Сразу по цехам? Мы тоже так думали.
Ан нет! Сначала в мини-музей. Буквально на несколько минут. Тем более, он по пути.
Если я правильно понял, случайно, не по плану. Сюда мы должны были прийти после посещения производственных цехов. Но, видимо, произошла накладка. Пока ждали припозднившегося гида, минут 5-7 у нас тут было.
Поскольку музейчик миниатюрный, все его гжелевские (или гжельские?) красоты можно было успеть не только рассмотреть, но и поснимать. Что и было сделано.
Снимков получилось несколько. Хороших и… прекрасных.
...На снимке: три москвички, три подружки. Таня, Лена, снова Лена...
Тут, чтобы не изгаляться и не заниматься воспоминаниями и формулировками самостоятельно, позаимствую целый кусок авторского текста у моей супруги (да простит она меня, если узнает! и если не узнает, то тоже пусть простит; жена у меня добрая, отходчивая, зла на меня никогда не держит; я ей многим обязан).
Поэтому перетаскиваю этот текст к себе без зазрения совести. Тем более, что написано у жены вполне читабельно. Текст представляет некую выжимку, которую она сделала после часовой или полуторачасовой экскурсии с гидом:
«…Издавна деревня Гжель славилась своими глинами. В официальных источниках она впервые упоминается в 1663г в указе царя Алексея Михайловича, в котором он приказал доставлять гжельскую глину для изготовления аптекарских и алхимических сосудов. Позже М. В. Ломоносов высоко оценил это решение: “нигде не видал я белизною превосходнее…”
Гжельские мастера делали посуду, кирпич, гончарные трубы, изразцы, детские игрушки в виде птиц и зверей и декоративные статуэтки на темы из русского быта. Они разработали эмаль тёплого оттенка, которой покрывали глиняные изделия. К 1812 году в Гжели насчитывается 25 заводов, выпускающих посуду. Изначально изделия расписывались лиловой, жёлтой, синей и коричневой красками в характерном для них народном стиле. Краски наносились кистью. Мотивами этой росписи являлись декоративные цветы, листья, травы. Традиционный узор – роза. Она получила название Агашка, так как в XIX веке среди художниц было много девушек по имени Агафья. Роспись осуществляли в основном подглазурно, при таком способе рисунок слегка расплывается при повторном глазуровании поверх росписи и обжиге, что дает рисунку особую стойкость и характерны вид. После войны 1812г цветность рисунка изменилась на бело-голубой, что упростило производство и позволило его сделать массовым и более доступным. Окись кобальта — это краска, которая выдерживает (не выгорает) высокие температуры обжига.
В начале XX века керамическое производство сосредотачивается в руках Кузнецовых (их же и Дулевские заводы), некогда выходцев из Гжели. После революции кузнецовские заводы были национализированы. Да и промышленное производство в Гжели практически остановилось, фарфор и фаянс производили кустари. Оно волнами то возрождалось, то затихало: производили электрические товары (розетки, выключатели, изоляторы), фарфоровые детали для кукол.
Очередное возрождение гжельского промысла началось после 1945г. Утвердилось использование кобальтовых голубых красок на белой глине.
Сейчас стали возрождать первоначальную многоцветную роспись. Однако глину используюсь сейчас в привозную (в основном, Донецкую и Иркутскую). Местных глиняных разработок практически не осталось, так как все территории Подмосковья активно застраиваются жильем…»
...В музее «побегали» наши глаза. Теперь пусть они побегают у читателей этого текста и зрителей этих картинок.
***
Пошли в цеха знакомиться с производственным/технологическим процессом. Поскольку день выходной и работников тут нет, то все объяснения, что называется, «на пальцах».
...И сразу по глазам бьёт такая розовая красотища (и это по сути всего лишь сырьё! и это всего лишь начало начал!).
