«Кто эта девчонка?55» Макс медленно поднялся, вышел в зал быстро налил бокал и сделал несколько глотков. Все уставились на него удивленно.
— Я никуда не поеду. Понятно? — он серьёзно посмотрел на Валерия Яковлевича.
— Ты что, думаешь, отвезти тебя некому? Вот дочь моя и отвезет. Или наемная машина! — сказал Валерий Яковлевич, усмехнулся, подошел вплотную и зашептал ему: — В соцсетях Васильеву Ангелинку не разыскивал? И не найдёшь. Удалила она всё, все фотографии свои. Она оказалась скромницей.
— Мне смешно.
— Неужели! Тебе смешно, а девке суждено постоянно тебя ждать и мучаться! Хотя нет, она не ждёт, она скрывается от всех. От семьи, подруг, друзей, даже от матери Елизаветы. Неужели у тебя не осталось к ней вопросов? Зачем? За что? — он возвёл руки к небу, — Даже мне любопытно.
— Вам всегда всё любопытно.
Макс посмотрел на Лизу и на его лице появилась трагическая горестная маска. Покачал головой, пошел к выходу. Он поражался тому, как за последние несколько часов до и после спектакля, когда увидел её близко, рядом, испытал сразу множество чувств: любовь, желание, стыд от этого желания, ревность. Осознал в который раз «она не моя». И закончилось всё безысходностью. Ему стало нечем дышать.
— Елизавета, ты у нас воспитываешь трудных подростков, кажется это как раз тот самый случай. Покажи своё естество. Человеку,… живому человеку надо показать путь.
— Я не буду этого делать.
— Виталечка, покажи ему… путь домой.
— Я сам пойду к папе, — сказал Максимка, потрогав деда за руку, — Он сегодня был классным чудовищем. Мне так его было жалко. Весь зал плакал. Теть Лиз, ты тоже плакала. И смеялась.
— Вы были прекрасны, дорогой. Все вы … это был прекрасный спектакль, Максимка, Катенька… Как хорошо, что вы все у нас такие талантливые и ваши голоса… Я всех люблю.
— И моего папу тоже?
— Особенно твоего папу, — сказал Матвей. — А я уважаю его за силу воли. У меня бы не хватило … силы воли. Ни воли, ни силы... у меня такой нет. Сестры твои скоро подрастут, будешь с ними дружить... Не знаю, что сказать, но вы молодцы, ребятки.
— Я пошел, — Максимка обратился к Виталию и кивнул серьёзно, — Пап, я пошел к другому отцу и спрошу, почему у него болит зуб. Почему его зуб выгнал с праздника, из-за стола, я не знаю... Но это несправедливо, он обиделся, а мы хотели... поиграть...
— А вот это справедливо! Молодец. — сказал Виталий. — Ты поступаешь правильно.
— А он – нет? Помнишь, ты говорил мне… что настоящий мужчина никогда не спорит и не обижается? Да, пап?
— Я считаю, что спорить и обижаться не к лицу мужчинам. И мальчикам тоже.
Лиза не удержалась, обняла Максимку и поцеловала. Она знала, что мальчик часто обижается на Катю, которая и скучает по нему, и отталкивает. Лиза подумала, что даже обидчивые спорщики могут быть красивы, а вот этот мальчик выглядел просто великолепно. Катя подлетела к ней и тоже обняла, как будто не хотела делить мать, но на самом деле она шепнула Максимке:
— Только недолго, мне скучно будет!
Мальчик вышел к отцу. Макс стоял, прислонившись спиной к яблоне и смотрел в темноту ночи. Он еще не кур и л, но уже достал пачку.
— Кто это там крадется? Максим, ты чего? Оденься, холодно здесь, шапку надень! — сказал Макс. — Мальчик достал из кармана шапку и послушно натянул.
— Пап, а ты чего? Зуб прошел?
— Пока нет, ч е р т овски больно м-м-м. Ты чисть обязательно. И запомни одну важную вещь, сынок. Надо быть чудовищем, чтобы тебя полюбила настоящая принцесса. — Макс улыбнулся и обнял сына. — Только ты должен быть добрым чудовищем. Понимаешь меня?
— Как мама?
Макс расхохотался.
— Точно! И как дядя Матвей.
— А сразу принцев … не любят, что ли?
— А сразу принцев любят золушки.
— Понимаю…. То есть, если я хочу, чтобы меня полюбила… моя Катька… надо быть чудовищем, но добрым.
