Здравствуйте, уважаемые читатели!
Продолжим исторический экскурс для взрослых в занимательную историю взаимоотношений России и Украины?!
Напоминаю:
ВОЗМОЖНО, мировая история – жизнь небольшого городка, а государства – это люди, живущие в нём.
Действующие лица:
Возможно, Россия – мужчина по имени РУСлан.
Возможно, Восточная Украина – женщина по имени УКРада.
Возможно, Западная Украина – женщина по имени ЗУКа.
Возможно, второстепенные, но узнаваемые персонажи – СШкА, ГЕРМан, ПОЛЬка, АНГЛа, ФРАНческа, Три сестры на ручнике (подсказка: где-то в Прибалтике), ГРУшвилли ну и… прочие.
Исторический период:
Становление российской государственности.
Историческая судьба Западной Украины.
Создание Российской Империи.
Поехали…
Тем временем, в Славянском квартале народился на свет Божий славный парень Руслан и стал потихоньку собирать вокруг себя ватагу: кому физически внушил, кому кредит через банк «Быстрые деньги» оформил, а кого силой ораторского искусства убедил, что теперь ОН - Царь горы и знает пути выхода из сложившейся кризисной ситуации.
Как смог разрулил с потомками Батута.
При этом и сам огребал, но и в долгу не оставался: в отмашку шёл конкретно и на «шестерку» перед заезжими гопниками не подписывался.
Отжал свою часть Славянского квартала, но до усадьбы Украды дойти не смог: не хватило ресурсно-промышленной базы.
А что Украда?
А Украда – прогнулась, смирилась со статусом терпилы.
И теперь в её усадьбу периодически заезжали разного рода крутыши и не стеснялись вести себя… не по-джентельменски, сиречь по-хамски.
На ухаживания за Украдой вообще не заморачивались: «Победитель получает всё и сразу!».
От таких гостей и их фантазий Украда совсем зачахла и даже радость от близости изображать перестала.
При чем, скажу сразу, винить её за это нельзя, так сложилось. Слишком много чужих улиц примыкало к той части Славянского квартала, где она жила. Досталось бедняжке по самые … Днепровские пороги.
А теперь другая сюжетная линия:
в том же самом Славянском квартале, на его пересечении с Европейским проспектом жила-поживала веселая гопница Зука.
Ни к кому в землянки она не ходила, лекций про объединение земель не слушала, и поэтому мотало ее с одной улицы на другую как собачий хвост.
Манер – никаких, культура поведения – как в портовом кабаке. Вроде бы годы идут, все вокруг в силу обстоятельств, да люлей животворящих, умнеют потихоньку, а она – всё сарафаном ж….пу вытирает.
Была она типа «Неуловимого Джо», а почему неуловимого? Да, потому, что он (она) на фиг не кому особо не был (а) нужна.
Периодически ее таскали из одного дома в другой, но в семью никто вводить не собирался. То ли брезговали, то ли обалдевали от манер.
Пользовали по-простому и денег не давали, так, чисто за пожрать.
А девка из темного угла, из-под стола поглядывала, да мечтала.
Но мечтала не о великом, а в силу умственных возможностей, сиречь скудоумия: «Сарафан бы подлиннее, да барина поласковее, чтобы только на спине валял, а работать - не заставлял!»
Короче, стандартные рабские мечты.
Кто-то скажет: «К гадалке не ходи, это же – Золушка!». Да нет друзья-собеседники: Золушка – она добрая, а тут в силу ограниченности, злобы и зависти такая фурия росла, матерела, что не в сказке сказать, ни пером описать!
Хозяева видимо о чем-то догадывались (то в борщ кто-то нагадит, то коту кто-то на я…ца консервную банку навесит), поэтому не спешили облагодетельствовать этого крысёныша.
Так и жила: копила отрицательные эмоции, составляла антигуманные алгоритмы действий по захвату Вселенной. Такой вот Воландеморд в юбке.
Руслан тем временем взрослел, умнел, прошел всестороннее обучение в лучших академиях Европейского проспекта.
Но ум – умом, а хороший удар – тоже не последний аргумент!
Потому Рус не чурался (при чем не без успешно) посещать разборки в Турецком квартале. Сибирский квартал у правнуков Батута вообще отжал.
Расширял своё как мог, а мог он – неплохо!
В конце концов, жители городка паренька приметили и в большинстве своем стали недолюбливать: «А вдруг на нашу улицу заглянет и чем-нибудь прибарахлится?»
Хотя многие, особенно молодежь из Славянского квартала, обрадовались: появился полноценный харизматичный лидер с даром геополитического предвидения, способный методом силовой акции отстоять честь квартала!
Заметила его и Украда и полыхнули надеждой девичьи очи.
И Руслан впервые за многие столетия не обманул сладких грез Украды: принял, отмыл, подучил, отвел на курсы психологической реабилитации.
Украда расцвела, забыла невзгоды и свои амбиции. Ведь любой, даже самой эмансипированной бабе хорошо и спокойно, когда рядом настоящий мужик.
Надо отметить, что Руслан всегда был сентиментальный: вспомнит былых подруг и друзей – прослезится; напомнят ему о былом, поклянчат в настоящем – он за мушкет и в атаку. Кто тут маленьких обижает?
А со временем стало в нем развиваться абсолютно не пОнятое на других улицах чувство справедливости.
Достиг он в своем развитии точки, когда духовные потребности стали зачастую важнее материальных.
Что за кипиш поднялся в Городке!
На Европейском проспекте, в Североамериканском микрорайоне, у Англы в рабочем посёлке на острове – крик!!! На святое замахнулся! Нам беспределом и дедовщиной заниматься предками завещано, такая вот наша религия!
Позлились, а потом прикинули, что в лицо Руслану «предъяву кидать» – себе дороже: он тоже может в лицо что-нибудь кинуть обоюдоострое или кастетом утяжеленное.
И порешали создать ему проблемы в виде откровенного беспредела на примыкающих к Славянскому кварталу улицах, дабы некогда ему было правовую реформу в Городке проводить, устав мэрии переписывать.
А заодно решили попользовать Руслана в своих интересах: подписать его на свои внутренние разборки под соусом защиты несправедливо обнесенных.
А что Руслан?
А он в силу своей доверчивой натуры кидается на Европейский проспект - справедливость наводить, нехороших ребят мордами по периллам возить, рейтузы на голове узлами завязывать, да треуголки в самые потаенные места запихивать.
Но поскольку Славянский квартал уже был побольше любого микрорайона, лишнего себе практически не брал. Помнил политическое завещание волхвов коронованных: «Жадность – фраера погубит».
Так, проскачет с братвой по Европейскому проспекту, движ наведет, «спасибы» в свой адрес послушает, молвит: «Глядите мне, уроды, чтобы в последний раз! Ни одна пушка на вашем проспекте без моего разрешения не жахнет!»
А уроды головой кивают, рудиментами хвоста (копчиками) машут, а сами уже новое дерьмо по тарелке размазывают.
Продолжение следует…