По первому цеху я двигался среди отстающих… вернее, был самым отстающим, шёл позади всех и снимал не только правую и левую стороны, но и впереди идущих. Лидерам и середнячкам приходилось на меня оборачиваться. Снимали меня «в отместку» за то, что их снимал я.
Кто-то может подумать, что в цеху у нас были занятия строевой подготовкой.
Может быть, может быть…
Ни отрицать, ни подтверждать не стану. Не видел этого и снимок не мой.
No comments, как говорится. Делайте выводы сами.
Однако отмечу, что лично я строевой подготовкой там не занимался.
***
Из чего состоит фарфор?
Детская аллюзия: «Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши девчонки?»
Ответ найден: из фарфора и гжели!
***
И снова лепота вокруг.
И никого. И тишина.
Выползает аллюзия («чтобы влёт задохнуться, чтоб недолго по краю»): и вдоль дороги мёртвые с косами стоят… Из «Неуловимых мстителей»…
Но аллюзия тут ни к селу ни к городу – это я и сам знаю. Упрёк принимаю. Больше так не буду… хотя и не обещаю.
Посмотрите-ка лучше фарфор-заготовки. Да, они не живые и вдоль прохода, но без кос.
Когда-нибудь это сырьё станет прекрасной посудой. В том числе, может быть, и вашей.
***
Нельзя пропустить ни одного слова из рассказа гида, иначе как же потом самим выстраивать технологический процесс (судя по лицам с хитринкой, не одна дама уже задумалась об открытии собственного фарфорового дела).
Гид рассказывала что-то про квалификацию персонала.
Таня Краснова поинтересовалась, берёт ли завод в ученики.
Выяснилось, что ещё как берёт! Не только в ученики, но и в ученицы!
Я тут же предложил заводу взять нашу Танюшу сразу на высокую позицию, поскольку у неё высокая квалификация выпускницы журфака МГУ. Но энтузиазма в ответе (и главное – в глазах) нашего экскурсовода не почувствовал. Стопудово гид почуяла конкурентку. Честной здоровой конкуренции наши люди не любят (хотя порой и ездят на такси в булочную)...
На этих экспонатах, различающихся цветом (и, главное, звоном) нам, кажется, объясняли разницу качества фарфора в зависимости от числа его обжигов.
Но звон в этом тексте, понятное дело, никто не услышит. Не к месту вспомнилось: слышал звон, да не знает где он. А тут ведь даже не услышишь, не говоря уж о том, узнаешь или нет...
Неразлучные подружки Лена и Таня.
Они и на мастер-классе вдвоём за одним большим столом сидели. Специально так подгадали, чтобы успеть вдоволь наговориться (но всё равно не наговорились).
Как встретятся, ни на минутку не могут друг с дружкой расставаться, друг от дружки оторваться. И у них всегда есть о чём поговорить. Вот такая у них крепкая мужская... эээ... женская дружба! Только женщины умеют так дружить, мужики на такую верность не способны.
Тоже какие-то объяснения и «слушания».
Лена Погорелова-Дроздова (она же Дроздова-Погорелова) любит сразу законспектировать услышанное в мобильнике. Чтобы потом долгими зимними вечерами перечитывать.
Всё ведь в голове не удержишь, не упомнишь, можно и забыть какие-то особо важные детали. Поди потом вспомни, если (когда) будешь собственное производство налаживать!
На снимке ниже – наша гид крупным планом (или широкими мазками).
Полное внимание! Сана Альперина с ребёнком (ремарка на всякий пожарный: ребёнок не её) даже рты от изумления слегка приоткрыли.
– Да кто ж всё это покупает! – то ли риторически вопросила, то ли в сердцах воскликнула Танюша Краснова во время очередного погружения в технологический процесс. Кажется, речь шла о том, каким образом и на каких стадиях фарфор покрывается глазурью (до или после обжига... ясно же было даже ежу и мне, что не вместо).
А может, Танюше, и правда, ответ был интересен (дескать, не риторически спрашивала).
Выяснилось, что очень даже покупают.