— Это не точно! Но скорее всего – да!
— Пап, ты прав. Ей один раз такой… д е б и л понравился…
— Она просто тебя дразнила.
— Я подрался с ним. Сказал, что ушатаю… Он в её классе.
— А мать с отцом что? Сильно подрался?
— Дядя Матвей научил сразу валить и зажимать. Он даже вякнуть не успел. Мы же на тренировки ходим.
— Всё, я с вами!
— У тебя же нет женщины, кого тебе защищать? — хитро прищурился сын, — Лильку? Она еще маленькая.
— Ты не представляешь, как быстро она станет большой! Вот ты уже … совсем большой, а только недавно я тебя из поильника поил…. Запомни, сынок одну важность. Время не имеет никакого отношения к тому, как быстро проходит наша жизнь. Ты сейчас не поймёшь, потом поймёшь. Иди, я тут один постою, подышу.
— Дымом! Да ку-ри, я деду не скажу. Только он тебя гоняет…
— Ты смотри мне, не начинай!
— А ты когда начал?
— В семнадцать, по глупости.
Макс сунул с и г а р е т у в рот, и смял пачку.
— Одну. Только одну. Видишь? Всё… Гадость это.
Огонёк осветил его лицо. Мальчик следил за этими движениями завороженно, как и все мальчишки, будто происходил какой-то мужской ритуал.
— Иди, Максимка. Я знаю, что это плохо, — сказал Макс, — Если дед спросит тебя, скажи правду. Иди. Любимый единственный сын.
Максимка улыбнулся, и стал еще более красивым, Макс быстро потрепал его по спине, подтолкнул к дому.
Через несколько минут, после того, как сын скрылся за закрытой дверью, вышла Элеонора.
— Я тебя, короче, провожу. Рот закрыл и руки за спину.
— Иди к мужу, тюдовище.
— Молчи, сам тюдовище! Поехали, Виталя мне подсказал, чтобы я отвезла и привезла. А мы здесь на ночь останемся.
— А они?
— Они!!! Тебе что неймётся, собака? Они останутся, если ты уйдёшь.
— Я не собираюсь ходить на свидания! Всё у меня нормально, ты-то хоть не лезь! — заявил Макс.
— В машину сел, быстро! — Элеонора посмотрела черными глазами, сделала вид, что стреляет пальцем.
— Нора, от ва ли…
— Макс, ты что, не понимаешь?
— Что я не понимаю? Что? Не хочу я связываться снова с той, кто знает ЕЁ! Вообще не хочу ни с кем связываться. Она детей не полюбит. Никто их, как мать родная не полюбит.
— Ты не в себе, Макс. Их мать родная не любит, раз сбежала. Им не с кем сравнивать. А вдруг ты изменишь своей привязанности к одному человеку?
— Нет, не изменю, — ответил Макс, и Эльза поняла, что он не изменит. В нем было что-то такое, что она понимала - даже если с кем-то сойдётся, то не всерьёз.
— А если Лизка попросит…
— А ей лучше ко мне вообще не подходить.
— Вообще-то, эта девица с тобой неплохо смотрелась. И приехала сюда ради тебя.
— Ну да?
— Скоро уже полгода, как она тут живёт. Ужас какой – полгода! За это время можно и состариться, — усмехнулась Эльза. — Ты можешь благородно ей отказать и отправить домой, так что не придуривайся, ладно?
— Ладно. Убедила. Не буду придуриваться, поеду и откажу.
Только ты, б л и н , отстань, Эль. Я такси вызову. — сказал Макс и выбросил за забор сиг а рету.
— Какой у тебя вредный голос! Фу! Ты хоть что-нибудь чувствуешь? Хоть что-нибудь? — Эльза задала вопрос, склонив голову на бок и пытливо рассматривая его. — Что ты чувствуешь?
— То, что не даёт нормально ходить и сидеть. Меня всё достало. — ответил Макс. — А где вы их поселите, в какой комнате? Куда мне вломиться посреди ночи, когда вернусь?
— Я на ночь Лёньку спущу, он тебя и к дому не подпустит! Д у рак. Вот расскажу Лизке… Нет, Моте расскажу он тебя в сугроб вниз головой. Да я сама тебя сейчас завалю…
Эльза начала пихать его в сторону кустов покрытых снегом. Тут её накрыли воспоминания и она замерла, уставившись в одну точку.
