оглавление канала
Чувствовалось, что шеф едва себя сдерживает от эмоционального взрыва. Ладони его сжимались в кулаки и вновь разжимались, будто он готовился к драке. Губы плотно сжаты, глаза пылают мрачным огнем ненависти. Если бы Эдуард был обычным управляющим, то он должен был бы испугаться и не сметь даже глаз поднять на Паукова, не говоря уже о том, чтобы ему перечить. Но, похоже, ему было абсолютно наплевать на мнение своего шефа. Он, наоборот, был спокоен, и, даже, как-то расслаблен, что уже явно не походило на отношения «начальник-подчиненный». Елезаров только успел подумать, что уж коли все маски сброшены, то дело принимает очень серьезный оборот. Эдуард спокойно и пристально смотрел в глаза Паукова, пока тот не опустил взгляда, кулаки его разжались и, вообще, весь он как-то сразу сник, оплыл в кресле, словно пломбир на солнце. А управляющий заговорил тихо и как-то завораживающе монотонно:
- Вы, Виктор Анатольевич, путаете наше общее дело со своими личными чувствами и эмоциями. Это может только нанести вред всей операции. – И тут же, без перехода, Елизарову. – Сергей Станиславович, поделитесь с нами своими мыслями на сей счет.
Сергей, слегка приподнял брови в небрежном удивлении, словно пытаясь сказать: «Что ж тут делиться, коли вы уже все решили…» Но Эдуард не отводил от него своего настойчивого взгляда, и Елезаров медленно проговорил:
- Вы абсолютно правы, говоря, что Один – это наш счастливый билет. Я видел, как он совершенно легко и непринужденно открыл врата. Думаю, он один их Хранителей Камня Демиурга, и сломать его будет непросто, если вообще, возможно. А вот убедить его в правильном выборе, - Сергей интонацией выделил слово «правильный», - думаю, это вполне возможно. Ведь однажды это сработало. Так почему бы не попробовать еще раз. Тем более, что в прошлый раз речь шла о посторонней ему женщине. А сейчас у нас в руках его, если и не друзья, то уж точно, соратники. Для этого, я думаю, мне придется с ним поговорить еще раз чуть жестче, а после дать время на размышление, скажем, до следующего утра. Ну, а если уже это не сработает, то тогда можно и наглядно ему показать серьезность наших намерений. Ведь у нас двое пленных. Одним можно и пожертвовать ради такого случая. Но, я вас уверяю, нам не придется прибегать к столь сильным способам убеждения. И думаю уже послезавтра ситуация поменяется самым кардинальным образом.
Эдуард Александрович все то время, пока Сергей произносил свою речь, сосредоточено и серьезно смотрел на говорившего, поглаживая свой гладко выбритый подбородок, словно пытаясь оценить сказанное собеседником. Когда Елезаров закончил, управляющий помолчал с минуту, как видно, обдумывая все услышанное, а потом, с легкой улыбкой произнес:
- Я очень рад Сергей Станиславович, что вы правильно, я бы даже сказал, профессионально, оцениваете всю ситуацию. Не зря Игнат Борисович дал вам блестящую рекомендацию. Ну что ж… так и будем действовать. Вам, как говорится, и карты в руки.
Сергей едва не выдохнул с облегчением. Время, так необходимое им с Одином на подготовку всего задуманного, он сумел получить. Эдуард смотрел на него с легкой одобрительной полуулыбкой, держа паузу. И Елезаров понял, что аудиенция окончена. Он молча встал, легко склонил голову в сторону раскисшего шефа, и неторопливо, без лишней суеты, покинул кабинет. Уже закрывая за собой двери, он услышал, как Эдуард жестким тоном произнес, обращаясь к Паукову:
- Ну-с, Виктор Анатольевич, а теперь мы с вами обсудим ваш план…
Дольше задерживаться в дверях было бы непростительной глупостью. Но Сергей бы дорого дал, чтобы услышать, какой такой план они собираются обсуждать без него, Елезарова. Но, увы, никаких возможностей это осуществить у него не было. И он отправился к себе в вагон, только сейчас почувствовав, как напряжение покидает его. Он устал, очень устал. Усмехнувшись про себя, подумал, что теряет хватку. В былые то времена он мог работать в напряженном режиме по двадцать четыре часа в сутки, не ощущая никакой усталости. Хотя, сделал он себе скидку, подобных ситуаций в его прошлой жизни, пожалуй, и не было.
