Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
- "Береги и копи копейку: эта вещь надежнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдаст, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой"
- "... У меня никогда не было денег в то время, когда я об них думал. Деньги, как тень или красавица, бегут за нами только тогда, когда мы бежим от них. Кто слишком занят трудом своим, того не может смутить мысль о деньгах, хотя бы даже и на завтрашний день их у него недоставало. Он займёт без церемоний у первого попавшегося приятеля..."
Да, судари мои, нынче я продолжу пугать вас (и себя заодно) призраком бедности. Для начала - титульный иллюстративный ночлежный дом, оказаться в котором - уже есть верный признак того, что вы - на дне (собственно, пролетарский классик так это и обозначил), и ежели кто-то ещё полагает, что вот сейчас я тут отдохну, соберусь с силами, обдумаю всё хорошенечко, а завтра сделаю так-то и так-то, то... оставьте эти иллюзии. Думать надо было раньше, когда череда собственных просчётов (или - как это обычно случается с людьми несчастливыми от рожденья или невезучими) стечение роковых обстоятельств "непреодолимой силы" вас сюда таки привели.
Две приведённых в начале цитаты, как вы, без сомнения, угадали, имеют одно и то же авторство - Николая Васильевича Гоголя, человека странного, обладающего, кажется, доброю сотней всевозможных фобий, и в жизни - натуры мнительной, мятущейся, склонной к саморазрушению и исканию ответов на вопросы, неизменно ведущие к страшным открытиям, человеку обычному, с более здоровой физиологией и построением разума, недоступных. Он, словно предвосхищая родившегося уже, но ничего пока не изрекшего Ницше, слишком долго всматривался в Россию, пока то, что он там разглядел, не свело его в могилу. (Совет искателям глубинных смыслов России: не делайте это слишком всерьёз, обнаруженное может вас погубить) "Добрым сеятелем" назвал посмертно Гоголя неожиданно расчувствовавшийся князь Пётр Андреевич Вяземский - человек не слишком-то чувствительный, но способный уже к тому времени - в силу пережитого - на сантименты. Однако же, "добро", всю творческую жизнь несомое соотечественникам, никак не желало хотя бы в какой-нибудь более-менее пристойной пропорции "откликаться" финансовым благополучием его автора. Всё состояние Гоголя, описанное сразу после его перехода в иную ипостась, составило 43 рубля и подарок Жуковского - золотые часы. Ещё 170 рублей, правда, было у Шевырёва - но их писатель завещал пожертвовать нуждающимся студентам. Всю жизнь не имевший своего угла, бессемейный и бездетный Гоголь жил попеременно то за границею, то у друзей, то снимал жильё, то опять - подобно своему герою - колесил куда-то. Обретший сразу после кончины истинное творческое бессмертие и культовый статус, писатель при жизни не получал и малой толики того, что издерживал в год, к примеру, Пушкин. Самое большое, что он заработал писательским трудом, был гонорар за издание "Ревизора" - 2 500 рублей. Хлопотами того же Жуковского удавалось выпросить у Императора, достаточно к Гоголю лояльного, две разовых субсидии - в 3 и 5 тысяч рублей - для поездок на лечение за границу. Переведя три эти суммы на современные рубли, получаем не слишком-то солидные для классика 2.2 миллиона. И это за два десятка лет трудов! Разумеется, были и иные гонорары, но мы говорим о самых крупных суммах в его жизни. Если прибавить к этому так и не полученные мистическим образом 4 000 рублей за четырёхтомник (Гоголь утверждал, что их получил за него... "двойник"), то...
Удивительная непрактичность Николая Васильевича в финансовом вопросе спустя два столетия даже, признаться, подбешивает сперва (ведь мог бы, мог бы!..), а после, коли призадуматься, невольно выгодно отличает его от "нашего всего", точно знавшего (вернее - полагавшего) где, сколько и как он сможет заработать или субсидироваться, и - уж точно - от Ивана Сергеевича Тургенева, в период сотрудничества с "Современником" явившего чудеса оборотистой "торговли" своим пером (маменька денег не давала!). Удивительно, что незадолго до смерти Гоголь передал каким-то чудом скопленные (оборот, кажется, Николаю Васильевичу ничуть не свойственный) 2.5 тысячи рублей для помощи неимущим студентам Московского университета. Парадокс, но перманентное отсутствие денег, никогда не бывших сильной стороною Гоголя, как раз его сильной стороной и было. Нам затруднительно представить его, сидящим в собственной квартире где-нибудь на Остоженке у камина, с собакою у ног и с бутылкой мозельского на столе. Да что там затруднительно - просто невозможно! Хотя Гоголь как никто другой заслужил это право: на уютную обеспеченную старость, долгие беседы с друзьями и бесконечное обдумывание (в духе его Андрея Ивановича Тентетникова из второго тома "Мёртвых душ") "...чтобы заняться сурьезно сочинением, долженствовавшим обнять всю Россию со всех точек — с гражданской, политической, религиозной, философической, разрешить затруднительные задачи и вопросы, заданные ей временем, и определить ясно ее великую будущность". И нам бы очень хотелось, чтобы это с Гоголем произошло. Но тогда, правда, это был бы уже не Гоголь. Прошлой зимою мы провели вместе с молодым провинциалом Гоголем-Яновским добрых четыре публикации под названием "Как сделать карьеру в Петербурге?", посвященных поискам собственного предопределения, "доходного места" и просто - выживанию в условиях крайней ограниченности в средствах, умудряясь при этом не потерять собственного лица и лучших душевных качеств. Отчаянная (или даже "отчаявшаяся") интонация в вопросе тех лет "Как бы добыть этих проклятых, подлых денег?" со временем сменилась на горько-ироническую формулировку фразы гоголевского героя - частного пристава из "Носа": "есть не просит, места займет немного, в кармане всегда поместится, уронишь – не расшибется". Разумеется, речь идёт об ассигнации. Той самой, которой самому автору частенько не доставало.
И этот неприкаянный - без угла своего, вечно без средств - философ пишет в "Выбранных местах из переписки с друзьями"... Почитайте, пожалуйста. Как же это, к сожалению, актуально и по сей день! И как бы заставить это прочесть некоторых...
- "Обращаюсь к нападеньям вашим на глупость петербургской молодежи, которая затеяла подносить золотые венки и кубки чужеземным певцам и актрисам в то самое время, когда в России голодают целиком губернии. Это происходит не от глупости и не от ожесточения сердец, даже и не от легкомыслия. Это происходит от всем нам общей человеческой беспечности. Эти несчастия и ужасы, производимые голодом, далеки от нас; они совершаются внутри провинций, они не перед нашими глазами, — вот разгадка и объяснение всего! Тот же самый, кто заплатил, дабы насладиться пеньем Рубини, сто рублей за кресло в театре, продал бы свое последнее имущество, если бы довелось ему быть свидетелем на деле хотя одной из тех ужасных картин голода, перед которыми ничто всякие страхи и ужасы, выставляемые в мелодрамах. За пожертвованьем у нас не станет дело: мы все готовы жертвовать. Но пожертвованья собственно в пользу бедных у нас делаются теперь не весьма охотно, отчасти потому, что не всякий уверен, дойдет ли, как следует, до места назначенья его пожертвованье, попадет ли оно именно в те руки, в которые должно попасть. Большею частию случается так, что помощь, точно какая-то жидкость, несомая в руке, вся расхлещется по дороге, прежде чем донесется, и нуждающемуся приходится посмотреть только на одну сухую руку, в которой нет ничего. Вот о каком предмете следует подумать, прежде чем собирать пожертвованья. Об этом мы с вами после потолкуем, потому что это дело ничуть не маловажное и стоит того, чтобы о нем толково потолковать. А теперь поговорим о том, где скорей нужно помогать. Помогать нужно прежде всего тому, с которым случилось несчастие внезапное, которое вдруг, в одну минуту, лишило его всего за одним разом: или пожар, сжегший все дотла, или падеж, выморивший весь скот, или смерть, похитившая единственную подпору, словом — всякое лишение внезапное, где вдруг является человеку бедность, к которой он еще не успел привыкнуть. Туда несите помощь. Но нужно, чтобы помощь эта произведена была истинно христианским образом; если же она будет состоять в одной только выдаче денег, она ровно ничего не будет значить и не обратится в добро. Если вы не обдумали прежде в собственной голове всего положения того человека, которому хотите помочь, и не принесли с собой ему наученья, как отныне следует вести ему свою жизнь, он не получит большого добра от вашей помощи. Цена поданной помощи редко равняется цене утраты; вообще она едва составляет половину того, что человек потерял, часто одну четверть, а иногда и того меньше. Русский человек способен на все крайности: увидя, что с полученными небольшими деньгами он не может вести жизнь, как прежде, он с горя может прокутить вдруг то, что ему дано на долговременное содержанье. А потому наставьте его, как ему изворотиться именно с той самой помощью, которую вы принесли ему, объясните ему истинное значение несчастья, чтобы он видел, что оно послано ему затем, дабы он изменил прежнее житие свое, дабы отныне он стал уже не прежний, но как бы другой человек и вещественно и нравственно. Вы сумеете это сказать умно, если только вникнете хорошенько в его природу и в его обстоятельства. Он вас поймет: несчастие умягчает человека; природа его становится тогда более чуткой и доступной к пониманью предметов, превосходящих понятие человека, находящегося в обыкновенном и вседневном положении; он как бы весь обращается тогда в разогретый воск, из которого можно лепить все, что ни захотите. Всего лучше, однако ж, если бы всякая помощь производилась чрез руки опытных и умных священников. Они одни в силах истолковать человеку святой и глубокий смысл несчастия, которое, в каких бы ни являлось образах и видах кому бы то ни было на земле, обитает ли он в избе или палатах, есть тот же крик небесный, вопиющий человеку о перемене всей его прежней жизни"
Меломаны утверждают, что мир делится на тех, кто без ума от "Битлз", и тех, что чтят Элвиса. Наверное, это так... Мне же кажется, что - вольно или невольно - всякий образованный русский человек подспудно выбирает для себя Пушкина или Гоголя. Мне (уж простите, Александр Сергеевич) ближе последний, всею жизнью и смертью своей заставивший крепко задуматься о предметах простых и сложных одновременно: о Родине... о смысле бренного существования... о деньгах, наконец. И, кажется, ответы он нашёл. Просто не стал их озвучивать напрямую. Оставив нас заблуждаться, страдать и пребывать в уверенности, что когда-нибудь сможем жить
...Без гнева и печали,
На благо всей земли,
Как мы давно мечтали,
Но так и не смогли...
На сегодня я умолкаю, а судьба нашего небольшого импровизационного цикла покамест неизвестна даже мне. Быть может... возможно... отчего бы и нет?..
С признательностью за прочтение, мира, душевного равновесия и здоровья нам всем, и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ
Главные материалы канала - в иллюстрированном гиде по публикациям на историческую тематику "РУССКIЙ ГЕРОДОТЪ" или в новом каталоге "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" LIVE
ЗДЕСЬ - "Русскiй РезонёрЪ" ЛУЧШЕЕ. Сокращённый гид по каналу
"Младший брат" "Русскаго Резонера" в ЖЖ - "РУССКiЙ ДИВАНЪ" нуждается в вашем внимании