— Что ты зависла? — Макс отряхнулся от снега и улыбнулся — Помнишь, что здесь было? Что-то из прошлого, когда я с этим нашим парнем в коляске гулял?
— Я когда-то, чтобы к Витале не ехать в форточку ключи выкинула, а потом искала, замёрзла, как собака… Во льду голыми руками…
Я тебя понимаю, Макс.
Но ты попробуй. Она так похоже разговаривает, правда? Вдруг и ведет себя похоже на Лизку? Вы были-то всего дня три вместе.
Макс решил не спорить больше, он дождался машины, сел в такси на заднее сиденье и натянул шапку на глаза. Надо было расслабиться и подумать, что сказать. Но слова на ум не шли. Просто не было слов.
Когда увидел трехэтажный клопятник возле которого шарились две странных личности, решительности прибавилось.
Ангелина жила на первом этаже, без решеток на окнах. Макс не увидел звонка и постучал. Потом громче. Свет горел, но никто ему не открывал. Он постучал ногой, потом снова рукой.
Выглянул здоровый мужик – сосед.
— Не откроет. Боится. Ты – знакомый? Иди в окно постучи, увидит, кто пришел, мож откроет.
Ему уже не терпелось. Он был готов, крепко схватив, поцелуями вытянуть признания и ответы на все вопросы, а потом сесть в машину и поехать домой.
Она бы призналась зачем это нужно, зачем она здесь и всё. Можно попрощаться еще раз, а потом забыть. — подумал Макс. Он вышел во двор, дотянулся до подоконника и уже хотел стукнуть по стеклу несколько раз, но увидел её тень между полуоткрытыми шторками, присмотрелся.
Ангелина прошла по комнате с каким то рулоном, потом снова промелькнула.
Он постучал несколько раз по стеклу.
Девушка подошла к окну и выглянула. Глаза её не увидел – на Ангелине были очки. Она постояла, посмотрела в темноту. Макс махнул рукой и показал в сторону подъезда, а когда подошел, её дверь уже была открыта.
Ангелина явно была не из тех, кто украшает страницы модных глянцевых журналов. Очки она сняла, была одета в какие-то старые спортивные штаны и широкую кофту с серым медведем. Макс застал девушку за работой – везде в комнате были разложены раскрытые книги, множество распечатанных и от руки написанных листов, схемы, какие-то чертежи, и стояли два ноутбука с горящими экранами. Света было немного, но он увидел как слезы катились по ее щекам. Крупные слезы. Она не издавала ни единого звука, даже не поздоровалась.
Макс знал, какой будет реакция, если, застав девушку плачущей начнёт посылать её подальше. Себе бы он такого точно не пожелал, поэтому стоял и молчал, а потом снял шапку и начал снимать куртку.
Ангелина открыла рот, и Макс подумал, что сейчас она скажет сама всё, что хочет, но она тут же его закрыла и села за стол.
— Я хотел сказать тебе что-то, Ангел. Конечно, если ты хочешь выслушать это.
— Да!
— Я встретил тебя рано утром, мы стали ближе, и я подумал, что было бы неплохо, чтобы ты всегда была рядом со мной. Мне показалось, если ты будешь рядом, я не захочу, чтобы утром тебя со мной было. Но ты была подарком, одноразовым, от женщины, которой я не доверяю... Ты понимаешь? Что ты плачешь? Ты сюда зачем приехала?
— Я выбрала другую клетку. Эта … старая, намного хуже, но в той, прежней я уже не могла оставаться. – еле проговорила девушка.
— Почему? Зачем? … За что, в конце-концов?
— Это мой выбор. Теперь это мой дом.
— Ты называешь дом – клеткой? У меня когда-то было … примерно такое же чувство. Не плачь, расскажи, зачем ты здесь.
— Я хотела по-другому, хотела прийти на ваш спектакль, увидеть тебя, но … Прости, у меня много работы. Я не смогла.
— А что за работа?
— Я делаю курсовые и лабораторные тем, кто это делать не хочет или не успевает.
— И где ты теперь аспирантка или преподаватель?
— Пока нигде… Но мне денег хватает. Можно я хотя бы переоденусь?
— Переоденься, - пожал плечами Макс. Равнодушным его сейчас назвать было сложно, но он решил не жалеть, не строить больше никогда и ничего на жалости.
Оставив Макса, Ангелина схватила косметичку, что-то из старого скрипучего шкафа, и отправилась в маленькую ванную за крашеную деревянную дверь.