Но – главное! – завод, как я понял, живёт на государственные субсидии. В рамках программ поддержки ремесленничества и народных промыслов. Иначе (если бы не было государственных дотаций)... вполне мог бы и загнуться.
...Завод, кстати, частный.
***
Вот и вернулись в музей. Тут нам всю историю гжели, образно говоря, от царя Гороха до наших дней сразу и рассказали (то самое, что в одном из своих постов пересказала моя супруга, а я потом её процитировал).
И, наконец, вот он, подвал с печами, где происходит обжиг и глина/ «недофарфор» становится прекрасным гжельским фарфором.
Жена от счастья аж руки в разные стороны раскинула. Могла бы – и на небо взлетела бы. Но, увы, выше – потолок, а не небо.
...Вот что подвал и животворящие печи с человеком делают!
Красота – страшная сила!
Уже готовый продукт. Встанет на полки магазинов – станет товаром.
Мать честная! Одну «сверхурочницу» на производстве мы всё-таки встретили/обнаружили. Или она в принципе медленно работает (и в будние дни свою норму не выполнила). Или пошла на стахановский рекорд (не по углю, а по гжели). Или ей хорошо платят за переработки.
Впрочем, одна опция не исключает другую.
В момент, когда мы к ней подрулили, работала себе и работала, но и с нами успела попереговариваться.
Этот снимок на фарфоровом заводе сделал не я. Но сделан он именно там. Сначала я думал, что автор фотошедевра – всеми нами любимая Танюша Краснова. Но как же жестоко я заблуждался! Девушки строго указали мне на фальсификацию истории, и мне пришлось каяться и восстанавливать факты истории в первозданном виде (по крупицам). Автор шедевра – тоже горячо нами любимая Лена Дроздова-Погорелова (она же – Погорелова-Дроздова). И с этого самого момента никто больше авторства у ней не отнимет.
Я сам кошек ни на производстве, ни рядом с оным не видел.
Или я плохо смотрел, или Лена очень любит этих животных, потому и настолько зорка. Или «два в одном».
Киса ещё ничего, а вот окно какое-то совсем непрезентабельное. Когда был на самом заводе, не обращал внимания на антураж, а как уехал – вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Видимо, там весь был в гжелевых красотах.
***
Когда территорию гостеприимного завода мы организованно покинули, народ стал выражать желание посетить близлежащий магазин. Но желание было каким-то пассивным. Поэтому, слава богу, обошлось без последствий…
Поехали на турбазу в ресторан. То ли обедать, то ли ужинать, то ли опять «два в одном»
Большой респект Наташе Галузе за организацию нашего обеда-ужина, заказанного на 16.00! Но мы в итоге задержались даже без магазина. А что было бы, если б желание его посетить оказалось не пассивным!
Ехали козьими тропами. По рытвинам и колдобинам.
Но какой был закат (снимки не мои)!
Это кусок турбазы, на которую мы приехали утолять голод и жажду.
Еда, верьте мне на слово, была невероятно вкусной! Если не верите, то... мои однокурсницы-красавицы подтвердят сей текст лайками.
P.s. В течение всего путешествия по Гжели и Речице я беспрестанно постил в нашу группу в вотсап снимки – это чтобы Наташе Галузе не было скучно, она поехать не смогла и просила её не забывать: дескать, грузите апельсины бочками… эээ… мол, шлите фотоснимки сотнями (ещё раз: огромный ей респект за организацию обеда-ужина, а не то бы все мы поумирали с голода... и, как пить дать, от жажды!).
Кстати, если судить по времени, когда мы турбазу покидали, это был всё-таки не поздний обед, а именно ужин (кстати, пиво, хоть и бутылочное, там было хорошее).
Сначала в вотсап-группу я постил в одиночку (хвала мне!), потом ко мне присоединился весь наш дружный женский коллектив.
...Тут и сказочке нашей конец. Кто до финала прочёл, молодец!
Начало тут: