Справка для любителей глубокого погружения в архивные хроники: маршрутки, как таковые, есть совокупность пассажирских автобусов работающих на коммерческой основе, массово появились в Томске в конце 90-х начале 2000-х, полностью заместив собой муниципальный транспорт, тем самым уничтожив городские автобусные парки и поставив под угрозу существование троллейбусов и трамваев. Власти цинично свалили транспортную проблему на головы частных перевозчиков, но лучше от этого не стало.
Сия тема давно застряла костью в горле болтовни, фальши и обмана общественности, в обрамлении бесконечного восхваления и перетасовок маршрутного бизнеса коррумпированными властями, карманными СМИ и бандитами всех мастей.
Но, если рассматривать данную ситуацию через призму сермяжной линзы, да ещё без матов и стенаний, то мама не горюй...
Перемещение из пункта А в пункт Б, без ложного пафоса, сопряжено с дичайшим риском, каждодневным унижением и оскорблением всех и каждого, а апофеозом становится наглое ограбление, с полным выворачиванием карманов, резанием сумок и пакетов. Это, кому как повезёт и никто не знает, что может случиться в пути.
Я, всё ещё бултыхаюсь в луже индивидуального предпринимательства, но постоянно витаю в грёзах о тихой водной глади крупного бизнеса. Гнетущее отсутствие личного авто постоянно напрягало и давило на мои мозги, а езда в переполненных маршрутках до тошноты мутила разум от никчемности существования в дерьме действительности.
Томск, конец ноября 2008 года.
Утро тяжкого понедельника. Час пик. В очередной раз утрамбовываю свои кишки в битком набитом автобусе, но ехать надо, тем более, сегодня намечается выгодная сделка. Я, как никогда сосредоточен и не замечаю никого вокруг, но, тем не менее, червонец за проезд уже приготовил и держал в кулаке, демонстрируя воображаемый проездной билет безразличной ко всему толпе.
До боли родной 25 маршрут тащит моё бренное тело через весь город на площадь Южную. Стою, покачиваясь, машинально толкаюсь, молчу задумчиво, даже попытался вздремнуть одним глазом, а чего бояться - в карманах кожанки только затёртые, замшевые перчатки, все бумаги с печатями и ключи в пластиковом кейсе.
За час до этого.
Витя Черенков, с погонялом Лопата, известный в блатном мире Томска, как щипач профи, не долго горевал о задержании подельника Саши Гундоса (в миру Александр Носов) в воровском наркопритоне.
Карманники всегда и везде выходят на трассу парами, при этом держа в уме запасной вариант. Старшой подрезает, напарник тут же исчезает с добычей, в условном месте встречаются. Лопата мигом оценил обстановку и тут же стал вызванивать двоюродного брата, урку на побегушках, Мишку, с кликухой - Пень (в полицейской картотеке, как Михаил Трухлявкин, 80-ого года рождения).
Ежу понятно, что Миша Пень и в подмётки не годился Саше Гундосу, но непосильная работа требовала натруженных рук и звериной ловкости.
- Ты, где бродяга?
- Наше вам с кисточкой. Всё загребаешь?
- Короче, копыта в горсть и пулей на Телецентр, есть работёнка с росписью.
- Какой базар, братуха, скоро буду.
Спустя пол - часа новоиспечённый криминальный дуэт уже торчал на остановке, выжидая переполненную маршрутку. Два брата акробата, один Пень, другой Лопата, по сговору, не задумываясь, вышли на тропу экспроприации ценностей и денежных средств у засевавших лохов и невнимательных граждан.
За день до этого.
Глеб Иванович Пирожков, он же председатель ЖЭУ "Хозяева жизни", ёрзал очком в директорском кресле и тупо соображал план завтрашних действий.
"Значит, так, сто штук зелени в банке снял. Будем надеяться, что миллионные хищения за капремонт и вывоз снега, глава района в тихую закроет, а дальше по цепочке. Вопрос в том, как и на чём доставить сей конверт до адресата?", - эти и другие каверзные мысли вихрем проносились в мозгу бело воротничкового бандита.
Вору и коррупционеру всегда мерещатся жульё и гопники, страждущие отобрать честно добытое в муках и лишениях.
