятить Богу всю свою жизнь, познавать Его законы, Его Слово, черпать из кладезя Его мудрости. Вот, оказывается, к чему Бог вел его! Но теперь, после двух месяцев учебы, перед ним вновь лежит повестка. Снова в милицию и, похоже, снова “по делу”. Несколько месяцев назад в его душе воцарился относительный мир, как будто бы ясен стал Божий план в его жизни, и теперь вот снова обрыв. Мысли вихрем проносились в голове: неужели снова, неужели ещё не все? Для чего же это ещё, как же Божий план?
Порой события стройно выстраиваются в ряд, образуя логическую цепь, конец которой предвидишь. Догадываясь, для чего было прошлое, предвосхищаешь прекрасное будущее. И успокаиваешься, вообразив себе, что проник в глубины Божьего плана в твоей судьбе. Сердце радуется, трепещет… Смеёшься над своими переживаниями, бессонными ночами, над мыслями, сверлившими твой мозг. И заранее предрешаешь исход некоторых дел, представляя, как будешь рассказывать об этом друзьям.
Но вдруг какое-нибудь событие круто поворачивает протоптанную мыслями тропку в жестокую реальность. Цепь рвется, логически что-то не стыкуется, не вяжется. Цель, бывшая так близко, исчезает, уносится за горизонт. И паника… и мысли, как сверла, бессонными ночами… И вопросы, и крик к Богу: “Почему ”? И непрерывно повторяешь: “ Всё ко благу”…
В понедельник утром урок уже начался, когда дверь открылась и Николай вошел в класс. Поздоровавшись со всеми, прошел на свое место. Все сразу замолчали, как будто ожидая от него чего-то. Зная о повестке в милицию в пятницу вечером, перед его отъездом домой все молились о нем на молитвенном общении и теперь с нетерпением ждали от него объяснения, что же произошло.
- Всё хорошо, - сказал он, начиная отыскивать в конспекте нужную тему.
- Ну а вызывали-то зачем?
- Да, так. Совсем по другой причине. В военкомате на учет надо было встать, - смущенно улыбнулся Николай.
Ворожцов В.
Преподаватель КЕХУ