Как часто в ответ на то или иное утверждение мы слышим: «Да, я читал(а) об этом, или слышал(а) об этом. Я ЗНАЮ». Мы много читаем, слушаем, рассуждаем и даже спорим о том или ином предмете. В основном чисто теоретически. А ведь ЗНАНИЕ не может быть ИМ без применения на практике. Попросту – в жизни. И даже не обязательно специально совершать какие-то практики. Жить в соответствии с теми или иными теоретическими знаниями – это и есть практика. Лучше, чем сама жизнь, никто не оценит степень наших знаний.
О моем опыте. К сожалению, многое услышанное из уст драгоценных Учителей, осознавалось не сразу. Осмысление приходило потом, обдуманное на своем или чужом жизненном примере. Вот и сегодня на двух реальных жизненных историях (пока не моих), хочу продемонстрировать такие недобродетели как ложное воззрение, ведущее к ложным целям и неравностность, в данном случае – презрение и гордыня.
Жоркин
Отца звали Жора. Его - Жоркин, то бишь сын Жоры. По документам – Николай. Семья жила скромно, как, впрочем, большинство в советских селах. Отец из простых работяг. Коля рос скромным, добрым мальчиком. При встрече с ним, в первую очередь бросались толстые, вывернутые губы, что делали его внешность заметной, но простоватой. Этого скромного, внешне непривлекательного мальчика никто не называл по его имени. К нему на всю жизнь прилепилось имя Жоркин.
В те незапамятные времена, чтобы сделать карьеру, нужно было двигаться по комсомольской, а потом по партийной стезе. Как пришла Жоркину мысль избрать для себя именно этот путь, или кто его надоумил, мне не известно. Однако, с некоторых пор, особенно в студенчестве, он стал отчаянно грести в этом направлении, не имея особых покровителей и не обладая харизмой, столь необходимой лидерам. Только благодаря собственным, неимоверным усилиям, Жоркин все же добился многого. Его заметили, назначили кем-то, что прибавляло ему еще и важности. В характере Жоркина появилась черта – хвастливость и самодовольство. Именно в эту пору мне довелось увидеться с ним. После обмена приветствиями, последовал монолог Жоркина о его успешной карьере, женитьбе на дочери кого-то, о ком он говорил с придыханием, о получении четырехкомнатной квартиры и устроенном быте. Хотелось порадоваться за Колю, его быстрому карьерному росту, благоустроенности, но не получалось. Отчего-то возникала необъяснимая жалость к нему. Может оттого, что он создавал впечатление человека, которому необходимо все время доказывать свою значимость. Он походил на плохого пловца, которому приходилось держаться на плаву из последних сил.
Следующая нечаянная встреча состоялась много лет спустя. На улице ко мне подошел мужчина, с отекшим от алкоголя лицом и попросил мелочь. Я едва узнала в нем Жоркина, только по его характерным губам догадалась кто стоит передо мной.
- Коля, это ты? Что случилось? – от неожиданности спросила я. В ответ он поднял на меня глаза, пробормотал что-то, резко повернулся и быстро удалился. Взгляд был затравленный.
- Эх, не выплыл, бедняга, - промелькнула мысль, напомнив о той давней встрече и впечатлении, которое возникло тогда.
Он умер у родственника, в пригородном маленьком селе. К тому времени у него не осталось ничего: ни карьеры, ни семьи, ни жилья. Только имя – Жоркин, как его и запомнили.
Француженка Марлен
Марлен преподавала в университете философию марксизма-ленинизма. Потому такое прозвище. Тем более, что ее собственное имя - Мария. Иногда называли «француженка» - она в совершенства владела французским, что в провинциальном, хоть и столичном городе большая редкость. В свое время окончился МГУ.
Нас, студентов, презирала и даже, порою казалось, ненавидела. Мы для нее - мелкие, презренные, тупые существа. Небольшого роста, сухая, с тонкими, плотно сжатыми губами и безжалостным взглядом, она внушала ужас некоторым впечатлительным студенткам нашего филологического факультета. Ее лекции и семинары никто не любил, потому что удостоиться хорошей оценки, тем более похвалы, никому не удавалось. По крайней мере я не припоминаю. Поэтому, несмотря на риск быть проваленной на экзамене, я избрала для себя протестный, дерзкий стиль поведения. На ее занятиях вела себя демонстративно независимо, как бы говоря: «Я тебя не боюсь». Не удивительно, что Марлен, воспользовавшись случаем, попыталась унизить меня на глазах более полусотни студентов, задав какой-то вопрос. Это была лекция, не семинарское занятие. Ей надо было просто поставить меня «на место». Не дав до конца оформить ответ, она прервала меня на полуслове и громко обозвала Митрофанушкой, именем небезызвестного героя комедии Фонвизина «Недоросль». Приведя даже часть диалога Правдина и Митрофанушки:
- Дверь, например, какое имя: существительное или прилагательное?
- Дверь? Котора дверь?
- Котора дверь! Вот эта.
- Эта? Прилагательна.
- Почему ж?