"Машину оставлю в гараже, сам поеду на маршрутке, надо бы ещё одеться, как зачуханный пердун, самое главное - никаких кожаных портфелей и быковатой охраны, положу ка я конверт с договорами и векселями", - думки галопом мчались в завтрашний день.
Но, как всегда бывает, страшные тараканы взяли верх над тараканами императора Морфея, и не выспавшийся Глеб Иванович утром с отяжелевшей головой поплёлся на остановку.
Протиснувшись кое - как через заднюю дверь, чиновник районного масштаба с боем протащился по переполненному салону и плюхнулся на свободное место в проходе, при этом прижав пакет к груди.
Бессонная ночь и измотанное состояние всё - таки дали о себе знать, спустя пять минут незадачливый курьер вырубился.
Ушлые воришки, с бегающими глазами, как раз загрузились в тот же автобус и алчными змеями поползли по салону, не обратив на меня никакого внимания, вдруг они резко остановились неподалёку, я же, с отрешённым взглядом в пустоту, продолжал строить прожекты на будущее.
Лопата остановил взор на спящем, - "Глянь на чипушилу, одет как бич, но рыжухи (золото) и маникюр на граблях (пальцах), ещё и в пакет вцепился". "Из него такой же пенс, как из меня сантехник", - отрыгнуло серое вещество Вити Черенкова. Пень незаметно кивнул, что означало - работаем.
Всё произошло, буквально, в считанные секунды, как в цирке у иллюзиониста Кио, да ещё перед очередной остановкой водила резко затормозил, спрессовывая человеческую массу на выход, но, как бы там ни было, пухлый конверт упал в нужный карман. Недовольные пассажиры рванули в переднюю дверь, бросая в обозревшего шоферюгу скомканные десятки. Ринулись в этот косяк и карманники, дабы не быть застуканными на месте грабежа.
Через секунд тридцать автобус, пыхтя и урча отъехал в сторону Лагерного сада, увозя размечтавшегося предпринимателя Серёжу Баевича и спящего взяточника Глеба Пирожкова.
Остановка Университет, пять минут спустя.
- Мишка, где моя сберкнижка?
- Витёк, падла буду, в карман забрасывал, похоже, промахнулся, когда качнуло и пресс начался.
- Пень, ты, дебил конченный, в конверте, явно не фотки с Бали.
- Лопата, ну зарой меня здесь в сугробе, исправлюсь, век воли не видать.
- Ну, чо с тя взять, пень - он и в Африке пень.
- Гляди, консервные банки на подходе, пакуй мойку (двухсторонняя бритва) под язык, второй блин точно комом не покажется.
Подошёл переполненный автобус и воришки, запрыгнув, помчались за хлебушком насущным, бомбить законопослушных граждан.
А дальше, картина маслом.
Прикатив на Южную, я, не спеша вывалился из транспорта и поплёлся на Нахимова в свой офис готовиться к встрече с деловыми партнёрами. По дороге решил надеть перчатки, и каково было удивление, когда обнаружил пухлый конверт. Прибежав в контору, я незаметно спрятал банковскую пачку 100 долларовых купюр в сейф. С неимоверным усилием поборол искушение рвануть в престижный авто магазин. Ладно, подождём, всему есть время и затаился, как партизан.
Площадь Южная, конечная остановка. 20 минут спустя.
Водила, выпрыгнул из кабины, чтобы размять ноги, перекурить и проветрить салон. Тут пытливый взор остановился на спящем пассажире: "Живой, ну и слава Богу. Конечная, уважаемый, давай рассчитывайся и п...й по холодку".
Наконец - то, выспавшийся Глеб Иванович, приподнялся с насиженного, тёплого места, машинально сунул десятку в кассу, вышел вон на морозный воздух, ничего не понимая. "Мне же на Ленина надо", - и только сейчас заметил, что пакет раздулся парусом от порывистого ветра. Сбоку зиял аккуратный надрез, документы и векселя разрезаны пополам, естественно, конверт с баблом отсутствовал. Что называется приехали, тем не менее, до глубины души радовало то, что фирменные золотые болты, как ввинченные красовались на месте...
P. S. Любое совпадение имён и фактов считать вымыслом автора.