Екатеринбургский танцевальный театр «Фора» впервые выступил в Петербурге

Екатеринбургский современный танец занимает особое место на танцевальной карте России. Здесь работают легендарные «Провинциальные танцы» Татьяны Багановой, «Эксцентрик-балет» Сергея Смирнова, ТанцТеатр Олега Петрова, «Окоем» Александра Гурвича, а в 2001 году на базе Гуманитарного университета был создан первый в практике отечественного образования факультет современного танца. #INJECT_1# В отличие от именитых коллег «Фора» до недавнего времени была известна преимущественно в узком кругу специалистов. А между тем театр вот уже 22 года существует в неизменном составе. Это Алена Захезина, Юлия Лепинских, Ольга Кондратьева и Ольга Некрасова. «На первом месте у нас всегда гармония личных отношений и только потом — профессиональных, что и позволяет нам на протяжении многих лет работать вместе», — говорит хореограф и художественный руководитель театра Алена Захезина. Спектакли «Форы» вызревают долго, и каждый становится личным высказыванием на важную для всех участниц театра тему. В «Зое», предыдущей постановке (2019 г.), возникал образ дома и оживали истории его обитателей. «Майя» продолжает эти мотивы: метафорическим домом здесь становится танцевальная труппа и странные, сложные, смешные взаимоотношения ее четырех участниц. Имя Майя, давшее название спектаклю, вбирает различные смысловые ассоциации: это и древняя цивилизация, символ мудрости; это и одна из древнегреческих плеяд, мать Гермеса; это также иллюзорная пелена, скрывающая суть явлений жизни (согласно индийской философии). В гипнотичном по воздействию спектакле действительно есть что‑то таинственное: мы словно становимся свидетелями скрытой от посторонних глаз жизни закрытого женского сообщества — жизни, полной страхов, сомнений, боли, надежд и неодолимого желания быть вместе. «Майя» создана на пограничье визуального театра, нового цирка и танца. Светотеневая драматургия, точно найденные пространственно-композиционные решения, предметы и аксессуары (сценограф, художник по костюмам Алена Захезина, художник по свету Андрей Красносельских) дополняют и расширяют смысл танцевального действия. Хореографический язык спектакля лишен развитых танцевальных форм и словно «вырастает» из внутреннего состояния персонажей. В отточенной емкой движенческой партитуре легко опознавались горечь несбывшихся надежд, конфликты и примирения, борьба и стоическое принятие жизни. Спектакль открывается запоминающейся сценой: из кулисы в кулису тянется нескончаемая вереница девушек в купальниках и эффектных лабутенах. Странное шествие отдаленно напоминает модное дефиле, но его участницы почему‑то движутся на полусогнутых ногах, их фигуры будто придавлены тяжестью жизненного опыта. Каждый шаг дается со все большим трудом, постепенно героини опускаются на колени и продолжают движение на четвереньках. Так в спектакле возникает еще одна тема: несоответствия между растиражированным гламурным образом и реальной конфликтной драматичной жизнью женщины. В дальнейшем лабутены сменяются добротными угги. В них героини чувствуют себя поначалу неуверенно, но жизненные ухабы получается преодолевать заметно легче. В следующем эпизоде на сцену выходит невеста в кипенно-белом платье и со смятым букетом в руках. Она плавно кружит и вдруг падает, как сломанная кем‑то ­выброшенная механическая кукла. Болезненное расставание с подростковыми мечтами, тайными девичьими грезами переживают все героини спектакля. Единственная сценографическая конструкция в «Майе» — легкий металлический каркас дома. К нему, словно нитями судьбы, накрепко привязаны героини. В их пластических репликах, взаимодействии друг с другом угадываются различные ситуации и психологические состояния. В акробатических кульбитах на ребрах-гранях, притяжениях-отталкиваниях — межличностные конфликты, ссоры и примирения; в нарушении равновесия и руках, в последний момент подхватывающих падающее тело, — уязвимость и поддержка; в отчаянном беге, резком запрокидывании и выпрямлении корпуса — сопротивление ударам судьбы; в парении на лонже — свобода и полет, стремление к преодолению гравитации повседневности. В финале героини из последних сил тянут за белые веревки свой дом-театр. «Эти четверо смогут двигать стихию и свой дом в любых океанах… только лишь потому, что решили быть вместе!» — говорится в программке. И, глядя на этих сильных, бесстрашных, преданных своему делу женщин, мы охотно этому верим.