Раньше люди на стены и прочие уличные объекты часто наносили разные надписи и рисунки. Прошло время, и городские службы стали внимательно следить за такими актами вандализма произведениями и закрашивать их.
Слово — любое — обладает энергией, воздействуя и на того, кто его произносит/слышит, и на того, кто его пишет/читает. Продолжает ли текст оставаться текстом после того, как его закрасили? Смею предположить, что всё-таки да, однако уже в несколько ином качестве.
Например, слова, обнародованные кем-то в мировой паутине, а потом удалённые, всё равно остаются в сети навсегда. Их, как известно, уже невозможно даже топором вырубить. Человек, спрятавшийся в туман, не перестаёт быть человеком — просто его временно не видно.
Закрашенное слово менее явлено, поэтому более иррационально, алогично. Энергия закрашенного слова становится другою, незаметною. Если человек пошлёт кого-то матом или, наоборот, признается в любви «втихушку», и этого никто не услышит, слова всё равно подействуют. То же самое и с закрашенными словами: люди, находясь рядом с такой надписью, не сразу ощутят её воздействие, но воздействие обязательно будет.
Именно поэтому очень важно произносить и писать слова любви и доброты, а слова ненависти и вражды использовать как можно реже. Важно не материться в повседневном обиходе: мат — это, по преимуществу, речевое дно, вербальный ад.
Вначале, как говорится, было слово, затем это слово отцензурили и закрасили — и нам осталась музыка разноцветных квадратов, прямоугольников и прочих фигур. Такой вот супрематизм.
_______
Галерея 1
Галерея 2
Галерея 3