На своей страничке я публикую фрагменты из своей книги о судьбах заключенных, о их воцерковлении за колючей проволокой. На Руси есть поговорка: «От тюрьмы, да от сумы не зарекайся». Как туда попадают, у каждого своя судьба, наверно, каждый, кто там сидит или сидел, заслужил лишение свободы. Если не за то что ему вменяют, то за какую-то другую провинность. Господь так вразумляет нас неразумных, зачастую спасая от неминуемой гибели.
Сейчас я хочу рассказать Вам о человеке, который построил на зоне церковь, да я не преувеличиваю, именно благодаря его энергии и упорству был построен прекрасный храм в ИК-35 на Вожской. Имя моего героя вымышленное, по его просьбе я назвал его Михаилом.
Родился наш герой в Москве 20 февраля 1969 года, назвали его Михаилом. Его папа - музыкант, позже сменил концертную деятельность на преподавательскую. Мама работала на закрытом оборонном предприятии. Михаил с детства занимался музыкой, учился в Московской хоровой капелле мальчиков, где преподавались как музыкальные (хор, сольфеджио, фортепиано и так далее), так и общеобразовательные предметы. До этого осваивал игру на виолончели (видимо, сказалось музыкальное образование папы, который учился в консерватории по классу валторны) и увлекался фигурным катанием.
В десять лет Михаил попал в Молодежный театр на Красной Пресне, где ему привили любовь к искусству и после восьмого класса он поступил в Театральное художественно-техническое училище (ТХТУ) на факультет оборудования сцены. Пошел туда, чтобы быть ближе к Мельпомене и уже во время учебы выступал в различных постановках. Успел поработать в театрах Российской Армии, «Московской оперетте», во МХАТе имени Чехова. Защитив диплом в 1988 году, получил 3-й разряд техника-механика.
Окончив ТХТУ, был призван в ряды нашей доблестной армии. Попал служить в Северную группу войск (СГВ) в Польшу. Оказался на гарнизонном учебном хлебозаводе, где получил специальность пекаря 3-го разряда, после чего продолжил службу в штабе тыла СГВ чертежником и картографом. За время службы печатал свою поэзию и прозу в гарнизонной газете «Знамя победы».
В 1989 году начал готовиться к поступлению в театральный вуз и уже летом 1990-го, сразу после увольнения в запас, поступил сразу в три института - Школу-студию МХАТ на курс О.П. Табакова, в Театральное училище им. Щукина на курс В. Иванова и на курс к Ю.П. Любимову в Театр на Таганке. В какой-то момент пришлось делать выбор, и Михаил выбрал Таганку.
В 1991 году наш герой крестился в храме святителя Николая в Кузнецах, одном из древнейших в Москве. И после этого 12 лет его не было в церкви.
За четыре года обучения на курсе Ю.П. Любимова участвовал почти в половине постановок театра. В 1994 году защитил диплом. В 1995 году женился. В 1997 году ушел из Театра и занялся ресторанным и строительным бизнесом. Руководил строительством 4-х объектов в Москве. Открыл два клуба-ресторана. В 1998 году был принят в труппу Московского театра «Эрмитаж», где сыграл главную роль в мюзикле «Безразмерное Ким-танго» и Виктора Каренина в «Живом трупе» Л.Н. Толстого. В 2000 году был вынужден оставить «Эрмитаж» и вместе с супругой занялся бизнесом. К 2002 году Михаил был уже богатым человеком, но духовно нищим, причем осознание этого приходило уже тогда. В то время он был настолько далек от Господа, что не знал, каков смысл слов - исповедь и причастие.
К 33 годам он начинает задумываться о смысле жизни. А что дальше? Деньги, слава есть, что еще надо желать человеку, куда идти? Очевидно, эта двойственность и не давала все это время ему покоя, ощущение того, что отпущено ему неизмеримо больше, приводило в уныние, к недовольству собой и жизнью. Усугубил все конфликт в семье, не было детей. Закончилась его предпринимательская жизнь на нарах, куда он попал по подозрению в убийстве.
Здесь биография его обрывается, сюжет дальнейшей его судьбы будет писаться совсем иными красками.
Созидание храма для Господа и для души
Православные знают: Господь не по силам испытаний не дает. Вот и на долю героя моего рассказа выпали испытания, которые сначала чуть не сломал, а затем выковали из него духовно совершенно нового человека. Через страшные мытарства судьба привела его к Господу.
Итак, Михаил был арестован, по подозрению в убийстве своей жены. И после проведения судебно-психиатрической экспертизы в 2003 году был направлен в психиатрическую больницу для принудительного лечения. Уныло и однообразно потекли будни заключения.
Из психиатрической больницы он был переведен в «Матросскую тишину», потом было еще много тюрем, нигде он не сидел подолгу, его перекидывали с место на место не понятно с какой целью. Именно в этот период Господь управил так, что его стала посещать родственница. Судьба у нее тоже непростая: прожив в одной мусульманской стране более десяти лет, она вынуждена была уехать оттуда, поскольку муж выгнал ее из дома, отобрав при этом детей. И эта женщина нашла спасение в православной вере, она прилепилась к храму, стала посещать его, молиться, часто навещать своего родственника, сидевшего к тому времени в «Матросской тишине». Так у Михаила появились первые иконки, первые молитвы, православные книжки. И с 2003 года наш герой начал активно заниматься изучением Православия. Появился духовный наставник. В 2004 году первый раз со дня Крещения причастился Святых Христовых Тайн. В том же году Великим постом бросил курить.