А сейчас, шагая по длинным коридорам, он мог думать только лишь об одном: как поскорее добраться до своей комнаты и уснуть. Но вопреки своим намерениям, в постель сразу не лег. Заварил себе крепкого кофе и уселся в кресло. Нужно было еще раз все как следует обдумать и взвесить. Да и не мешало бы дождаться Паукова, авось, что новое он скажет или проговорится о чем-нибудь важном. Тут каждая кроха информации была бы не лишней, и могла изменить ситуацию, как в ту, так и в другую сторону.
Сергей задумчиво смотрел на чашку в своей руке, словно уже позабыл, для чего он ее вообще взял. Потом, будто очнувшись, осторожно отхлебнул горячий напиток. Кофе был крепким, очень ароматным, и с каждым глотком Елезаров чувствовал, как некая сумятица внутри него утихает, опадая на дно сознания, как осадок во время химической реакции. Ну вот, уже лучше. Завтра с утра нужно как-то вырваться в магазин, и все рассказать друзьям Одина. То, что помощь может понадобиться, Сергей даже и не сомневался. Спасенных людей нужно было сразу выводить из поселка. Конечно, здесь на комбинате штат охраны весьма существенный. Но, во-первых, это всего лишь обычные охранники, не имеющие опыта в поиске беглых, во-вторых, тайгу Один знал намного лучше, чем любой из работников комбината, к тому же, там еще был этот, как его, сын лесов и степей, Федор, кажется. Тому, и подавно, не было равных в тайге. Да еще и Катерина, которая в тайге тоже не новичок. И почему-то Елезаров был уверен, что она способна куда, как на большее, чем все об этом думали. Плюс ко всему, пленники всегда могут воспользоваться вратами. Только, как-то придется вырубить и уничтожить все эти чертовы аппараты в лаборатории, мешающие воспользоваться ментальной силой. Но вот как это сделать, он не имел ни малейшего понятия. В физике он был не силен. Вот если бы у него была взрывчатка, тогда – другое дело. Но ни взрывчатки, ни, увы, даже самого элементарного оружия у Елезарова не было. Кстати, нужно будет прихватить из стола Паукова все наушники-глушилки. Могут пригодиться на тот случай, если не удастся уничтожить приборы. Возможно, у всего этого счастья есть какая-нибудь кнопка для самоуничтожения. Но расспрашивать об этом было бы с его стороны глупо. И так он чувствовал, что, несмотря на все улыбочки и заискивания, которые Эдуард расточает ему при встрече, управляющий посматривает в его сторону косо. На ментальную проверку этого типа у Сергея не хватит силенок. Впрочем, интуиция службиста с успехом заменяла ему много лет все эти чудеса. Ничего, справимся и на этот раз. А лезть в мозги такому опытному Копейщику, как Эдик со своими неокрепшими способностями тоже было бы неразумно. Вот кто-кто сможет с этим справиться, так это только Один, и Сергей в этом нисколько не сомневался. Да и сам Один это хорошо понимал, поэтому и предложил ему взять на себя в нужный момент Паукова, который и вовсе не обладает никакими такими способностями. И вообще, судя по тому, что Сергей видел и чувствовал, шеф является для Копейщиков только туго набитым кошельком. Что может быть унизительнее для такого человека, как Пауков! Но нет, ничего, терпит. Не иначе как планирует присоединиться к вечной жизни и неограниченной власти наравне с Копейщиками. Хотя, «наравне», это вряд ли. А о том, как он будет выводить пленных по этим хитросплетениям коридоров, он старался не думать, надеясь, что при отключенных аппаратах, три таких ментально сильных человека, как пленные, вполне будут способны заморочить всей охране головы.