- И правда, девчата, в сорок лет жизнь только начинается. Это уж я Вам точно говорю. Денис учиться уехал. Мы с Николенькой вдвоем. Не поверите, читать начала. Опять, как в хорошие времена с книжкой в кресле каждый вечер, Николенька рядом. На выходные Денис не приедет, так мы турбазу забронировали. Хоть отдохнем за столько лет вместе. – Наталья Андреевна сделала довольное лицо в предвкушении выходных.
А в понедельник она пришла страшнее тучи. Коллеги близко боялись к ней подойти. Придиралась ко всем, рвала и метала. И только к вечеру устало опустилась на стул.
- Как я об этом времени мечтала. Думала, что насладимся с Николенькой уединением. Так нет, свекровь испортила все. Что-то у неё там с поджелудочной. Позвонила в пятницу вечером, Коля сорвался и пробыл у неё все выходные. Я на турбазу одна поехала. Не то это знаете ли, не так, как с мужем. Когда уже эта ведьма старая жизнь нам портить перестанет. Было у меня предчувствие, что не может так хорошо быть долго. Вот, началось.
Ой, как она меня изводила. Не любила с самого первого дня. Видите ли не пара я её сынуле городскому. Я-то из глубокой деревни, а он городской. А то, что я в институте училась, а Коля едва техникум закончил, кому было интересно. Это же я его потом натаскивала, учиться заставляла. Честолюбие его повышала. Вот дорос он до главного инженера. Кто мои заслуги вспомнил? А то, что я лапшу магазинную не доварила, до сих пор напоминают. А откуда мне знать, как магазинную лапшу варить? Мы же всегда свою замешивали. Мама потом мне стала давать своей лапши. Так им так понравилось, что посейчас только такую едят. А сами себя не утруждают, ждут от моих родителей подарки. Вот, мол, вы деревенские, подавайте нам овощи, фрукты, уточек, да сало. В городе такого не купишь.
Сколько крови моей попила! Намочит тряпочку и пошла верх шкафов проверять. А еще раковину, чтобы насухо вытирала. Коля руки помоет, так она мне: «поди, посмотри, раковина поди сырая осталась, протри».
- Так вы же, Наталья Андреевна, говорили, что свекровь вам с ребенком помогала. Что Денис болезненный был, в садик не ходил. – Прервала воспоминания секретарша Леночка. Но коллеги цикнули на неё, за спиной Натальи Андреевны. Мол, помолчи, а то эти изливания никогда не закончатся.
- И что? Ну, помогала, - Наталья Андреевна перечить не стала, - ну посидела с ним до школы, а потом только по кружкам водила. А что же я за это всю жизнь расплачиваться должна? Мои родители не меньше делали, только меня не дергают по пустякам. Да где не меньше, больше, гораздо больше, - перешла на крик Наталья Андреевна, - кормили нас всех, пока Коля учился, потом, пока мы за квартиру расплачивались. И нам сумки передавали каждую неделю и свекрови. Да и до сих пор, нет - нет, да сунут нам продуктов деревенских. Она уж на рынке то, сколько лет не была? Еще и совести хватает заказывать: мне бы маслица топленого деревенского. Конечно, деревенского! На рынке-то надо деньги отдавать, а тут бесплатно привезут. Но ведь не требуют же они взамен наше время и наши жизни.
- Так, ваши родители же вдвоем живут, а свекровь одна. К кому же ей обращаться, если не к сыну, - не сдавалась Леночка. Она была сиротой, и ей казалось, что огромное счастье хоть о ком-то заботится.
- И что? Подруг у неё полно, с ними пусть время проводит. А я имею право с мужем отдохнуть впервые за столько лет.
На следующий день Наталья Андреевна пришла с красными глазами и распухшим носом.
- Представляете, Николенька сегодня дома не ночевал.
- А где он был? – спросила неугомонная Леночка, коллеги замахали ей руками: зачем ты, сейчас начнется.
- У неё, Валентины Сергеевны.
- И он вас не предупредил? – Лена не поняла претензии. Что такого, если сын у больной матери ночевать остался.
- Как же, позвонил. Сказал, чтобы я приехала. Я ему сказала, что не намерена тратить свой вечер на уход за капризной старухой. Он трубку бросил. Нет, он же мог сиделку нанять. Я бы к своим не поехала, если бы они чуть приболели. Ну не при смерти же она, в конце концов. Но даже если ей плохо, профессиональная сиделка всегда лучше. Он-то ей, чем помочь может?
- А я бы поехала! – Чудесная и добрая Леночка говорила с возмущением. Такую её видели впервые, - Я бы поехала, если бы были у меня родители. Я вот после того, как с мужем разошлась, одна совсем. Нет, конечно, теперь уже не одна, с Настей. Но она ребенок, а я никогда не знала что такое, чтобы её из садика кто-то забрал. Я не жалуюсь, нам вдвоем хорошо. Но если бы была бабушка, которая любит моего ребенка так же как я, я бы из благодарности ухаживала за ней. Вы не понимаете, у вас родственники кругом…. А если она не поправится больше, Ваш Николай никогда себе не простит. И Вы бы не простили, если бы с вашей матерью… - Лена сбивалась, говорила разгорячённо, потом посмотрела в пустые глаза Натальи Андреевны и добавила, - Вы не поймете, Вас все любят. А Вы им даже капельку заплатить не хотите.
***
А через полгода весь коллектив сплетничал, почему от Натальи Андреевны муж ушел. Ведь она все для него делала и так его любила. Тем более, что он ни чего объяснять не стал, сказав на прощание:
- Я не хочу жить с такой жестокой женщиной. Я никогда не думал, что ты такая.
- Какая же я жестокая? – Возмутилась Наталья Андреевна, - я все для вас делала.
- А если я заболею? – Спросил Николай, - ты бросишь меня? У меня дома должен быть тыл надёжный. Тебе этого не понять.