Меня потряс рассказ Михаила о том, как он с сокамерниками спасал наркомана. Зэк был не простым заключенным, он был блатным, вел себя в камере невыносимо, издевался над сокамерниками, особенно тяжко было, когда он находился в состоянии наркотического опьянения. «Крышу» ему срывало окончательно, и вытерпеть его издевательства не было никакой возможности, можно было сойти с ума. И вот, этот фрукт, утаив от братвы амфитамин, ввел себе в вену слишком большую дозу наркотика. Он потерял сознание, и впал в кому, врачей вызывать было бесполезно, они бы его не вытащили. Выход один – надо было делать ему искусственное дыхание и массаж конечностей. Желающих вытаскивать с того света этого блатного в камере оказалось немного, никто бы ничего не предъявил заключенным, парень умер от страшной передозы и все. Михаил, будучи уже верующим, не смотря на свое отвращение к этому наркоману, решил попытаться спасти его. Борьба за жизнь этого никчемного человека длилась в течение 6 часов: двое сокамерников сгибали находящемуся в бессознательном состоянии мужчине руки, а Михаил поднимал и опускал ноги, их надо было согнуть, упереть коленями в брюшину, затем выпрямить, и так до тех пор, пока к наркоману не вернется сознание. Это была очень тяжелая работа. Михаил вспоминает, какой ужасный запах исходил от тела умирающего и как отвратительно пахли его носки. Однако долгие часы сокамерники вытаскивали с того света своего собрата, которого все так сильно не любили. Наконец он пришел в сознание, однако еще несколько дней он был не в состоянии ничего говорить, ходил по камере как привидение. О дальнейшей его судьбе Михаил ничего не знает, вскоре его перевели в другую тюрьму.
В 2005 году наш герой прошел еще четыре психиатрические экспертизы, после чего, в 2007, был приговорен к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Когда его везли по этапу, общаясь с заключенными, он узнал, что есть в Удорском крае колония Вожская ИК-35, где собираются строить храм. Когда его привезли в Сыктывкар, один из начальников спросил его, где бы он хотел отбывать свой срок, он ответил – в ИК-35, на Вожской. Руководство это устроило, место отдаленное, тогда там не было сотовой связи. Прибыв на Вожскую, Михаил увидел там серые унылые бараки, никакого строительства еще не было, были только благие намерения. Наш герой встретился с человеком, который хотел строить церковь в зоне, звали его Зураб Александрович Месхия. Он сделал макет храма, конечно, это был не проект с расчетами фундамента, стен, крыши и т.д., только эскиз и строить по нему ничего было нельзя. Михаил сразу предложил свою помощь. И в каждом дальнейшем шаге по дороге к храму на Вожской он чувствовал промысел Божий.
Первый этап строительства – выбрали место для будущей церкви, его предложила администрация, начали выкорчевывать пни. Надо сказать, что везде на территории колонии почва болотистая. И вот при проведении мелиорационных работ, вода куда-то ушла, место стало сухим, это братия посчитала хорошим знаком.
Было рассчитано, что в так называемом пятне застройки вбить необходимо порядка 75 свай под фундамент. Сваебойка, которая до этого была в нерабочем состоянии, вдруг заработала, при ее помощи было забито необходимое количество свай и вот, забив последнюю, она сломалась, и больше починить ее не удалось. После забивки свай надо было приступать к строительству, однако, как оказалось, никто из старожилов зоны не имел подходящих специальностей. Зураб был художником, он мог нарисовать макет храма, но по нему нельзя строить, были профессиональные рубщики срубов бань и домов, однако для столь сложного сооружения, каким является храм, этого было явно недостаточно. Таким образом, стало ясно - для дальнейшего продолжения строительства нужен не авторитетный человек, а профессионал, знающий сопромат, умеющий рассчитывать нагрузки. Как-то само собою получилось, что единственным кандидатом в руководители строительства стал Михаил.
Так промыслительно свой архитектурно-строительный опыт и организаторские таланты Михаил употребил на возведение храма. Все расчеты, начиная от фундамента до куполов, были выполнены им. В те моменты, когда возникали сомнения или вопросы по строительству, он связывался с Москвой, где у него оставалось множество «строительных» друзей, которые охотно проверяли его расчеты.
Михаил начал заново создавать проект храма, пришлось обратиться за помощью на волю. Была заказана литература по возведению деревянных церквей, поскольку сооружение таких строений существенно отличается от кирпичных и железобетонных. Чудесным образом его родители нашли единственный экземпляр энциклопедии по деревянному зодчеству XIV - XVI веков в последнем по списку магазине. Причем, сначала продавец заявил, что такой книги в наличии нет, однако уже на выходе из магазина их остановил руководитель секции и сказал, что они нашли интересующую их книгу, она оказалась последней и уже не один год пылилась в запасниках магазина, словно ждала именно этих покупателей.
