Рабочая неделя продолжается, настал новый день. Не самый легкий, откровенно говоря – пять пар подряд, начиная с первой, и все по философии. Однообразие, конечно, огорчает. Но изменить я ничего не могу, вставать утром придётся в любом случае. Отключив истерически визжащий будильник, я тяжело вздохнул, протер глаза и решительно вылез из-под одеяла.
Из кухни до меня донеслось тихое жалобное мяуканье. Ох, Ваше Величество, не страдайте Вы так! Не стоит смотреть на меня, как на предателя, бросившего Вас погибать в джунглях. Вы же прекрасно знаете, что голодный обморок Вам точно не грозит. Вот, пожалуйста, угощайтесь – и я наполнил царскую тарелку самыми лучшими заморскими яствами. Встрепенувшись, Нюшенька посмотрела на меня с благодарностью, ласково потерлась об мою руку и тут же принялась трапезничать. Что ж, раз всё в порядке, я смело могу собираться.
Чудесная зимняя погодка, просто загляденье. Свежевыпавший снег хрустит под ботинками, снежинки искрятся в свете фонарей, ветви деревьев покрыты инеем. Жаль, долго не полюбуешься этой красотой, ибо надо спешить.
Прибыл я на работу, начал свою трудовую деятельность. Настала первая пара. Ох, чего я только ни наслушался, каких только высказываний и перлов! И «попрИще» вместо «пОприща», «конспекция» вместо «концепции», и «оратОрское искусство», и «папскАя курия», а «археопископ» (это что, архиепископ верхом на археоптериксе?)
Ну и про сенсуалистов юные гении совершенно не так подумали. Одну буковку заменили в слове, и… Ну, вы поняли. Юноша, шутивший на эту тему, оправдал свое неуемное красноречие тем, что совсем не выспался.
Вторая пара, в общем, прошла спокойно. Проходила она с той же группой, так что ничего кардинально нового не произошло.
На третьей паре появилась группа, которая в прошлый раз отказалась убираться в кабинете. Мне пришлось ненадолго покинуть студентов, дабы переговорить с заместителем и исправить один документ. Встретил я ещё и классную руководительницу должников, которые обещали ко мне прийти и исповедоваться в своих учебных грехах, но не пришли. По её словам, на последней, пятой паре они, скорее всего, порадуют меня своим присутствием. Но это не точно.
Завершив все дела насущные, я отправился к ожидавшим меня студентам. Обсуждали мы с ними средневековую философию – тема, безусловно, серьезная. Внезапно юные гении принялись заваливать меня провокационными вопросами по поводу религии. Заявляли, что Бога нет, рассказывали про Летающего Макаронного Монстра (пастафарианство), и прочее. Я отмахнулся от них, заявив, что дискутировать на эту тему вовсе не намерен.
Товарищи студенты не успокаивались – уж очень им хотелось узнать обо мне побольше.
- А какой философии придерживаетесь Вы? А какой Ваш любимый праздник?
Я ответил, что придерживаюсь стоицизма, пошутил по поводу 8 Марта, рассказал поподробнее про 23 Февраля, про происхождение праздника. Всё, вроде расспросы прекратились.
После этой пары сходил пообедать, силы, как ни крути, необходимо восстановить.
Четвертая пара начиналась спокойно… до того момента, как я обнаружил, что несколько человек, сидящие на задних партах, устроили себе пир на весь мир – вытащили шоколадки, чипсы, лимонад, разложили перед собой. Я, естественно, возмутился, велел убрать всё это безобразие с глаз долой. Ишь ты…
Ну а на последней паре я ожидал драгоценных должников. Успел ещё за это время побранить и призвать к порядку студентов группы, пришедших непосредственно на пару, велел убрать сумки с прохода и куртки с подоконника. Закончил свою гневную речь, начал занятие… И тут пришли дрожащие от страха должницы. Здороваться они со мной не стали, опустили глаза и отвернулись от меня. Не успел я даже слово вымолвить, как они развернулись и выбежали из класса, провожаемые удивленными взглядами студентов группы.
Через некоторое время появилась сконфуженная классная руководительница, извинилась за их выходку и объяснила, что девочки, оказывается, просто немного стесняются.
С грехом пополам рассказали свои долги, но не всё. Завтра ещё придут.