Макс прошел на кухню, осмотрелся, открыл холодильник.
Кроме кефира и кастрюли с кашей там было еще два яблока, капуста и тертая морковка на тарелке. Хлеб тоже почему-то лежал в холодильнике.
Он вернулся в комнату, увидел брошенные на полу очки и поднял.
«Когда на ней эти очки, она становится ещё… желанней. Макс оцепенел от странного чувства, как будто перед ним Лиза, только в очках и одинокая. Стриженая Лиза с карими глазами и тонкими детскими губами.
Изгиб её губ мне нравится, да… и целовать приятно. Да что со мной? Я так изголодался или … соскучился по её губам? Надо представить Риту. Надо подумать… Нет. Рита лжет и эта … И эта мне лгала».
Макс приоткрыл окно. Девушка не возвращалась.
«Странная, она очень странная. Неужели такая заученная? Не хватало еще, чтобы она меня всю жизнь учила».
Его удивили эти мысли. Он уселся на единственный стул на кухоньке.
Начала названивать Эльза.
— Что?
— Ты не слился? Я в смысле проверить, не понесло ли тебя по клубам.
— Нет, я у неё.
— А ну покажи!!!
— Да ладно, Эль. Я на самом деле у неё.
— И что вы делаете?
— Книжки читаем. – Макс включил камеру и показал стол с технической литературой. – Матан, дифуры… тебе это о чем-то говорит?
— Вези её потом к нам, если, что. Мы с Виталей долго спать не будем, они с Мотей и младшим опять зарядили…
— Потом? Когда потом?
— Ну, когда разделаешься с ней. Вези рас чле нен ку… зароем под яблонями… Макс! Когда у вас там всё свершится и вы ж рать оба захотите! Ладно, пока. Смотрите не убейте друг друга. А я сейчас пойду в баньку
— А она? Лиза где, осталась?
— В баньке ее со мной не будет. Лиза милуется с одним парнем, и с девушкой тоже. Деню с Дианкой укладывает спать. О, вот она идет… Едет. Хахаха… сейчас фотку пришлю!!! Или нет, ты ж маньяк. Я лучше видео…
— Присылай.
Эльза отправила видео Лизы, которая ехала на гироскутере в костюме чудовища. Она сделала два хвоста из волос и раскинула руки. За спиной Лизы согнувшись хохотала Машка и улыбался его сын.
— Видел, как нам весело, пока тебя нет? Завидуй! ты вечно ноешь и глазки строишь, развлекаться не даёшь.
— Между прочим мы тоже… так балуемся.
— А что ты со мной болтаешь? Где она?
— В туалете закрылась.
— Макс!!! Вдруг с ней что-то случилось, Макс.
— Ничего с ней не случилось.
Он отключил телефон и мгновенно очутился у двери.
— Ангел, открой. Ты что там?
За дверью шумела вода.
— Ты решила душ принять? Ванну набрать? Эй? Быстро открывай. Или я …
В груди затаился не страх, а радость.
«Почему бы и нет?» – подумал Макс, привалился к двери и еще раз постучал.
— Ангел, ты же нормальная? Ничего не задумала? Не молчи.
Она открыла в платье, натянутом на почти мокрое тело. Её попытки накрасить глаза не увенчались успехом, слёзы размывали косметику, губы дрожали.
— Иди сюда. – сказал Макс. — Ты что так долго? — он дотронулся до её плеча и девушка подошла, прижалась к груди .
— Это ты. Твои руки…
Макс рассматривал её. Память сразу наполнили образы, как она мило шептала нежности, обнимала своими тонкими руками, целовала… Сквозь влажную ткань платья вырисовывались всё, что нужно. Плечи были хрупкими, маленькими. Небольшая,упругая г рудь. Она заводила куда-то не туда.
Весь уже пылая, умолял себя сдержаться. Чтобы не повторять тот поступок под.онка, когда выпроводил её, попрощавшись навсегда, Макс проговорил всё, что задумал:
— Я приехал сказать, что не надо меня если что здесь ждать. Не стоит со мной связываться.
— У тебя кто-то есть?
— У меня нормально всё.
— Есть?
— Ангел, ты живешь в таких условиях…
— Скажи, у тебя кто-то есть???
— После тебя не было. Но это ничего не значит.
Он поднял её лицо за подбородок и тут увидел, какая бледная она стала.
— Ты что, больна?
— Мне было нехорошо, я отравилась… утром. Если это всё, если … это ничего не значит, оставь меня, иди. Я сама. Мне нельзя.
