Ребёнком я верила всему, что мне говорили, всему, что я читала, и всему, чем делилось со мной моё сверхбогатое воображение. В результате я часто не спала по ночам, зато мой мир полнился цветами и фактурой, которые я бы не променяла на целую жизнь безмятежных ночей. Даже тогда я знала, что в мире есть люди - и не мало, - чьё воображение или притупилось, или полностью омертвело, люди, страдающие душевным дальтонизмом. Я всегда их жалела и даже представить себе не могла (во всяком случае, тогда), что многие из этих лишённых воображения людей или жалели меня, или презирали, и не только из-за моих иррациональных страхов: главная причина состояла в том, что я полностью и бесповоротно верила практически всему.