Сезон дождей в этом году начался на две недели раньше. Улицы Красных пашен затопило водой, не было слышно детского смеха, не сидели старики у шахматных столиков, стихли голоса купцов. Ставни домов были плотно закрыты, в надежде не пустить в помещения сырость, и никто не видел одинокую фигуру, быстрым шагом идущую среди потоков воды.
Она миновала городские кварталы и свернула к пристани, где ютились кособокие домики бедняков. Один из них, стоящий особняком от остальных, выглядел наиболее жалким. Казалось, что здесь не может обитать даже скотина, не говоря уже о людях, но женщина решительно направилась к нему и вошла внутрь.
Здесь стоял нестерпимый запах сырости. С потолка капала вода, чадила жаровня. Напольные доски давно сгнили и частью были сорваны, отчего идти приходилось по земляному полу. В углу, где доски были еще целы, кучей валялась ветошь, а на ней, прикрывшись шалью, лежала женщина.
- Саяра? - хриплым голосом спросила она, вглядываясь в вошедшую. Казалось, окажись на месте гостьи вор, или того хуже, убийца, он будет встречен так же.
- Вижу, дела твои совсем плохи, - тяжело вздохнула Саяра, скидывая с себя насквозь промокший плащ. Она выжала из него воду и повесила сушиться над жаровней. - Скверно выглядишь.
- Какая жалость, - хмыкнула Айана. Саяра бросила на нее взволнованный взгляд и принялась за дело. В узле, который она с таким трудом пронесла сквозь мокрые улицы, оказался котелок с похлебкой, и двумя минутами позже Айана уже жадно склонилась над едой. Она ела точно зверь, почти не прожевывая и не задумываясь над тем, что в котелке. Покончив с едой, она обтерла пальцами стенки и с удовольствием облизала их.
Саяра не отрывала от нее взгляда. Лицо ее исказила жалость, казалось, хетта вот-вот расплачется.
- Я говорила с вдовами, - негромко сказала она, когда Айана с сожалением отставила котелок в сторону. - Они согласились забыть о прошлом и разрешить тебе снова жить в Доле. То, как ты…
- Нет, - нетерпеливо перебила ее Айана.
- Нет? - изумилась Саяра. - Ты предпочтешь остаться здесь, в этом хлеву и умереть от холода и истощения?
- Я не голодаю. Лестер ловит рыбу, а Червь иногда приносит еду.
- Червь, - с презрением повторила Саяра. - Червь не сделал ни одного доброго дела, не потребовав сперва оплаты. И чем же ты ему платишь?
- Тем, чем могу, - спокойно ответила Айана. Саяра во все глаза уставилась на нее, точно ожидая, что последует иное объяснение, что она неверно истолковала слова Айаны, но та молчала.
- Ты спишь с ним? Даже девки брезгуют ложиться с Червем в кровать.
- Я не девка.
- А что твой муж? Он знает?
Айана отвела взгляд в сторону.
- И он это терпит?!
- Лестер не может обходиться без еды и слуги. Если он выгонит Червя, то мы умрем с голоду.
- Тогда я вовсе не понимаю, отчего ты отказываешься возвращаться в Дол. Там ты будешь жить как прежде, в тепле и сытости.
- Я не оставлю мужа.
- Мужа?! - Саяра вскочила на ноги. Она не верила собственным ушам. Слова Айаны привели ее в такое бешенство, что ей хотелось осыпать ту оплеухами и бить до тех пор, пока Айана не придет в себя, не проснется от этого жуткого сна. - Твой муж ничтожество. Он ни разу не попытался заработать на жизнь. Он позволил тебе работать в портовом борделе и сам же наградил дурной болезнью. Лишь теперь, когда тебя выгнали, он задумался о том, как прокормить семью.
- Он рыбачит.
- И много рыбы ты ешь? Или, быть может, он нашел единственного человека в Вайсе, который не способен рыбачить и продает ее? Быть может, он даже меняет ее на хлеб и яйца?
- Да, - гордо произнесла Айана, - он носит ее вдове купца Рейта, и та меняет ее на хлеб. А на прошлой неделе мы ели чайку, Червь придумал, как их ловить. Жаль, что в сезон дождей их не бывает.
- А что после чайки?
