Белая полоса
Леся
Заявление написано. Голос дрожал, когда я позвонила рассказать об увольнении Диме. Он удивился, знал, что мне нравится моя работа. Но говорить было неудобно, поэтому я пообещала рассказать всё позже, когда встретимся. Попросила забрать мальчишек с садика: мне потребуется остаться на некоторое время, чтобы закончить работу, так как вместе с заявлением написала и отпуск без содержания на две недели до даты увольнения.
Когда я принесла бумаги на подпись, руководитель не мог поверить. Но до него уже дошли слухи о происшествии на обеде. Он молча подписал заявление на б/с, а с заявлением на увольнение обещал разобраться. Я видела, как руководитель потом вышел с бумагой, а где-то через полчаса получила вызов к генеральному. Разговор был не из лёгких. Но я и скрывать ничего не стала. Прикрывать чужую задницу? Увольте. Пусть сам разбирается с последствиями.
В результате я задержалась почти на два часа. Вызвала такси: ехать на автобусе не было сил. Дима предлагал заехать, оставив детей с кем-то из бабушек, но я так часто взваливала на них присмотр за мальчишками, что обращаться уже стыдно. Пусть Алёна Максимовна, и Наталья Петровна, которые, кстати, подружились, в один голос твердили, что им только в радость, наглеть не хотелось.
Устало ползу к подъезду. Мечтаю о вкусном ужине. Дима написал, что заказал доставку из ресторана, а сам взял мальчиков и пошёл… Куда пошёл прочитать не успела: передо мной вырастает живая стена. Боже, за что мне это?
- Как ты здесь оказался? - Отступаю на несколько шагов, чтобы увеличить расстояние между мной и злым бывшим. А то, что он злой, никаких сомнений.
- Навёл справки. Знаешь ли, есть свои плюсы в том, чтобы спать с сотрудником отдела кадров. - Надвигается медленно, неотвратимо, как корабль на скалы в разгар бури. - Ты доставила мне неприятности. Большие неприятности.
- Это твои проблемы, — кручу головой, в надежде, что кто-нибудь пройдёт, и я смогу смыться. - Нечего было вести себя таким образом, Вов. Ты первый начал. Не вини меня в своих бедах.
- Ты думаешь, я ничего не понимаю? Да ты бы начала трясти с меня деньги, шантажировать, растрезвонила всем о нашем прошлом! - По коже красные пятна.
- Не суди по себе. Мне не нужны твои деньги. - Не лгала.
- Не поверю. Ты только окончила техникум, работала медсестрой в больнице. Зарплата мизерная. Не нужны деньги? Не смеши.
А я рассмеялась искренне и от души.
- Господи, да мне от тебя ничего не нужно, иначе я нашла бы тебя давно, сделала ДНК и через суд потребовала алиментов. Тебе так не кажется? Я живу хорошо. Ни в чём не нуждаюсь. Ты совсем ничего не знаешь.
- Я достаточно знаю. - Наглая ухмылка, а мне всё больше стало казаться, что у мужчины, стоящего передо мной не в порядке с головой как минимум. - Ты живёшь с какой-то девкой. Извращение какое-то! Я не позволю, чтобы мой сын…
- Стоп. - Это слишком. Надвигаюсь на бывшего. - Не смей трогать моего сына. Ты понял? Моего сына. - С каждым словом я толкаю Владимира в плечо кулаком. - Ты потерял право называть его своим в тот самый момент, когда бросил меня беременную. Засунь свои деньги в задницу, свою работу в глотку и свали подальше, чтобы я до конца жизни не видела тебя. Ты понял меня?
Сын — это святое. За него порву любого. Пусть эта мерзость, с которой по юности, имела глупость связаться, только вякнет в его сторону! Живого места не оставлю!
- Обращусь в суд. Смогу сделать так, чтобы отобрать у тебя ребёнка. Да любая опека станет на мою сторону, — Владимир перехватил руку, занесённую для удара, и сжал запястье, — когда узнает о неподобающем моральном облике и прививании ребёнку искажённого представления о семейных ценностях.
- Не посмеешь! - А вдруг он осуществит свою угрозу?
- Ещё как посмею, — Владимир смеётся, полностью уверенный в своих словах. Он хочет сделать мне больно. Мстит за что-то. И вряд ли я узнаю, за что именно. - Приползёшь ко мне на коленях и тогда…
- Тогда что? - Третье действующее лицо стало сюрпризом для нас обоих.
Дмитрий стоял в нескольких метрах. На руках у него Марк. Андрюшка стоит рядом и привычно держится за карман. На лицах мальчиках удивление и любопытство. На лице Диме никаких эмоций, но твёрдо сжатые губы и играющие желваки не предвещали ничего хорошего.
- А ты кто такой? - Бывший начинает бычиться, будто раздаётся в плечах и угрожающе надвигается на Дэма, повернувшись ко мне спиной и потеряв интерес.
- Не твоё дело. Но точно знаю, что с девушками так не разговаривают. - Дима ставит на землю Марка и обращается ко мне: - С тобой всё хорошо?
Я машинально киваю и начинаю обходить Владимира быстрыми, широкими шагами, старая поскорее оказаться рядом с тем, кто точно в обиду не даст. А если даст, то… Что же это не будет самым большим разочарованием в жизни. Однако я была уверена в мужчине как ни в одном другом. Он надёжный, сильный, мой.