- Потому что она приложена к своему месту. Вон у чулана шеста неделя дверь стоит еще не навешена: так та покамест существительна…
Однако эффект всеобщего унижения не состоялся, поскольку я рассмеялась, как бы соглашаясь с ней. На самом деле мы и были «митрофанушками» в философии марксизма-ленинизма. Остальным же студентам было не до смеха, каждый внутренне дрожал, как бы не очутиться на моем месте.
Единственный экзамен, который мы должны были сдать по этому предмету, я провалила, как и следовало ожидать. Но я была не одна, со мной - полгруппы. Предстояла пересдача. Тут мне пришлось проявить небольшую хитрость. Поскольку сессии сдавала всегда успешно, меня в деканате запомнили. Незадолго до пересдачи, я предложила свою помощь пожилому сотруднику деканата. Она с радостью поручила выписывать направления на пересдачу "всем этим двоечникам", по ее эмоциональному выражению, не подозревая, что я тоже из «этих». И нас оказалось немало из всего факультета. Все направления должны были быть только к Марлен. Я с не меньшей радостью взялась за дело и старательно выписала почти все направления к ней. Только пять - к другому преподавателю. Эти направления были для меня и моих подруг. В назначенный день, мы без всяких усилий успешно пересдали сей злополучный предмет. Позже мне весело изобразили как Марлен «рвала и метала», узнав, что я обошла ее. Но было уже поздно.
Прошли годы. Девяностые… Многие стали руководителями своих больших или малых предприятий. Причем, независимо от опыта, знаний. На волне веяний того времени очень многие стали Генеральными директорами своих фирм и фирмочек. Я работала в регистрационной палате, где все эти предприятия обретали законную форму. В один из самых обычных будних дней, передо мной возникла Марлен. Она пришла со своими компаньонами зарегистрировать совместную с французами фирму. В этот период наша «француженка» преподавала в Сорбонне. Так и просились слова известной песни: «Ну кто я для нее, она была в Париже…». Несмотря на это, Марлен предстала совершенно в другом свете - сама любезность и приветливость. Оказывается, она умела улыбаться и льстить. И даже смеяться. Но гордыня ее расцвела еще больше. Своим компаньонам представила меня как свою лучшую студентку, при этом просила оказать содействие в ускорении регистрации, поджимали сроки. От удивления от столь обаятельной Марлен, у меня даже глаза стали больше. По мере возможности я ей помогла. У меня вообще не было к ней никаких отрицательных чувств, кроме смешных воспоминаний.
Третья встреча случилась в конце двухтысячных. Я уже работала со священнослужителем, буддийским ламой. Марлен пришла на прием. Она представляла собой жалкое зрелище - согбенная, плохо одетая, с претензией на всех и вся. По ее словам, с ней нечестно обошлись, в чем-то обвинили, лишили положенных доходов. Что в данный момент ее одолели судебные тяжбы. Возможно так и было. А может, аукнулось. Существует неопровержимый закон Вселенной: «Все, что мы посылаем в жизнь других людей – возвращается в нашу собственную». Впоследствии, одинокая и несчастная она бродила по городу, разговаривая и споря сама с собой. Мне неизвестно, обрела ли уже покой Марлен, или так же бродит одна. Во всяком случае ее не видно.
Послесловие
Высокомерие и презрение к людям - недобродетельные качества и, как правило, тот, кто обладает ими, рано или поздно, в полной мере испытает в своей жизни и унижение, и забвение. Закон кармы никто не отменял. Или, другими словами – закон бумеранга. Марлен не единственная, кто, вознеся себя выше других, не уберегся от падения. Подобных ей множество вокруг. И это печально. И поучительно.
Жоркин – яркий пример того, как можно сломаться, не рассчитав тяжести «шапки Мономаха» - бремени обязанностей и груза ответственности. Ложные воззрения возникают во всех сферах: духовном, религиозном, философском и идеологическом. Они порождают и ложные жизненные цели, которые неизменно ведут к краху. В погоне за счастьем, иногда полезно остановиться - и просто жить.
Чтобы не было так грустно, расскажу о комичной ситуации в жизни женщины, долго и заслуженно шедшей к своей подобной цели. Настал день, когда наконец ее возвели в секретари коммунистической партийной организации районного масштаба. Для утверждения этой почетной и значимой должности в августе 1991 года, она выехала в столицу республики. После утверждения, счастливая и довольная собой вернулась домой. Первый же рабочий день в новой должности обернулся конфузом - райком партии был закрыт. Это были дни августовского путча, его подавления, развала СССР и главной, единственной партии власти КПСС. К счастью, ее жизнь не рухнула вместе со страной и партией, ведь у нее была профессия учителя и навыки хорошего организатора.
Возникает вопрос - какова же истинная цель? Отвечу одной фразой, объединяющей мысли мудрейших: «Единственно верная цель, кем бы ты ни был и чем бы не занимался – узнать Творца и соединиться с ним». От себя добавлю, что это невероятно трудно, но все же стоит идти именно к этой цели, чтобы познать истинное счастье.
И в завершение. Мир богат историями о людях, получивших бонус от жизни, благодаря своим добрым поступкам, светлым намерениям и чистым мыслям. В моих рассказах, о самых простых людях, одаренных судьбой, можете прочесть здесь и здесь.