— Что нельзя?
— Ничего нельзя. Ничего не получается, придется вернуться домой.
— Что у тебя не получается?
— Работать. Я плохо себя чувствую… Мне надо задания делать.
Она снова беззвучно заплакала.
— Что ты обо мне думаешь, Ангелина?
— Я думаю, какой ты красивый.
— Я не картинка.
— Ты – это ты.
— Дай мне руку, Ангел.
Макс тихонько погладил большим пальцем её запястье. Рука была незнакомая, прохладная, маленькая.
Он улыбнулся:
— Я тебе всё еще подхожу как надо? Мы совпадаем с тобой, как два осколка или ты так уже не думаешь?
По коже у него поползли мурашки.
— Да.
— Докажи это.
— Докажу.
Максу был не нужен её поцелуй, ему хотелось большей ласки, а она поцеловала быстро и легко. Через несколько секунд он осторожно приник сам к её губам, оторвался и быстро попросил «Надень свои очки, я хочу убедиться».
— Ты уже хочешь? Я чувствую… Моё сердце волнуется.
— Прости, что я был так зол и … мы очень жестоко попрощались. Что скажешь?
Ангелина покосилась не него, а слова, слетающие с её губ были неожиданны.
— Мне было прекрасно! Я хочу так еще… но мне кажется, нельзя. Нам нельзя.
— Но… Ты больше не хочешь встречаться?
— Я люблю тебя, хочу встречаться… Но мне не стоит… Сейчас не надо.
И тут Макс погладил её живот. Он был плотным и выпуклым, сильно.
— Что это?
— Ничего.
— Ангел…
— Я чем-то отравилась.
— Что это, я спрашиваю!!! Быстро отвечай!!!
— Ребенок. Мой.
— Наш???
— Мой. Ты его не хотел… И меня не хотел… Ты меня не искал ни разу. Я поняла, что это такое – любить. Я люблю его… Хотела прийти на этот спектакль, но он такой заметный… Я не стала портить тебе жизнь.
— Ангел. — выдохнул Макс и присел, потом встал на колени, бес стыдно з а д рал платье. Поцеловал живот. Еще и еще.
— Мне плохо всё время, и надо работать, я должна…
— Что ты… зачем так? Почему не сказала?
— Девочка. Виола. Фиалка… Я так её назову. Виола Васильева. А отчество будет моего отца…
— Она моя?
— Моя.
— Нет, она моя, скажи… Это так?
— Она … моя! Только моя!
— Скажи.
— Наша. Я люблю тебя. Ты не обязан… ты не хотел, а я хотела. Я знала и хотела. У меня всё получилось, только плохо очень было, я лежала на сохранении. Денег почти не осталось…
— Мне не верится, — простонал он, — не верится. Это немыслимо, как это могло случиться?
— Пожалуйста, у... уходи... Я не такая. У меня никого нет. — услышал он тихий голос, — Это случилось, и ты думал, что не случится, а
— Поцелуй меня, Ангел… Я обидел тебя?
Она вздохнула и вытерла слёзы:
— Ты был прав, нельзя лгать... Но я не лгала, я ...хотела, чтобы ты меня заметил. Просто заметил и запомнил.
— Мы с тобой …Так красиво. — Макс снова поцеловал живот. Он был тугой, наполненный светом и теплом. — Я осторожно.. — пообещал он, — очень осторожно... Приласкай меня, скажи, что мы можем просто полежать.
—Да, да.. тебе всё можно.
Макс поднял её на руки и понес в комнату не прерывая поцелуя. Её руки и губы казались восхитительной наградой, а эта маленькая комната исчезла в темноте, когда он закрыл глаза.
Последнее, что Макс услышал, прежде, чем провалиться в забытье:
— Мне утром совсем плохо.
Утром он собрал её вещи, пока девушка спала. Хотел перевезти её в другую квартиру, но господин или не спал, или проснулся рано. Он приехал. Зашел, когда Ангелина мучилась от утренней тошноты в маленькой ванной. Они быстро перенесли в машину все вещи.
←Начало этой истории / Следующая часть → Первая история этих героев
P.S. 💖Дорогие читатели, сегодня текст не очень, спать хочется дико, даже проверить не могу ошибки, перечитать. Завтра я его дополню или переделаю, может быть на свежий взгляд ))) Люблю, желаю спокойной ночи и приятных снов 🌹