Айана смолчала. Долгое время тишину хибары не нарушало ничего кроме звуков дождя и треска жаровни. Наконец, справившись с раздражением, Сара продолжила.
- До меня доходили слухи, как именно с тобой обращается муж. Я понимаю, ты его боишься и Дол, несмотря на всю его защиту, может казаться тебе небезопасным. Но что, если я скажу, что ты можешь спастись? Что если есть место, где ты будешь в безопасности, куда Лестер никогда не доберется?
- Я и так скоро туда отправлюсь, - горько усмехнулась Айана. - Мне не на что лечить свою болезнь. А в таких условиях она развивается очень быстро.
- Прочти это, - Саяра извлекла из-за пазухи письмо и протянула его девушке. Та в изумлении уставилась на сургучную печать.
- Это…
- От Сангриды Талтос. Прочти.
Айана в нерешительности расправила бумагу и принялась за чтение.
Хетта Саяра!
Я обеспокоена вашим последним сообщением относительно той нужды, в которой вынуждены жить мой брат Лестер и его супруга. Я полагала, что их содержание возложено на Гидеона Талтоса, и мне печально осознавать, что он отрекся от брата во всем. Я хотела бы, при вашем содействии, позаботиться об этой семье. Мой посыльный передаст вам золото с тем, чтобы вы приняли все меры для их благополучия.
Я прочла между строк, что положение жены моего брата более чем удручающее. Полагаю, что вы сильно преуменьшили прегрешения Лестера перед этой женщиной, не говоря уже о той боли, которую ей пришлось испытать, расставшись с ребенком. Я во многом в долгу перед ней, а потому намерена воздать ей то, что причитается.
Если она выразит желание, то вместе с ребенком сможет вернуться в Королевскую равнину, где не будет знать ни в чем нужды. Передайте ей, и сделайте это как можно доходчивее, что в Мраморном городе она не сможет обрести прежнее положение или говорить о своем прошлом. Я предлагаю ей новую жизнь, с чистого листа, где она обретет новый дом вдали от столицы, а ее ребенок получит надлежащее воспитание. Я предлагаю ей это от чистого сердца, надеясь, что она ответит согласием и примет возложенные обязательства. Передайте ей, что при всем моем долге перед ней, я буду вынуждена действовать со всей жестокостью, если она воспримет этот шанс как возможность для восстания.
Разумеется, мое предложение не касается принца Лестера. Его благополучие по-прежнему в руках Гидеона Талтоса.
Корабль в Королевскую равнину отходит на континент в последний вторник августа. Если супруга Лестера намерена воспользоваться этим предложением, она будет встречена на борту моим слугой.
- И что ты думаешь об этом? - спросила Саяра, когда Айана сложила лист.
- Она хочет избавиться от меня и моего ребенка. Вот и все, - она бросила бумагу в жаровню и та тотчас потемнела. - Пока я жива, Сангрида Талтос не сможет спокойно спать.
- Я знаю, что ты о ней думаешь, но за годы правления ее имя ни разу не упоминалось в дурном свете. Я слышала лишь самые восторженные отзывы о ней, и если те истории, которые рассказывают в Пашнях, хоть наполовину правдивы, то она святая.
- Эта святая взошла на престол, убив троих мох сестер. Неизвестно, стоит ли ее благодарить за смерть матери. Еще бы ей не быть святой — она получила все, чего хотела от жизни. Даже этот калека, король Альдо, будь он проклят, будто бы исцелился под равнинным солнцем.
- Не то, что бы исцелился, но все отмечают, что он обрел силу. Послушай мой совет — доверься ее обещанию. Здесь тебя ничего не ждет. Золота Сангриды хватит, чтобы ты поправилась, но что дальше? Когда ты снова захвораешь? Когда Лестер снова тебя изобьет до полусмерти? Теперь, когда ты не можешь работать, ты превратилась для него в лишний рот. А мы знаем, сколь жесток Талтос.
- Хочешь сказать, лучше умереть на родине?
- Я хочу сказать, что тебе дан шанс, о каком ты могла лишь мечтать. Твоя дочь…
- Я не хочу о ней слышать! С тех пор, как я отдала ее тебе, она мне не дочь. Она одна из вашего племени.