Изучив энциклопедию, Михаил стал вычерчивать узлы и детали будущего строения. По мере того, как вырисовывался реальный план церкви, становилось очевидным, что сооружение будет очень большим по высоте и сложным по производству работ. Вес деревянного сруба церкви в полной сборке согласно расчетам превысит 50 тонн и стоять будет культовое сооружение в болотистой местности.
Однако смелость города берет, отступать было уже некуда, надо было идти до конца. Храм поднимался все выше и выше, высота центрального купола превзошла отметку в двадцать метров. Руководство колонии стало выражать беспокойство по поводу размеров будущей церкви и безопасного ведения работ. Однако прекращать строительство, и тем более, переделывать что-либо, было уже невозможно, к тому же о возведении храма в ИК-35 знало уже, наверное, пол-России, в том числе и руководство ГУФСИНа, а он все рос и рос в высоту.
Плотники работали только топорами. Способ производства определил и терминологию. О деревянных постройках говорят не "построена", а "срублена". Пила не употреблялась, так как она разрушает волокна древесины, и торцы бревен начинают "тянуть" влагу. При помощи такого незатейливого инструмента, как простой топор, русские умельцы создавали удивительные по своей красоте произведения архитектуры.
Основой каждого здания и храма тоже, является сруб, представляющий собой конструктивно связанные ряды бревен, образующие стены построек. Сруб состоит из нескольких горизонтальных рядов, называемых венцами. В углах бревна связываются между собой врубками. Делались они несколькими способами. Предпочитали соединять бревна так, чтобы их концы выступали за контур венца, отчего такие врубки называются «c остатком» или «в обло». Эти соединения считаются более теплоустойчивыми. В нашем случае местные мастера и применили такой способ возведения храма. Реже на Руси бревна соединяли «без остатка», «в лапу» или «в шап».
Мощные венцы сруба неуклонно поднимались в небо. Верхнюю часть плотники расширили, образуя повал, на который укладывалась кровля. Такая техника зрительно усиливает выразительность конструкции, врубки придавали зданию скульптурность. Сам сруб будущей церкви был прорезан небольшими оконцами, обработанными простыми наличниками.
Сохранность всей постройки обеспечивается кровлей, что делает ее самой ответственной частью. Она принимает нa себя и архитектурно-художественные функции. Кровлю, шейки глав и сами главки решено было выполнить из осиновой черепицы, так называемого лемеха. Он представляет собой продолговатые, слегка изогнутые, деревянные дощечки, по форме напоминающие лопатки, концы которых заострены к низу, они напоминают лемех плуга, отсюда и название, ими удобно обивать округлые формы, такие как бочкообразные покрытия. Дощечки располагаются горизонтальными рядами, с напуском верхних на нижние. Заготавливается осиновый лемех только зимой, в этом случае он наиболее долговечен, кровля без замены может простоять более полувека. Осиновый лемех меняет свою окраску в зависимости от времени суток и погодных условий, отчего кровля храма то золотится на солнце, то краснеет на закате, то становится серебристого или голубого цвета в облачный день.
Бригада строителей храма сформировалась не сразу, труднее всего было найти в зоне специалистов, которые могли бы работать с деревом. Промыслительно такие нашлись среди коренных жителей, сидящих в колонии за различные преступления. Они знали, что и как делать с лесиной, какой стороной положить бревно, чтобы строение не гнило и лучше сохраняло тепло и еще много подобного рода нюансов, которые не мог знать теоретически хорошо подготовленный к строительству Михаил, выполнивший все расчеты по возведению храма.
Без их знаний и умения вообще не было бы ничего – поскольку они владели ремеслом. Ведя разговор о строительстве храма, невозможно не назвать тех, чьими руками возводилось это грандиозное сооружение.
Валера Туркин, из Удорского района, уже немолодой мужчина, очень спокойный, никогда не ругающийся матом. Когда все спускались покурить, он оставался наверху и продолжал работать. На воле, как он сам говорил Михаилу, допился до чертиков, был свиньей, потерял человеческий облик. И вот на зоне, чудесным образом Господь, спасая его душу, дал ему возможность поучаствовать в строительстве храма - быть может главного дела его жизни.
Володя Пирогов, Олег Калинин – прекрасные умельцы, на славу потрудившиеся во имя богоугодного дела, в миру они были специалистами по рубке и сборке срубов для домов и бань.
Сыктывкарец Сергей Вакуев – мастер на все руки, не раз выручал строителей, когда, казалось, сделать что-то было невозможно.
Андрей Межуев – работал кровельщиком на строительстве храма. Трогательным было прощание с ним. У Михаила были непростые отношения с Андреем, и как удивительно было слышать от него скупое признание, что он кое-что понял, работая здесь на строительстве церкви. Что-то перевернулось у него в душе, и он неуклюже пытался выразить благодарность тому, кто много несправедливого перенес от него, но, тем не менее, вытерпел и простил. По своему опыту знаю, как дороги такие признания от человека, с которым долгое время у тебя были напряженные отношения.
Продолжение следует