- А-а-а-а-а-а…, — тянет бывший, — понял. У тебя там тройничок с этой, — взмах в мою сторону, — и той? — Показывает большим пальцем на дом. - И как тебе, нравится? Поделись, не жадничай!
Самоубийца…
Дима присаживается перед мальчиками, не обращая внимания на грязные слова, вылетающие из уст моего бывшего. Я уже стою рядом, поэтому слышу каждое слово. Дэм поправляет шапочку на Марке, потуже затягивает шарф на Андрее и говорит:
- Запомните, применять силу нужно в самом крайнем случае. Сильные — не значит правые. Если можно решить конфликт без применения мускулов, то лучше это сделать. Лучшая война — это та которая не началась. Но иногда, когда обижают слабых, оскорбляют тех, кого вы любите и кем дорожите, то можно использовать запрещённые приёмы. Обещайте, что не будете делать так, как я?
- Обещаем, — в один голос. Хорошие и послушные мальчики. А потом любопытный Андрюшка спросил: — А как делать?
- Сейчас увидишь, — обещает Дима. А Вова не унимается. Теперь он поносит не только меня и Дину, но и Диму. Ещё и Марку угрожать начал, рассказывая, как он будет воспитывать ремнём, держать на воде и хлебе, сразу после того, как опека передаст ему права. Мерзкий тип. - Берегите маму, хорошо?
Мальчики встают передо мной, а я ахнуть не успеваю, как Дима резко поднимает и бьёт Владимира в лицо. Хруст ломающегося носа музыкой отозвался в моих ушах. Бывший замолчал, оглушённый резкой болью.
- Это тебе за то, что оскорбил мою женщину, — спокойно и хладнокровно.
Ещё один удар. Из разбитой губы потекла кровь тонкой багровой струйкой. Вова пошатнулся. Не даёт опомниться и среагировать.
- Это за то, что оскорбил меня.
Удар по рёбрам свалил Владимира с ног.
- Это за то, что посмел угрожать моему сыну. - Ещё один удар в корпус. Бывший корчится, сплёвывая кровь и держась за грудь. - А это чтобы запомнил: не смей впредь приближаться к Лесе и Марку. Замечу рядом, твой труп никогда не найдут, а имя исчезнет из всех документов, что никто не вспомнит о твоём никчёмном существовании. Ты меня понял?
Дима стоит на одном колене, в кулаке зажат воротник теперь уже грязного пальто горчичного цвета. От него веет силой, уверенностью и опасностью. На секунду становится страшно: такого я ещё его не видела. И больше не хотела. Кинулась было к мужчинам, но мальчики остановили, схватив влажными тёплыми ладошками. Им не было страшно, скорее интересно. Дима для них авторитет. И в этой ситуации они слушают его, а не меня.
- Мам, — Марк заглядывает в глаза. — папа Дима сам разберётся. Постой.
И я застыла.
- С**а! Убью! - Кричит Вова.
- Значит, не понял… - Дима тяжело вздыхает. - Мальчики, забрали маму и увели домой. Мне надо ещё немного поговорить с дядей. Я скоро буду.
- Пошли, мам, — тянет Марк, а я послушно следую за сыном, который сейчас не кажется маленьким пятилетним мальчиком. Разворачиваюсь через пару метров:
- Ждём тебя дома. - Улыбаюсь открыто и искренне. - Не переусердствуй. Он того не стоит.
Дмитрий улыбнулся в ответ, и в его улыбке я прочитала любовь всего этого мира. Любовь ко мне и моему, нет, нашему, сыну.
Больше мне нечего бояться.
Дима появляется через полчаса, когда я уже успела разнервничаться, разложить по тарелкам заказанную еду и сгрызть пару ногтей, а ещё помочь переодеться мальчишкам, поставить им мультики и закинуть стирку. Кидаюсь в объятия, прижимаюсь крепко-крепко, вдыхаю любимый аромат и чувствую себя по-настоящему счастливой. Дима рядом, а значит, всё точно будет хорошо. А как Дина очнётся, так мир заиграет новыми красками!
У нас не было времени поговорить. За ужином болтали мальчики, а Дима отвечал коротко и по существу. Я подкладывала в тарелки вкуснейшие блюда и мечтала, чтобы такие вечера были каждый день. Потом поиграть с детьми, искупать и уложить спать, прочитав на ночь сказку. Этим занялся Дима, а я приводила в порядок кухню, развесила бельё, погладила чистую одежду и утопала в ванну, скрываясь от задумчивых, с поволокой глаз Димы.
Решено: я больше не хочу спать одна. И этой ночью компанию составят не холодные простыни одинокой постели, а горячие руки и требовательные губы любимого мужчины. Отдаться без остатка… Страшно? Очень! Пожалею ли я? Нет. Выбор сделан.
Проблемы никуда не исчезли, но переносить их значительно легче, когда рядом сильное плечо, когда любимые руки обнимают и ласково гладят по спине, когда на ушко шепчут ободряющие слова и вытирают слёзы. Мы смогли пережить вместе многое за короткий срок, почувствовав себя семьёй. Мы нуждались друг в друге, брали и отдавали без остатка.
И в одно прекрасное утро раздался звонок, который расставил всё по местам: чёрная полоса закончилась. Впереди только белая.
Продолжение:
PS. От лица Леси или Дэма (я еще не решила) будет еще одна глава, а потом только в бонусе. Уже пора заканчивать эту книгу...