- Она твоя кровь и плоть. Знала бы ты, насколько вы похожи. Я учу ее всему, что знаю сама, рассказываю ей о тебе, принцессе из далекой страны, и она жаждет с тобой познакомиться.
- Принцесса, - Айана расхохоталась, но тут же зашлась тяжелым грудным кашлем. Саяра протянула ей воду и та жадно отпила. - Посмотри на меня, - Айана утерла ладонью рот. - Я не принцесса. Они лишили меня всего. Я продажная девка, раздвигающая ноги перед Червем. Знала бы ты, что мне приходится делать, надеясь, что за это он принесет нам больше еды. Думаешь, я не знаю, что он предан не Лестеру, а Гидеону? Думаешь, не понимаю, какие письма летят к Черному принцу и как тот наслаждается моим унижением? Каждую ночь Червь приходит в эту хибару, которая стала мне домом, и требует своего. И он получает. А в соседней комнате сидит мой дражайший супруг и ублажает себя под его стоны, ведь ко мне он теперь и не притрагивается. Вот кто я, Саяра. Принцесса из рода Пелларов, дочь блистательного Митридата, вдовствующая принцесса дома Талтосов. Хотя почему вдовствующая? Я жена наследника и мать его ребенка, а это мой роскошный дворец и изысканные яства, - она расхохоталась, но этот горький смех быстро угас, и плечи Айаны задрожали от слез.
- Он во всем винит меня. Говорит, что не пал бы так низко, если бы не поехал в Пашни, чтобы вернуть меня в Нерелиссу. Он думает, что сумел бы спасти Аластера, если бы остался в столице. Я не знаю, почему он еще не убил меня. Быть может, еще надеется, что когда-нибудь станет владыкой, а я дам ему права на Равнину? Господи, да за что мне все это? За что? Я никогда никому не желала зла, я была верна своим обетам. С тех пор, как умер Дован, вся моя жизнь пошла под откос. А ведь он меня действительно любил. Он был лучшим мужем из тех, о ком можно мечтать. Отчего я тогда покинула дворец? Зачем вернулась в Равнину? Не для того, чтобы терпеть побои Лестера или стоять на коленях перед Червем.
- Тогда доверься Сангриде. Там у тебя есть будущее. Лестер никогда не узнает, где ты. Он даже не подумает искать тебя в Равнине, а ты начнешь новую жизнь. Говорят, двор никогда не был столь роскошен, как теперь. Короля Альдо окружают юноши из аристократических морнийских семей. Один из них мог бы стать твоим мужем.
- Довольно с меня мужей и дворов. Я уже ничего не хочу. И я не поплыву через море, чтобы умереть. Забудь обо всем, что здесь было написано. Я закончу свои дни в Пашнях.
- Как знаешь, - Саяра резко поднялась на ноги. Она даже не пыталась скрыть своего презрения, и смотрела на Айану так, точно та совершила преступление. - Сангрида прислала много золото. Я не стану давать его тебе, Лестер все пропьет. Но вдовы станут каждый день приносить тебе еду и сухие дрова. И еще, - она опустила единственную руку в карман и извлекла из него темный пузырек, - это должно помочь тебе. Достаточно одной капли на кувшин.
- Спасибо, - поблагодарила Айана. Саяра кивнула и, набросив на плечи сырой плащ, вышла под дождь.
Айана еще долгое время сидела возле тлеющих углей и думала обо всем услышанном. Быть решительной на словах перед Саярой было куда проще, чем на самом деле принять решение. Айана понимала, что климат Пашен и кошмарные условия, в которых она вынуждена жить, окончательно подорвут ее здоровье. Впрочем, весьма вероятно, что Лестер не даст ей до этого дожить.
Последний месяц был худшим в ее жизни. Если из-за болезни ей и прежде доводилось сидеть без работы, то у нее всегда было немного денег. Сердобольный Гиран по старой памяти давал ей на жизнь, но его не стало, и больше никто не мог о ней позаботиться. Кроме вдов, к которым ей был заказан путь, в мире не осталось ни одной души, которой было бы до нее дело.
Дверь с протяжным скрипом распахнулась, и в дом вошел Лестер. Он был насквозь промокшим, и от него сильно разило спиртным.
- Жива? - он бросил в угол сеть и принялся снимать с себя мокрую одежду.
