Продолжу рассказывать о тех людях, чья психопатология не помешала им оставить свои имена в истории. А кому-то, напротив, даже и помогла. И сразу же, во первых строках повествования, сделаю важное примечание. Случай, о котором пойдёт речь, не строго клинический. А кто-то из коллег и вовсе вскинется, негодуя: дескать, где же вы тут психопатологию узрели — может, у человека просто характер такой! Но давайте я просто расскажу, а вы уже сами выберете себе тип вашей ответной реакции. Или он выберет за вас — тут как получится.
Итак, в далёком 950 году в Норвегии у Торвальда Асвальдсона (то есть, по правилам тамошнего именования — сына Асвальда) родился наследник. Назвали мальчонку Эриком — соответственно, Торвальдсоном.
Нрав батя имел самый что ни есть викингский (не путать с нордическим). То есть такой, какими обычно и описывали этих любителей военно-морского туризма и экспроприационных способов обретения начального капитала: чуть что не так — и вот уже в воздухе летают топоры, кулаки и сапоги, причём иногда отдельно от тела. Оно, конечно, в походах и набегах очень полезно, но с мирной жизнью не всегда сочетается. Вот и у Торвальда не срослось: в 960 году взыграло у него ретивое, и порешил он несколько человек — а ведь это он даже мухоморовки не успел пригубить. Так что в тот раз обошлась Норвегия малой кровью. Впрочем, Хакону Доброму, тогдашнему конунгу, и этого хватило, чтобы сильно огорчиться. И отправился Торвальд с женой и сынишкой в изгнание.
В ссылке, которую указал Хакон Добрый, значилась Исландия. Тут вот какая ирония судьбы оказалась: отцом Торвальда был Асвальд Ульфсон, отцом того, соответственно, Ульв Торирссон, отцом Ульва, как сами понимаете — Торир по прозвищу Вол, а вот братом того Торира Вола — Наддод. Так этот самый Наддод когда-то и открыл Исландию. Так что не совсем уж незнакомые места — о них Торвальд хотя бы слышал.
Прибыв на место, семья обосновалась на северо-западе, на полуострове Хорнстрандир, где Торвальд и построил своё имение, символически обозвав его Drangar — то бишь, «Натиск». Мог бы вообще и «Бурю» добавить, но не стал — этого добра вокруг и так хватало.
Характером Эрик удался весь в отца — такой же буйный и суровый. Так-то, пока от бати коррекционных звездюлей получал, ещё ни во что не вляпывался, а вот когда отец умер — в тот же год и отличился.
Если рассудить иначе, формально Эрик был прав: один из смертельно потерпевших соседей взял в долг лодку, да никак не хотел отдавать, ещё и лаялся, собака страшная. Другой так и вовсе двоих трэллов Эрика пришиб, ну вот и прилетел топор в ответку. Эрику попеняли — дескать, не по понятиям ты, викинг, поступаешь: надо бы сначала в суд обратиться, адвоката нанять — глядишь, и виру бы получил за оба инцидента. Что же сразу так-то? Попеняли — и сослали куда-то на Юга, в район Брейдафьорда. Там Эрик снова учудил — на острове Оксней убил двоих — и снова, вроде, было за что — и почти развязал маленькую (аккурат по количеству тамошнего населения) гражданскую войну. Тут уже местные окончательно разобиделись, забанили его в местных соцсетях и велели Эрику убираться из ихней прекрасной Исландии совсем. И чтобы три года носу не казал.
В принципе план отхода уже имелся: с западных гор Исландии в хорошую погоду иногда было можно разглядеть на горизонте намёк на землю. Опять же, некий Гунбьёрн, если верить сагам, в те края плавал и большую землю там находил. Вот туда-то Эрик в 982 году и отчалил, когда запахло керосином... простите, ворванью. И ведь не промахнулся: 280 километров он таки преодолел и на берег таки ступил. Вместе с семьёй, трэллами, скотом и каким-никаким домашним скарбом: с конфискацией в Исландии не стали маньячить. Суровенько, зато безлюдненько, — отметил Эрик и принялся обживаться. Построив дом из торфа и камней, семья пережила три года изгнания. Тут надо сказать, что по тем временам климат местный был не в пример мягче: сказывалось временное потепление.
Три года пролетели, и кораблик Эрика вернулся к берегам Исландии. «Ну как ты в целом?» — интересовались местные. И тут рыжебородый рассказал такое... Землю ту он назвал Гренландией — мол, весь покрытый зеленью, абсолютно весь, и далее по тексту саги. Земли, говорил — бери не хочу. Начальство отсутствует как класс. Свободы — хоть упейся. Погода, конечно, могла быть и получше, но викинги мы, или этот самый, который моржовый? Айда за мной, ребята!
Если верить сагам, к берегам Гренландии отправилась аж целая флотилия из 30 кораблей. Кто-то отвалил обратно с полпути — мол, нас и в Исландии, если подумать, неплохо кормят; кто-то потонул, но 14 кораблей и 350 человек всё же добрались до пункта назначения. Добрались — и основали поселение Eystribyggd в южной части острова. Сам Эрик благоразумно поселился чуть подалее, в районе Эриксфьорда, и назвал своё имение Братталид. С годами он, вроде как, остепенился и сильно никого не бил.
Жена Эрика Рыжего, Тьодхильд, дочь Йорунда, сына Ульва, и Торбьёрг Корабельная Грудь, родила ему троих сыновей: Лейфа, Торвальда и Торстейна. Все, естественно, Эрикссоны. Сыновья характером оказались малость поспокойнее героического отца, а Лейф Эрикссон, по прозвищу Счастливый, продолжил семейное дело — именно ему принадлежит слава доколумбового первооткрывателя Америки.
Умер Эрик в 1003 году, в возрасте 53 лет, так и не приняв пришедшего на берега Гренландии христианства. И похоронили его по старым обычаям викингов.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется книга о неврозах. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
