Реальные случаи моей жизни.
Место: г. Москва, август 1999.
Дела шли хорошо. Наша ЧОПа развивалось. Заказов было предостаточно. Иногда приходилось даже на сторону отдавать. В надзирательный орган ОЛРР приходилось наведываться еженедельно. Там, помимо всяких разных очень ответственных мероприятий по поддержанию всего и вся, крутился так называемый проверочный материал. Эдакая бумаженция, размером в половину обычного листа (формат А5). Направлялась для проверки по разным инстанциям, на профпригодность, что, мол, может данный носитель указанного ФИО владеть огнестрельным оружием в служебных рамках и прочее… Так вот, ЧОПов, тогда, было много. А из-за того, что любое изменение должно фиксироваться и подтверждаться вот именно этим «проверочным материалом» — стопка вырастала немаленькая. И вот представьте: два-четыре сотрудника из разных ЧОПов, как правило из «бывших сотрудников» пребывающих на рабочей пенсии, начитают неторопливо искать, смачно поплёвывая на пальцы и вчитываясь в указанное… Вот вроде мелочь, забежать, поздороваться, быстро пробежаться по стопке этих «требований», как они назывались, туда-сюда вопрос-ответ и всё! Ан, нет! Сидят такие с оплёванными пальцами и м-у-с-о-л-я-т: из левой руки — в правую, а в коридоре, тем временем уже очередь из таких же страждущих проверить своё…
Я придумал как ускорить «поиск» — я изменил шрифт и поставил знак в виде звёздочки в углу. Вроде никто не заметил и замечание не сделал… Теперь заходя в свою очередь, я брал стопку и быстро пролистывал с того угла где была отметка. Минутное дело и всё! Но, те милые, усердные перелистыватели, иногда (вернее всегда), переворачивали листки так, что моя отметка оказывалась в разных местах… Пришлось пару раз сказать очереди в коридоре, чтоб при проверке «требований», повнимательнее их укладывали обратно… Не очень-то это помогло… Тогда, решился на новый шаг — маркером закрасил маленький уголочек… Через пару недель эта стопка, так всем нужных «требований», была как новогодняя ёлка, благодаря разноцветным уголочкам… Я «прыгнул» дальше — я стал использовать цветную бумагу. Конечно, предварительно провёл некое маркетинговое исследование на тему: «какая цветная бумага редкая в розничной сети». Выявив таковую — на ней и стал печатать…
В очередной приёмный день, приближаясь к ОЛРР, во второй половине дня, за своими теперь цветными бумажками, заприметил, что при входе столпотворение. Вскоре выяснилось, что из-за распоряжения «по борьбе со всякими гадостями и во избежание последствий» — начальство ОЛРР установила пост. И теперь пропуск осуществлялся только после соответствующей записи в «журнал посетителей». Теперь, чтоб пройти на второй этаж, этому «писарю» приходилось не только записывать, сверять с посетителем врученные документы, а ещё и отвечать почти каждому: почему, когда, сколько будет это продолжаться и прочие «важные» вопросы. И именно из-за таких, которым надо «только спросить» и образовалась довольно длинная очередь. Я, как и многие, повздыхал, но, мне, действительно надо было именно сегодня проверить «цветные требования» и спросить кое-что у инспекторов… Стою жду…
Через полчаса меня отделяло несколько человек до заветной записи в журнал. Тот постовой, атлетического телосложения, видать ооочень терпеливый, не поднимая головы, обхватив рукой столик, довольно шустро записывал: ФИО, цель визита, в какой кабинет, к кому. Помогая ему не отвлекаться от записи данных, мы дружно «шикали» на очередного, который задавал, на наш взгляд, глупый вопрос. Вообще-то, мы, стоящие в этой очереди, давно уже знали друг друга. За несколько лет уж нагляделись друг на друга. Порой уже здоровались, делились всякими «служебными секретами» и даже уступали очередь, понимая, что кому-то «ну очень надо»…
Подошёл. Протягиваю заранее подготовленный паспорт, называю номер кабинета и фамилии инспекторов (мне же к любому, я же только спросить). Постовой берёт паспорт, смотрит на фамилию, на фото, на меня и так несколько раз, потом поднимается из-за маленького стола, перегородив этим «подъёмом» практически всю лестницу. Выпрямился, как по стойке «смирно» и удивлённо глядя на меня с высоты своего роста спрашивает: — Простите, а Вы действительно этот? — и показывает в моём паспорте на мою фамилию. Ну, думаю, началось, сейчас будет про папу спрашивать или про брата или… как дела и всё такое. И не дожидаясь моего ответа продолжил: — Вы работали на Поклонной горе? — Ну да, было дело, лет десять назад, — чуть запинаясь, от неожиданности такого вопроса, ответил я. Он, как-то напрягся и снова загрохотал своим голосом: — Простите, это Вас там называли «дядя Андрей»? Я кивнул. — Позвольте, пожать Вашу руку… Вы меня не знаете, да и куда там, столько людей-то… Вот Вы, человек… Ребятам расскажу — не поверят…
…«Дядя Андрей» — так и именно там действительно меня называли… По распределению, после окончания техникума, я был направлен в Мосстрой-16 СУ-74. Считалось, что попасть туда это «АХ как повезло». В это время СУ-74 было генеральным подрядчиком на строительстве «Парка победы» на Поклонной горе. Народищу — ух! Две столовых работало. Разнообразной техники — тьма. Плюнуть без оглядки нельзя — попадёшь. И всё это шевелится, движется, орёт, бибикает, шумит, иногда матюгается — прямотоки гимн всесоюзной стройки! И вот я такой, девятнадцатилетний помощник мастера…
В середине марта, в прорабской, которую я еле-еле нашёл, за одним из столов заваленных чертежами, какой-то парень кричал в трубку: — … а я и говорю, что нужен… да с утра нужен… да… да у меня бригада, специализированная она… да-да каменщики… в миг, их же сорок человек… добро! Давай!... Чего тебе… — теперь он обратился ко мне... Мы познакомились, разговорились. Вскоре, он заметив что-то в окне, схватил телогрейку и убежал оставляя рыжие следы на полу от резиновых сапог. Но, оставив меня с инструкциями, которые сводились к тому, чтобы я ничего не трогал, за столами не сидел, к телефону не подходил и ждал начальника участка (с его слов, я должен был его узнать).
Через час пришёл смешной дядька в кепке, в симпатичной тёплой куртке, в затемнённых очках, при костюме тройка с галстуком и брюках, заправленных в резиновые сапоги. Поздоровался не глядя, прошёл к тому столу где был телефон. Сел. Снял кепку, аккуратно положил на стол, достал толстенький янтарный мундштук и вставив в него сигарету закурил. После пары затяжек, не торопясь, выпустив тонкую струйку дыма, он соблаговолил заметить меня. Спросил, закинув ногу на ногу и немного развалившись на стуле, на сколько это было возможным, о том, что не приходила ли уборщица, не звонил ли телефон, а где, собственно все мастера, и геодезисты?... Так я познакомился с Ханбековым Ириком Хасановичем…
Через две недели, я, под личным руководством Ирика Хасановича, который и был самым главным представителем СУ-74 на этом объекте, знал практически всё. И мне дали задание, в виде огромной стопки рабочих чертежей и комплексную бригаду в виде одного бригадира. Доверили строить подземный въезд/выезд. Бригадир, немного за тридцать, крепкий, среднего роста, словоохотливый, сразу понимающий (мой лепет), вообщем, мы начали… Быстро разобравшись с чертежами мы пошли на то самое место где ЭТО должно скоро существовать. Нас уже ждали несколько человек… Мы прикинули на месте, что к чему, нашли нужные геодезические привязки и… Через пару дней я вместе с ними вязал (вернее учился как надо) арматуру под бетонирование. Одновременно укладывая фундаментные блоки для устройства опорной стенки с помощью башенного крана нулевого цикла... Очень-при-очень, мне это всё нравилось, и я так радовался, так радовался, что «накосячил»…
Оказалось, что я доверился рабочим чертежам, а не опыту строителей. Причём настоял на том, чтоб работы производились именно как указано в чертеже. Они сделали как я сказал — по чертежу… И вот, пока я ахал и охал, ругал себя, вздыхал и нервно покуривал в сторонке, повторяя «да как же так», подошел тот бригадир, которого я уже пару дней не видел. Рассказал ему про случившиеся. Он посоветовал обратиться с «чертёжным вопросом» к моему «Хасанычу» (его все тут так звали, кстати, в чертеже действительно была ошибка), а они сейчас «всё-вот-это», превратят в «то-что-надо»… И так хитро, прищурившись, спрашивает, что не я ли вчера сварщиков пятого разряда напугал? Тех, которые опорное кольцо варили и по чертежу тебя спросили?…
Было такое… Я, как самый молодой, по объекту носился в разные стороны выполняя поручения Ирика Хасановича, заодно знакомясь с крановщиками, водителями разной строительной техники, другими ИТРовцами других СУ. И вот я, такой, немного в раздумьях, возвращаюсь и тут слышу: «Мастер, эй, мастер, подь сюда, вопрос есть». Я обернулся, а вдруг это меня. А там трое сварщиков (сварщика всегда заметно), машут мне руками, дескать, давай иди сюда раз зовут. Я подошел. А они такие важные, суют мне чертёж и спрашивают, мол, помоги разобраться: сюда ли они эту «загогулину-к-этой-укосине» приваривают. Я ж мастер, как тут не помочь. Смотрю, тут всё по осям, ну, по этим самым геодезическим отметкам. Стою головой кручу, проверяю, а они сидят и улыбки рукавицами прикрывают. Ах вы такие-сякие, думаю, проверяют значит, нашли время. Ну сейчас, и я вас проучу…
Я проверил-сверил-подтвердил правильность и затем строго так посмотрел на них, и спросил разряд, и фамилию того, который просил помочь. Он сказал, а я неторопливо записал данные в блокнотик. Они естественно спросили дружно: «А зачем тебе». Ну я им и ответил уходя, помахивая блокнотиком, что, мол, буду ходатайствовать о снижении разряда, потому как с пятым разрядом сварщик должен сам читать чертежи, а также подсказывать мастеру, так как является высококвалифицированным специалистом…
Бригадиру я признался, что конечно не буду и даже не планировал никому об этом говорить. Я понял сразу, что меня проверяют… Теперь я его начал допытывать — в чём его-то интерес. Он ответил, что это его люди, из состава его бригады, и, что у него здесь, только на этом объекте шестьдесят человек. Я был удивлён тем, что этот, сравнительно молодой мужчина управляет таким количеством народа. Я думал, что человек двадцать-двадцать пять, а оказалось ОГО-ГО-сколько… Он меня поблагодарил, за то, что я никому не сказал, насчёт сварщиков. И снова так, с прищуром, спрашивает, что, а знаю ли я как меня тут окрестили? Я не знал, даже не догадывался. Он и сказал мне, что с их, сварщиков, сверкающей руки, нарекли меня: «Дядей Андреем». Объясняя тем, что хоть слишком молодой мастер, но серьёзный, обращаться по имени как-то не удобно, по фамилии фиг выговоришь, а по отчеству — ещё рано, заслужить надо… Вот я, с тех пор и стал на весь объект всесоюзной стройки единственный «дядя Андрей». Жалко, что проработал там всего ничего — около двух месяцев. В армию призвали, как положено…
После армии вернулся в родное СУ-74. Меня к себе, на «особый» объект, сразу Хасаныч забрал. На Сходненской, за кинотеатром, здоровенное такое здание. Вот там… Спрашивал я у Хасаныча про того бригадира. Он рассказал, что работает и бригада растёт, и, что ему даже какую-то правительственную награду вручили… Через полгода меня перевели на новый объект, с мотивировкой «Поднять строительную дисциплину и показатели...»…
Захожу в прорабскую на новом объекте. Накурено, пыльно, чертежи кругом, люди сидят и смотрят на одного, видимо начальника участка. А он сидит с телефонной трубкой у уха, потом положил её на аппарат и говорит, что мол, никто не подошёл, но он будет дозваниваться и прочее с извинениями… Вскоре все вышли, недовольно бурча под нос… А тут и я такой — Здрасте, я… и назвал свою фамилию.
Как-то напряжённо он встретил меня. Не стал я его расспрашивать, что тут происходит. А он, в свою очередь, не стал рассказывать, только быстро бросил взгляд на меня и произнёс: «Рассказывай… где, чего…»… Я рассказал, что вот, полгода только из армии, работал там и там, под руководством Ханбекова… Закончил МАСТ… Вот тут он оживился, стал подробнее расспрашивать, а потом сказал, что это ему повезло, учить меня ничему не надо, так как по себе знает, потому, что сам закончил этот техникум… И тут заходит он — тот самый бригадир!!! Увидел меня и как заорёт: «Дядя Андрей!!!»… Потом, обращаясь к начальнику участка говорит, что мол, это он и есть «дядя Андрей», о котором он и рассказывал. Вот теперь-то мы поработаем!… Поработать нормально нам не удалось, через полтора месяца, меня снова перебрасывают на другой объект и всё с тем же: «За показатели...». Вот тут я вспылил и написал заявление об увольнении… Больше я с ними не встречался…
А тут вдруг такое — «дядя Андрей»…
Много чего я почувствовал в этот момент, но сильнее всего я прочувствовал стыд… Да, мне было стыдно… Стыдно за то, что я отказался от любимого дела, в угоду каким-то принципам, которые сейчас ощущаются мальчишеством. Подумаешь — на другой объект отправили, подумаешь — дисциплину и показатели повышать, подумаешь — ездить в институт неудобно… А может я был очень нужен для управления…, а я вот взял и уволился… Была ещё похожая ситуация. Когда я уже на новом месте, на заводе «Радиоприбор», работая мастером строительного цеха, руководил комплексной бригадой отделочников и кровельщиков. Человек под пятьдесят… и … тоже уволился, вернее перевёлся на должность инженера — конструктора. Вот тоже, получился конфликт с руководством — я предлагал всякие нововведения, а руководству они были неудобны… Вскоре, после моего перехода, руководство уволилось, почти все мои нововведения были реализованы и поставили начальником всего строительного цеха моего помощника… Рабочие приходили ко мне, просили вернуться (мы на одной территории завода были), а я не смог вернуться… Мальчишество и глупость, это я сейчас понимаю, а тогда ощущалось совершенно по-другому…
…Сейчас же, потрясывая его крепкие руки, обхватившие мою ладонь, я даже не посмотрел ему в глаза... Буркнул из серии: «Вот это да… ну надо же…, кто-то помнит… Ну, это… привет передавайте...» и взбежал вверх по лестнице, а снизу доносился его громкий голос со словами благодарности… А заслужил ли я их?…
Проверив свои такие «важные цветные бумажки», не дожидаясь освобождение инспекторов, я с какой-то опаской спускался вниз. Там сидел уже другой «записыватель»…
***
…Несколько дней я вспоминал «Свою Стройку»… Наконец, созрел для того, чтоб подойти к этому «постовому» и поподробней расспросить что и как… Приехал в приёмный день и… этого поста там не оказалось. Руководство ОЛРР решило отказаться от этого и оставить как было… Искать я не стал… У меня теперь, были свои подопечные, которых надо было лицензировать, тренировать, готовить, заботиться… Любопытно, в ЧОПе, меня называли «Санычем»… Заслужил, наверно…
Чуть не забыл… С тех пор, в ОЛРР, меня почти всегда пропускали без очереди, если я предупреждал, что мне только посмотреть…
Кстати, из охранного бизнеса я ушел и снова из-за конфликта интересов. Теперешние владельцы считали, что надо зарабатывать на охранниках, то есть принимать на испытательный срок с минимальной оплатой, а потом увольнять. Не забывая удерживать стоимость спецодежды, а заказчик платил как за полноценного охранника. Вообщем, я был против такой работы… И «мальчишеством» это не считаю!