- У меня почти не было жара. Ты что-нибудь поймал?
- Да что можно поймать в такой ливень? Мы даже в море не выходили. У нас есть что-нибудь поесть?
Айана промолчала. Лестер не хуже нее знал, что принесенные накануне Червем яйца были съедены, а листья парубы, которые они заваривали вместо чая, отсырели с началом сезона дождей.
- Что это? - внезапно спросил он. Айана недоуменно перевела на него взгляд. Лестер указывал на пузырек с лекарством, стоящий на кособоком столике.
- Приходила Саяра. Это лекарство.
- Саяра! - Лестер покраснел от гнева. Айана съежилась, ожидая удара, но его не последовало. Схватив пузырек, Лестер со злостью метнул его в стену. Стекло тотчас разбилось, и помещение наполнил горьковатый запах. - Нам не нужны подачки от хетты. Если бы не она, мы бы сейчас жили в Доле и не знали ни в чем нужды.
- Они не пускают мужчин в Дол, - в очередной раз повторила Айана. Это был не первый спор о Саяре, и каждый знал доводы другого.
- Я Лестер Талтос. Я не каждый. Я имею право на эту землю с тех пор, как мы заключили договор с вдовами. Их хетта скрывалась во дворце Нерелиссы во время нашествия южан, и никто не воздал за это Талтосам.
- Они взяли к себе нашу дочь.
- И что из нее вырастит? Слышал я о том, какие нравы царят в Доле. Я и тебя оттуда взял.
- Это ты сделал меня продажной девкой, - тихо отозвалась Айана.
- Повтори?!
- Это ты сделал меня продажной девкой. Ты заставил меня пойти в портовый бордель и ложиться под каждого, у кого есть деньги. Теперь ты продаешь меня Червю за яйца и молоко, гордый наследник дома Талтосов.
Удар был жестоким. Айана рухнула всем телом на пол, а грудь сдавило тупой болью. Она попыталась подняться, но Лестер изо всех сил пнул ее ногой, и она без сил растянулась у жаровни.
Перед глазами все плыло от боли, Айана видела лишь тень Лестера приближающегося к ней. Его руки неторопливо и почти ласково закопались в ее волосах, и он с силой вдавил ее щекой в землю. Она ощутила его смрадное дыхание.
- У владыки Лестера будет жена достойная его. Молодая и невинная нерия, которая станет раздвигать ноги только перед ним. И когда этот день придет, никто не вспомнит о безымянной вдове из Красных пашен. Никто не вспомнит о случайной портовой девке, которую владыка делил со слугой. Не забыла? Айана Пеллар правит Равниной. Айана Пеллар жена Альдо Креллинга. Лишь имя ее роднит с портовой девкой из Вайса. Кто вспомнит о тебе, если ты внезапно исчезнешь? У тебя даже не будет могилы, если я этого захочу. Я твой хозяин, и ты будешь делать то, что я прикажу. Ты ляжешь и под Червя, и под меня и под всю команду пришедшего из Равнины корабля, если это будет нужно. Хотя кому ты теперь нужна? Только Червь не побрезгует такими отходами, ведь в прежнее время ему приходилось довольствоваться трупами.
- Что ты скажешь Гидеону? - прошипела Айана. Она была смертельно напугана, но не собиралась сдаваться. Лестер мог убить ее, но не перечеркнуть прошлое. Она Пеллар. Она дочь королей.
- Гидеону? - расхохотался Лестер. - Мне нет дела до Гидеона. Думаешь, он спросит о тебе?
- Я - ваш последний шанс занять Равнину.
- Ты всего лишь продажная девка, - с наслаждением повторил Лестер. Его пальцы скользнули к ее бедрам и она отчаянно попыталась отстраниться, но Лестер был сильнее. - Ты никто. Ты ничто. У тебя даже нет имени. Если ты не подохнешь от болезни, я продам тебя работорговцам, раз ты больше неспособна зарабатывать деньги. В бордель такое ничтожество никто не возьмет, так что послужишь на шахтах. Там мужчин много, и женщин они почти не видят.
Лестер тяжело поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел в угол, где моментально уснул, устроившись на горе ветоши.
Айана не пыталась подняться. Силы духа окончательно ее покинули, и она хотела лишь одного — так же легко, как и Лестер, забыться сном и долго-долго не просыпаться. Если бы болезнь ее забрала, если бы только она могла выбраться из этого ада.
Дверь снова открылась, и вновь раздались шаги. Она знала эту тихую поступь и почти не вздрогнула, когда ледяные пальцы коснулись ее волос.
- Госпожа снова грустит, - послышался вкрадчивый голос Червя. Айана не дышала, надеясь, что тот примет ее за спящую и уйдет в свой закуток, но Червь не уходил. Он неловко перебирал руками ее волосы, и от этих прикосновений кожа Айаны покрывалась мурашками.
- Госпоже сделали больно, но Червь позаботится о ней. Червь принес госпоже поесть. Он даст ей вареного мяса, если госпожа будет доброй к нему, если она порадует его. А не то Червь сам будет есть, и госпожа останется голодной. Ну же, госпожа, ну же!
Айана безучастно задрала юбку.
- Не так, не так! - разозлился Червь. Он потянул ее за руку, и Айана послушно перевернулась на спину. Теперь она видела его бледное некрасивое лицо и пустые водянистые глаза, лишенные осмысленного выражения. Умом Червь был сродни пятилетнему ребенку, что не мешало ему служить двум господам сразу и еженощно удовлетворять свою похоть.
- Вот так, так, - приговаривал он, развязывая шнурки на ее платье. - Червь любит видеть всю госпожу, видеть всю, целиком.
Айана закрыла глаза. В такие моменты ее сознание становилось спутанным и безжизненным, точно все происходило не с ней. Она лишь слышала пыхтение Червя, ощущала его толчки, но все по-прежнему оставалось подобным сну. Когда он задрожал и навалился на нее всем телом, она даже не отстранилась и продолжала бездумно смотреть на кусочек ночного неба, видимого сквозь дыру кровли. Дыхание Червя успокаивалось. Вскоре он сонно перевернулся и откатился в сторону.
Айана присела. Голова слабо кружилась после удара Лестера. Стащив со стула тряпицу, она обтерлась ею, не желая чувствовать запах Червя и протянув к нему руку, извлекла из кармана куртки кусок вареного мяса. Мясо было жестким и жилистым, но Айана жадно принялась за него, разбирая на волокна и тщательно прожевывая. Голод не стихал в ней ни на минуту, даже сытная похлебка, принесенная Саярой, не смогла надолго его унять. Закончив, она еще раз исследовала карманы Червя, но они оказались пусты.
В прошлом ее иногда кормили в борделе, проявляя жалость, но это время прошло. В Айане все еще сохранились остатки былой красоты, многие были готовы платить за ее услуги и отказ приводил их в неистовство. Дурная болезнь была делом привычным среди портовых девок Красных пашен, но жизнь быстро покидала их, если они не бросали свое ремесло. Голод и Лестер не раз заставляли Айану вернуться к работе, но болезнь начинала прогрессировать и ценой побоев Айана отстояла решение бросить ее.
Впрочем, не все ли равно, если Лестер задумал от нее избавиться? Почему бы напоследок не поесть вволю и не поспать на простынях? Хотя продажных девок не хоронят в освященной земле, у нее хотя бы будет могила.
Поднявшись с пола, она набросила на плечи плащ Лестетра и, не оглядываясь, вышла под ледяные капли дождя. На улице было невыносимо холодно, одежда тут же промокла насквозь и Айану била мелкая дрожь. Пронизывающий ветер был таким же холодным, как зимой, и она почти бежала в сторону портового борделя, где гостеприимно горел свет.
Здесь, как обычно, было многолюдно и шумно. На первом этаже размещалась таверна, вроде той, где она впервые увидела Гирана, впрочем, куда больше посетителей интересовали остальные этажи, где они могли получить любые удовольствия.
- Айана, - заметила ее Морид. Некогда они были друзьями, насколько это вообще было возможно, но с тех пор, как Айана покинула бордель, они ни разу не виделись, и Айана заметила, как сильно Морид поразил ее вид. – Ты больна?
- Не больше, чем все остальные, - стараясь казаться незаметной в толпе посетителей, она тенью направилась к горящему очагу. – Я всего лишь хочу обогреться. Наш дом...
Насмешливый смешок Морид заставил ее замолкнуть. Все в Красных пашнях знали, в каких условиях живет принц Лестер Талтос и его подстилка. Какое счастье, что они не верили его пьяным рассказам о происхождении Айаны, и имя Пелларов оставалось незапятнанным.
Морид принесла ей ломоть хлеба и кружку горячего вина, после чего снова исчезла в толпе, очевидно вернувшись к работе.
- Госпожа Айана?
Она обернулась.
Позади нее стоял высокий мужчина, показавшийся ей смутно знакомым. Он был одет на манер жителей Равнины и Айана грустно ему улыбнулась.
- Простите, я больше здесь не работаю.
- Я не за этим пришел в бордель. Я лишь надеялся вас увидеть, - почтительно ответил он. – Прошу вас, поднимемся в мою комнату. Мне нужно с вами поговорить без свидетелей. Клянусь честью, вам ничто не угрожает. Вот, я заплачу, - он протянул ей туго набитый мешочек с деньгами. Айана взяла его в ладонь и поразилась, насколько тот увесистый. Сомнений быть не могло – это золото.
- Вы платите золотом за разговоры?
- Вы можете получить еще больше. Госпожа, неужели вы меня не узнали? Я Томас.
- Да, - пораженно прошептала Айана, наконец-то вспоминая его. – Вы были лакеем личных покоев моего отца. Вас послала Сангрида?
- Не здесь, - предупредил он. – Пройдемте наверх. Вы не можете себе представить, как я рад вас видеть. Я не знал, как иначе встретиться с вами наедине.
Они поднялись на второй этаж, и Томас услужливо распахнул перед ней дверь. В комнате была лишь кровать и Айана неловко на нее опустилась, не сводя с мужчины настороженного взгляда. Тот прислонился спиной к стене.
- Простите, что приходится говорить в таком месте, - он многозначительно обвел взглядом комнату. Сквозь тонкие стены до них доносились иступленные стоны страсти. - Я не мог найти лучшего места, чтобы с вами переговорить, не вызывая ненужного любопытства.
- Так говорите же.
- Меня прислала ее величество, чтобы убедить вас вернуться в Королевскую равнину.
- Тогда не тратьте понапрасну мое время.
- Госпожа моя, молю вас. Я поклялся честью передать вам предложение королевы. Не заставляйте меня нарушить слово.
- Ладно, - Айана сложила руки на груди, - говорите.
- Госпожа моя, вы помните, я был преданнейшим слугой вашего отца. Я остался последним из тех, кто знал вас лично и понимает, что престол занимает самозванка.
- Осторожнее в словах, - предупредила Айана. - Вы связаны с ней клятвой верности.
- И я верен ей. Я никогда не стану тем, кто пошатнет ее престол, но я счастлив быть тем, кто послужит вашему возвращению в Королевскую равнину. Госпожа моя ни разу не нарушила данного слова. Она сохранила мне жизнь, хотя понимала, как опасен я могу быть ее правлению.
- Кто поверит словам слуги? Я же слишком опасна для нее.
- Простите, госпожа, но в Равнине вас никто не знает, когда королеву любят как святую. Если вы объявите себя Айаной Пеллар, никто просто не поверит вам.
- Но мой муж…
- Его репутация уничтожена. Он лишен имени Талтосов, сослан прочь с Черного острова. А здесь известен как пьяница и блудник. Все решат, что вы, сумасшедшая, выдающая себя за истинную королеву Айану, всего лишь его последняя попытка обрести власть.
- Но, - Айана не находила слов.
- Вам нечего опасаться. Вы ей не угроза. Она не станет от вас избавляться. Все, чего хочет королева, дать вам и вашей дочери приют и защиту. Здесь вас ожидает смерть. Подумайте, неужели то, что у вас есть сейчас лучше того, что может предложить королева? Неужели вы думаете, что жизнь в Доле лучше для вашей дочери, чем все блага Равнины?
И Айана сдалась. Неуверенно кивнув, она поднялась с кровати.
- Поклянитесь мне бессмертием своей души, Томас, что не ведете меня в ловушку.
- Я клянусь, госпожа. А теперь отправляйтесь в Дол, под защиту хетты. Я приду за вами в день отплытия.
Понравилась глава? Подписывайся, и ты не пропустишь продолжение.
© Энди Багира. 2018 г.